Подчинение - Каролина Дэй

с мыслью о жертвенности, о том, что все эти три месяца мне придется мучиться от боли. Но это не так. Все мои страхи испарились после ухода из комнаты тридцать три. Что я вообще знаю о Теме, кроме интернет-картинок и оттенков несчастного Грея? Ничего. Для меня это темный лес. Точнее являлся им до вчерашнего дня.

Если сейчас кто-то подойдет ко мне и спросит о БДСМ, у меня покраснеют уши от стыда. Мне будет неловко разговаривать об этом, я не стану даже тему поддерживать и переключусь на что-то другое. Потому что это… личное. Я сама толком не разобралась, что ощутила и как это получилось. Одно только известно — мне понравилось, и я не намерена отступать. Тем более за это обещаны деньги.

Сегодня впервые я не просыпалась по ночам от кошмаров, не беспокоилась за маму, только у Дэни спросила, как он поживает. Обещала приехать и отвести его в аквапарк. Не переживай, милый, отвезу. И тебя, и друга. Возможно, билеты куплю дешевле и на один сеанс, а не на весь день. Но ничего, мы это переживем, малыш.

Телефон резко вибрирует на столе, заставив меня подскочить на месте.

Профессор: «Держи. Пятьдесят на погашение долга и двадцать на карманные расходы. Договор подписываешь и отсылаешь обратно».

Сначала меня переполняет неверие, затем радость, а потом, когда я вникаю в суть сообщения, на смену всплеску эмоций приходит недоумение. Он сейчас серьезно? Кто дает двадцать штук на карманные расходы? Он до конца жизни решил меня обеспечить?

Я: «Это лишнее».

Профессор: «Я не хочу, чтобы на сессии ты приходила в дешевом рванье. Будь любезна, соблюдай правила».

Рванье, значит? Если бы вы не порвали мне колготки, все было бы отлично. И, кстати, раз вам так не нравится мое «рванье», то почему сразу об этом не сказали? Мы же вчера обсуждали условия нашей договоренности. К чему лишнее принижение? Не знаю и знать теперь не желаю. Ну ладно, как хотите, Профессор. Будет вам дорогое шмотье. Надеюсь, сегодня дадите мне перерыв и не будете мучить меня. Да? Или…

— Габи, ты где была? — на кухню врывается взъерошенная Лили. — Я тебя вчера весь вечер искала. Ни сообщения, ни послания на двери. Что случилось?

— С чего ты взяла, что что-то случилось? — стараюсь говорить более непринужденно. Вроде получается.

— Как это с чего? Ты же на мои звонки не отвечала!

И права. Вчера я поставила телефон на беззвучный и совсем забыла проверить входящие и пропущенные вызовы.

— Прости, я не услышала. Весь вечер… разговаривала с Дэни.

— С Дэни?

— Да, с Дэни. Я что, не могу поговорить со своим братом?

Надеюсь, отмазка сработает. Обычно, когда я болтаю со своим героем, то запираю дверь в комнату, чтобы никто не беспокоил, и Лили об этом знает. Странно, что спрашивает лишний раз.

— Можешь, конечно, — подруга примирительно поднимает ладони. — Сказала бы сразу, я бы не беспокоилась.

— Прости… А чего ты меня вчера искала?

— А, забыла сказать! — Лили наливает чашку кофе и садится возле меня. — Нам прислали пригласительные на вечеринку Стифлера. Завтра нужно быть во всеоружии, так что сегодня идем по магазинам.

— Что? Зачем?

— Мне нужно привлечь внимание ребят, а ты за компанию сходишь! Не переживай, мы их уделаем.

— А если Стифлер будет ко мне приставать?

— Ой, не переживай, — она машет рукой. — Там полно девчонок будет, так что найдет кого закадрить.

Очень на это надеюсь. Не хочу, чтобы получилось как в прошлый раз. Я бы вообще обходила вечеринки Стифлера стороной, но кто меня спрашивает? А подруге надо помочь. Для Лили каждое университетское мероприятие — дело всей жизни. А для меня дело всей жизни — безопасность и счастье брата.

— Ну что, у тебя есть план Б? — как бы невзначай интересуется Лили.

— Ты о чем?

— Как это о чем? О деньгах! Ты сегодня тормозишь, Габи.

Ага, еще как торможу. Особенно учитывая, что я решила проблему. Только каким способом! Нет, этого лучше Лили не знать, как и о моем походе в БДСМ-клуб. Хорошо, что она больше не спрашивает о неудавшейся сессии. Что ей сказать по поводу денег? Кредит придумать? Обрадовать грядущей псевдооперацией по пересадке печени или почки? Ну нет, Лили не дура — не поверит в этот бред. О, точно! Это должно сработать.

— Родители одноклассника Дэни согласились одолжитьнужную сумму. Постепенно буду возвращать деньги, когда устроюсь на работу.

Вроде бы получается правдоподобно. Голос не дрожит, в глаза смотрю четко. Или нет?

— Они так легко согласились отдать пятьдесят штук?

Из Лили получился бы прекрасный коп. Почему она не поступила в полицейскую академию? Не знаю. Но сейчас это так, пустяки. Становится не по себе под пристальным взглядом цвета крепкого эспрессо. Внимательный такой, словно меня допрашивают в суде. Эй, подруга, не пугай так. Я же ничего плохого не сделала. Так, только не договариваю об истинной причине появления денег. Но знать тебе не нужно. Никому не нужно.

— Ну да. Они давно знакомы с мамой, пожалели, наверное.

— Где же они раньше были?

Мне самой интересно, подруга, но я перефразирую мысленно вопрос. Где была я, когда поверила матери в «полное выздоровление»? Ладно, черт с ним, былого не вернешь. Главное, не бросать Дэни, чтобы мой герой не чувствовал себя изгоем.

День проходит вполне сносно. Перед началом занятий я созвонилась с Харрисоном, чтобы уточнить реквизиты перевода. Он подтвердил поступление денег и закрыл долг. Затем отправляю подписанный договор профессору Салливану. В общежитии перечитала его, убедилась, что меня все устраивает. Оригинал положу на стол после занятия, чтобы никто не увидел. У Профессора красивая подпись. Размашистая. Любуюсь ею несколько секунд, не больше. Влруг увидят?

Никто не пристает, никто не донимает расспросами, преподаватели не задают много домашней работы, за что я очень им благодарна. Мысленно, конечно, но все же благодарна. Занятий с профессором Салливаном сегодня нет. Они завтра. Но мы с Лили их пропускаем из-за подготовки к благотворительному баллу, даже официальное разрешение попросили у миссис Томпсон.