Стекло (СЛР) :: Дамский Клуб LADY - Неизв.

- Что у нас на ужин?

- Приготовила стейки с овощами, салат и кое-что на десерт.

- Десерт? – Ира же не печет, да и вообще предпочитает готовить из полуфабрикатов или тех продуктов, которые достаточно просто смешать и заправить для получения готового блюда.

- Да, в булочной купила просто восхитительные пончики.

- Уже просто не терпится! Умираю от голода.

- Пойдем, пойдем, -улыбнулась Ирина, наклонив свою голову с собранными в высокий конский хвост волосами.

Стейки действительно ей удались. Мужчина с удовольствием резал розовое мясо.

- Знаешь, нас пригласили на крестины.

- Кто?

- Мои друзья – Лена и Витя. Хотят ,чтобы я была крестной матерью.

- Когда?

- На этих выходных. Потом поедем за город – у них там чудесная дача, поедим шашлыков.

- Хорошо, не вопрос.

- У них такой славный малыш. Выбрали ему немного странное имя – Венцеслав, но оно довольно старое, вроде бы как и традиционное, но не пойму, к чему все эти изыски, если парня в итоге будут звать Славиком.

- Есть варианты. Моего чешского друга зовут Вацлав, но наши почему-то сократили до Венц.

- И все-равно, здорово, что у них получился малыш. Лена уже отчаялась поле двух лет безрезультатных попыток.

Милан ничего не ответил. Ира продолжала щебетать о малыше, о его сосательных и хватательных рефлексах, о том ,как он пахнет молочком. Она говорила так увлеченно, что даже вилку с ножом отложила. И тут до Милана, наконец, дошло – Ира хочет ребенка!

Ей уже 24 года, она не может не мечтать о семье, детях, замужестве. А он? Если честно, его устраивало нынешнее положение вещей. Вроде бы и не один, заботится о своей подруге, как о жене, у них общий быт, бюджет, они переплели свои жизни. Но сделать еще один шаг и узаконить все на бумаге?

Милан понял, что даже не рассматривал эту возможность. Слишком рано для него. Тем более, он еще не достиг поставленных целей. Не стал зарабатывать достаточно, чтобы удовлетворить все свои потребности, не видел себя отцом сейчас. В перспективе? Безусловно. Но не сейчас.

Как желание Ирины скажется на их отношения, предположить трудно.

- Мы обязательно сходим. Ты уже придумала, что подарить? – перевел тему мужчина.

- О да, мы подарим золотой крестик и маленькую серебряную ложечку, - улыбаясь, сказала Ира.

Что ж, время расставит все по местам, подумал мужчина. Возможно, через год или два , если Ире не надоест ждать, он почувствует необходимость обзавестись настоящей семьей. Но пока у него другие планы.

- Тетя, нам пора подумать о том ,чтобы расширить сферу деятельности.

- Что ты имеешь в виду?

- Например, работать не только на кафе , но и на продажу, вне его.

- Ты представляешь, сколько нам необходимо будет работать?

- Да, и поэтому я предлагаю сделать цех. Ну, это звучит громко, так, небольшое помещение, оборудовать его и нанять людей, которые будут печь строго по нашей рецептуре. Что скажешь?

- Это все замечательно, но с чего ты взяла ,что будет спрос и мы не прогорим. Тем более, нам необходимы вложения. У меня таких денег нет.

- Ну маркетинговое исследование я проведу сама, а по поводу вложений есть одна очень интересная мысль. Но об этом позже. Как ты смотришь на идею в целом?

- Я бы уже и успокоилась на том, что имею, но боюсь, что ты мне не дашь, - рассмеялась тетя.

Воодушевленная ее ответом Даша стала думать, как провести опрос и выяснить потребительское мнение. Она посоветовалась с Марго, вместе они разработали вопросы для анкетирования.

Разместили в социальных сетях и смело пошли опрашивать население.

В итоге, обработав полученную за месяц информацию, Даша пришла к выводу, что стоит рискнуть.

На счет инвестиций она не волновалась. Ее отец оставил ей когда-то небольшую сумму, с ней уже будет легче. Даша чувствовала в себе неутолимую потребность действовать, что-то делать.

И так как она не могла бросить помогать тете, логично было бы придумать что-то с ее бизнесом.

