Охота на герцогиню - Элизабет Бикон

— Обязаны пожелать. Я — невзрачная, уже в возрасте, а они, юные и прелестные, за тем и приехали сюда, чтобы вы за ними поухаживали и выбрали себе в жены наилучшую.

— Еще слово в том же духе — и я вытащу вас отсюда и объявлю перед всеми о нашей помолвке, опомниться не успеете, — свирепо пообещал он. — Я не позволю, чтобы вы, Джесс, ставили себя хоть в чем-то ниже их. Даже если бы я не желал спать с вами и делить стол и кров, даже в таком случае мне было бы неприятно слышать о том, как вы уничижаете себя.

— Как вы думаете, Джек, сколько предложений я успела получить за те пять лет, что вращаюсь в светских кругах? — сердито спросила она.

— Столько, сколько захотели или подали на то надежду, — просто ответил он.

— Ни одного! — выкрикнула она.

— Вот видите, — ответил он таким тоном, словно она разрешила дилемму в его пользу. — Разве уважающий себя джентльмен будет делать предложение леди, которая неизменно дает понять, что ей это ни к чему?

— Сделал бы, если бы любил меня, — оправдалась Джессика.

— Но вы сами лишили себя шанса, отвергая все приемлемые партии.

— Не льстите себе — не потому, что влюбилась в вас, — отрезала она.

— Это когда вас уже представили ко двору и вы всякий раз смотрели букой, стоило мне приблизиться? Я не такой храбрец! Вашу ледяную суровость надо бы использовать в качестве секретного оружия в войне с французами. Осталось только найти смельчака, который исхитрится запечатать того джинна в бутыль и в решающий момент метнет снаряд во врага.

— Не надо шутить, — уныло сказала Джессика.

Она внезапно поняла, что страшно устала от этого бесцельного спора.

— Это не шутка, Джессика. Я серьезен, как никогда, — заверил он и прислонился лбом к ее челу, словно большую близость не мог себе позволить.

— То есть мной и в самом деле можно устрашить гвардию Бонапарта? — спросила она, едва не дрогнув под натиском, тем самым она позволила бы ему совершить самую большую ошибку в его жизни, нет, такого ей не вынести.

— Серьезно, вы мне нужны как жена, Джессика, — сказал он, поднимая голову, чтобы хорошенько рассмотреть ее глаза, его взгляд должен был подтвердить искренность всех его обещаний и намерение быть ее мужем.

— Значит, не очень-то и серьезно.

— Откуда вам знать? — спросил он так, словно эта чертовка нарочно изводит его, а не пытается спасти от рокового поступка.

— А вам разве не смешно представить рядом с собой хромую герцогиню, которая пять лет просидела у стенки, наблюдая, как юные красавицы танцуют, флиртуют и затем выходят замуж? О, как посмеются сплетники над нами обоими, теряясь в догадках, каким образом мне удалось подловить жениха. Не иначе под угрозой скандала.

— Глупышка вы, Джесс, и глупо быть настолько слепой, чтобы не замечать собственных прелестей.

— Однако я не настолько глупа, чтобы ответить согласием только потому, что вы знакомы со мной и готовы утвердить меня на роль вашей жены. Большего оскорбления, Джек, мне трудно представить.

— Трудно? — Голос его прозвучал враждебно и холодно, и ее пробила дрожь, хотя в этот летний день было солнечно и тепло, и совсем недавно они оба сгорали в огне страсти. — Самое тяжкое оскорбление, которое я мог бы вам нанести, гораздо легче того оскорбления, которое вы сами себе наносите, мисс Пэндл. Некогда вы были вольнолюбивой, мятежной, неуемной девчонкой, в те времена вы никому не позволили бы унизить вас — хоть королю, хоть простолюдину. Теперь же настолько робки и обходительны, что готовы вжаться в стенку, только бы вас не заметили, поскольку вам никогда не найти своего места в жизни из-за пустячного прихрамывания. Это уничижение попахивает лицемерием, так, Джесс? «Не буду играть, потому что рискую остаться с носом» — вот что вы думаете на самом деле.

— Вы так проникли в мои мысли? Так знайте, Джек Сиборн, что та полудикая девчонка, столь милая вашему сердцу, скорее плюнет вам в глаза, чем станет выслушивать ваши равнодушные предложения. Та Джессика не согласилась бы на брак без любви, и эта Джессика тоже. Хромаю я или нет, в любом случае не согласилась бы стать чьей-то «сносной» женой, — выдала она яростную отповедь.

— Но мне, по крайней мере, удалось возбудить в вас некую страсть, — вкрадчиво протянул он таким тоном, словно они привычно пререкаются во время нечаянной встречи средь шумного лондонского бала — ее головной боли в течение последних пяти лет. — Я видел, как разметались ваши прелестные волосы, видел ваши бирюзовые глаза, которые снова засияли спустя столько лет, теперь я, по крайней мере, знаю, что та Джесс еще жива и здорова, хотя вы сами в том не уверены. Мне нужна именно та Джессика Пэндл. Я женюсь на вас — другая мне не нужна.

— Нет, не женитесь, — непреклонно сказала она и, решив, что прическа теперь в полном порядке, опустила руки. — Страсть — это не любовь.

— Нет, она лучше.

Он выдал свою сентенцию за моральный постулат.

— Не для меня, — гордо уточнила она таким тоном, словно вызывала ритора на поединок, и бросилась вон из старинных апартаментов.

Она, как и любая женщина, не задумалась о вреде поспешности в таком важном деле, как наведение порядка, пока не оказалась на солнышке и почувствовала, как ветерок треплет легкие пряди, выбившиеся из столь старательно уложенного узла прически.

— Вы предполагали, я галантно скроюсь в тени, пока вы будете притворяться, что барахтались в случайно подвернувшемся кусте боярышника никак не с герцогом? — негромко спросил Джек, когда она радостно вздохнула.

— Это было бы глупо с моей стороны, — тихо ответила она и случайно перехватила взгляд крестной. Как хорошо, что никто пока не заметил ее растрепанного вида. — Я споткнулась и упала, — жизнерадостно солгала она.

— Ах, милая, ты не ушиблась? — спросила леди Мелисса и строго глянула на Джека.

— Я еще легко отделалась, — ответила Джессика, в свою очередь пронзая его взглядом.

— Не следует бродить по руинам при ваших ограниченных способностях, мисс Пэндл, — веско вставила леди Фрея и обвела ее насмешливым взглядом.

— Отчего же, леди Фрея? — спросил Джек так вкрадчиво, что Джессика заранее пожалела леди, хотя та явно угрожала ей.

— Полагаю, знаете ли, ситуация вполне очевидна, — ответила ее милость, искренне убежденная в том, что некто, знающий истину, не станет противоречить ей. — Мисс Пэндл, для ее же блага, следует подавлять свои порывы подражать тем, кто вполне способен устоять на неровных дорожках и обойти живые камни.

— Мисс Пэндл и самой отлично известны пределы своих возможностей, она знает мой дом и мое поместье гораздо лучше вас, леди Фрея. Мы, Сиборны, никогда и не помышляли указывать крестнице моей тетушки, что ей делать и куда ходить. Надеюсь, вы в дальнейшем последуете нашему примеру, — сказал он холодно.