Пока Даша училась бесплатно и жила на содержании у тети Милы , она и не вспоминала об отцовских деньгах. Когда ее помощь стала оплачиваться и превратилась в постоянную работу, девушка и вовсе почувствовала себя независимой. Но теперь, в свои 19 лет, ей хотелось найти собственный путь в жизни, вложить свой труд и время, а получать не только отдачу в виде доходов. Она жаждала доказать свою состоятельность, она хотела заявить миру ,что небесполезна, что может ставить цели и достигать их.

Расспросить об отцовском наследстве нужно было маму. Завещание было у нее, да и до 18 лет только мама могла распоряжаться ее деньгами. Хотя вряд ли это делала.

Даша стала собираться в родной город. Она уже несколько месяцев не навещала мать. И ощущала жгучую необходимость побывать на могиле отца.

Каждый год 18 июня, в день его смерти, она неизменно привозила ему живые цветы и его любимы эклеры. Подолгу сидела возле могилы и рассказывала о своей жизни. До лета было еще далеко, а желание поговорить с ним «с глазу на глаз» тяжелым грузом лежало на душе.

Поэтому Даша решила, что ее поездку нет нужды откладывать на потом.

Купив билет на междугородний автобус , она устроилась у окна, игнорируя заинтересованный взгляды студентов, отправляющихся домой после учебной недели.

Знакомый пейзаж за окном- бесконечные поля ,припорошенные снегом, лесополосы, церквушки и села. Сколько раз за последние 4 года успела побывать дома? Не наберется и десяти. Ее туда не тянуло.

После того, как она уехал с тетей, порвала все связи с местом, которое раньше считала домом.

Чтобы быть подальше от любопытных глаз, удалила свои профили в социальных сетях, сменила номер телефона, старалась не задерживаться надолго, если приезжала.

Сначала Даша боялась встреч с теми людьми , кто повлиял на ее жизнь в те весенне-летние месяцы.

Потом ей стало все-равно ,но она предпочитала не возбуждать ничьего любопытства.

Выйдя на автовокзале ,она вдохнула морозный воздух. Закутавшись в дубленку, поспешила на маршрутку, чтобы не брать такси.

Теперь ей каждая копеечка пригодиться.

Подходя к дому ощутила тоскливое, щемящее чувство глубоко внутри. Здесь ничего не меняется и это вызывает болезненные воспоминания. Хоть бы мама уже забор перекрасила в другой цвет. Нужно будет ей намекнуть.

Открыв дверь своим ключом, Даша поставила небольшую сумку со сменой белья в прихожей, разулась и прошла на кухню. Мама скорее всего еще на работе.

Заварив кружку чая ,она решила не тратить время и поехать на кладбище. Вот только согреется и сразу пойдет за цветами.

Девушка занесла вещи в свою комнату, написала маме записку, что приехала и скоро вернется домой, прикрепила ее на холодильнике и вышла.

Милан ехал почти к окраине спального района, чтобы посмотреть на участок земли, где их компания предполагала начать строительство многоэтажного жилого дома.

Эта дорога была ему знакома. Столько раз он ходил по ней к своей девушке. Но как это было давно…

Свернув в очередной раз, он вдруг остановил машину под высоким деревом. Не убирая рук с руля, мужчина сидел неподвижно с полминуты, потом открыл дверь и вышел.

Полы его пальто испачкал грязный снег у обочины ,но он не заметил. Добравшись до тротуара, он остановился у старой абрикосы, коснувшись ствола рукой.

Когда-то он впервые поцеловал здесь Дашу. Вкус ее губ почти забылся, но те ощущения, которые она пробудила в его душе – нет.

Он вспомнил, как ветер играл в ее волосах, когда она ехала на лошади, как звенел ее счастливый смех, как она смотрела не него, словно он был для нее единственным, альфой и омегой, всей вселенной.

Кора больно впилась в кожу. Когда-то он уже испытывал это ощущение. Он положил свою руку не дерево, чтобы удержаться на ногах, когда впервые целовал девушку, пробудившую его сердце. Будто оно и не билось вовсе до ее прикосновений, до ее поцелуев.

Может быть с годами все начинаешь идеализировать? Может быть не было той сладостной истомы, той сильной волны, которая тогда подхватила их обоих, и, словно прилив, унесла на какой-то неизвестный лазурный берег, где пахло обещанием счастья и надеждой?

Милан закрыл глаза и прислонился лбом к холодной, шершавой коре.

Что толку жалеть о прошлом? Но почему тогда его нынешние отношения не несут таких же ощущений?

Он не мог этого объяснить. Но и копаться в себе тоже больше не было сил. Все-равно, что держать рану открытой на протяжении стольких лет.