Правда о православных "святых" - Анатолий Белов

Сложнее было со второй частью задуманной программы. Для освидетельствования мощей новоявленного святого была создана специальная комиссия, которая вскрыла в Саровском монастыре гроб отца Серафима. "Но каково же было общее изумление, -  читаем мы в одном из изданий, выпущенном незадолго до первой мировой войны,- когда в гробу оказался простой скелет с истлевшими волосами и клочками савана вместо благообразного старца, каким положили в гроб саровского праведника".

Ситуация складывалась настолько скандальная, что даже саровские монахи, опасаясь возмущения масс, которые могли узнать правду о "нетленных мощах" кандидата в святые, поспешили отказаться от участия в канонизации Серафима Саровского. Такую же позицию занял тамбовский епископ Димитрий Ковальницкий, мотивируя ее тем, что обман с мощами старца Серафима может нанести вред церкви, подорвать ее авторитет в глазах верующих.

Тогда его без околичностей перевели в другую епархию, а на место его назначили более сговорчивого. Выход был один: найти доказательства тому, что в древней церкви мощами признавались не только нетленные останки, но даже тленные останки святых. 21 июня 1903 г. в газете "Новое время" появилась статья петербургского митрополита Антония под недвусмысленным названием: "Необходимое разъяснение". В этой статье митрополит вынужден был признать, что никаких нетленных останков Серафима Саровского обнаружено не было. Но данное обстоятельство, по мнению Антония, не слишком существенно. Митрополит сослался на свидетельство профессора Московской духовной академии Е. Голубинского, который в своей "Истории русской церкви" писал, что в старину нетление мощей не являлось непременным условием канонизации того или иного лица. Это дало основание Антонию утверждать, что "нетление мощей вовсе не считается общим непременным признаком святых угодников. Доказательства святости святых составляют чудеса, которые творятся при их гробах или от их мощей, целые ли это тела или только кости. Нетление мощей, когда оно есть, есть чудо, но только дополнительное к тем чудесам, которые творятся через их посредство... и святость старца Серафима определялась не свойством его останков, а верою и многочисленными чудесами, ибо "у святого человека все свято и чудодейственно, даже тень, даже одежда, а не одно только тело или кости".

В настоящее время русская православная церковь придерживается этих же взглядов, невзирая на то, что в официальных православных изданиях нетленность мощей объясняется вполне определенно, как полное сохранение останков умершего. Но обстоятельства вынудили церковников изменить свои взгляды. Одним из таких обстоятельств был скандал с мощами Серафима Саровского.

Статья митрополита Антония сделала свое дело. Теперь следовало начать широковещательную пропаганду нового святого. Здесь церковники проявили незаурядную энергию. Большими тиражами распространялись различные писания о жизни святого, о его чудесах. В них, в частности, подчеркивалось, что по божьей воле жестоко караются все те, кто не верит в святость угодников божьих, в нетленность и чудодейственную силу святых мощей. В одном из номеров правительственного органа "Ведомости Санкт-Петербургского градоначальства" была напечатана заметка, в которой рассказывалось о некоем старообрядце, усомнившемся в святости Серафима Саровского. Во время этого своего высказывания старообрядец внезапно зашатался и упал бездыханным. Так святой Серафим наказал грешника, не уверовавшего в его святость.

Подобные истории сочинялись поточным методом. Церковники усердствовали, обрабатывая верующих в преддверии "саровских торжеств". Тысячи паломников направились в Саровскую пустынь. Сам самодержец Российский высказал желание присутствовать при торжествах канонизации. 19 июля 1903 г. занял в православном церковном календаре праздник "обретения мощей прп. Серафима Саровского, чудотворца". Этот день стал официально днем рождения нового русского святого.

Организуя прославление Серафима Саровского, правительство и церковь предприняли все возможные меры предосторожности. Они опасались, что подобный спектакль может приобрести совсем иное звучание, что народ сорвет намеченную инсценировку. Сотни жандармов, филеров были направлены в Саровскую пустынь. Весь путь царя от Нового Петергофа до станции Арзамас усиленно охранялся. От Нового Петергофа до Твери на протяжении 453 верст пути было расставлено 4373 вооружейных солдата, а от Твери до Арзамаса - 34 батальона общей численностью 10 032 человека.

Кроме того, по докладу управляющего Нижегородской губернии, по пути следования царя от Арзамаса до Тамбовской границы и обратно было 99 урядников, 415 стражников, 21 городовой. Всего же в одном лишь районе Нижегородской губернии было сосредоточено около 2000 чинов полиции и десятских{118}.

Имя Серафима Саровского, вошедшее в православные святцы при столь необычных обстоятельствах, прочно заняло место в них. Церковники использовали это имя для укрепления влияния церкви на верующих, для пропаганды христианского вероучения, распространяя в народе так называемые наставления и заветы "великого старца", которые он якобы давал в беседах с паломниками, со своими собратьями во время пребывания в Саровской пустыни. Духовенство предпочитает не объяснять, как выплыли на свет "мысли" отца Серафима, кто записал их и донес до читателя. Обходя этот довольно щекотливый вопрос, церковники излагают "наставления" своего святого так, будто они сами были очевидцами "душеполезных" бесед старца. "Дорогие наставления преподавал о. Серафим своим посетителям. Дорогие заветы оставил он нам для исполнения! Касаются они не тленных сокровищ, не материальных благ, а того, что должно быть особенно дорого - спасения души, такого сокровища, к которому должны стремиться все христиане"{119}.

Какие же наставления, какие советы преподносят православные церковники от имени св. Серафима Саровского? В этих наставлениях верующие поучаются, как получить "спасение души", какими путями достигнуть райского блаженства и что главенствующей обязанностью каждого христианина является любовь к церкви православной, к вере, "как твердому и благодатному ограждению", к отцам церкви, "ревнителям православия", и то, что "святая православная церковь это корабль, а кормчий - наш спаситель".

Устами этого святого утверждалась святость православной церкви, внушалось верующим полное подчинение ее предписаниям как необходимое условие спасения души. Имя его использовалось духовенством для возвеличивания церкви в глазах верующих, утверждения ее силы, могущества. Отсюда и многочисленные изрече-. ния Серафима, распространяемые духовенством: "Что церковь положила на семи вселенских соборах, исполняй", "Что приняла и облобызала святая церковь, все для сердца христианина должно быть любезно", "Горе тому, кто слово одно прибавит к сему или убавит" и т. п.

Преподнося верующим наставления Серафима Саровского о беспрекословном подчинении церкви, исполнении ее предписаний, духовенство подчеркивало вместе с тем, что "преподобный Серафим" сам находился в "послушании всем церковным правилам, настоятелю и своему архиерею..", подавая тем самым пример всем простым смертным{120}. В статье П. Викторова "Преподобный Серафим Саровский", опубликованной на страницах "Журнала Московской патриархии", подробно описывается, как исполнял "великий старец" церковные обряды и таинства, отмечал христианские праздники. Во все воскресные дни и праздники он причащался "в полном соответствии с учением православной церкви". Церковный автор особенно подчеркивает, что Серафим Саровский не только учил верующих "истинно христианскому поведению", но и увлекал их личным примером, как надо служить богу. Одним словом, в липе Серафима Саровского православная церковь получила еще одного проповедника христианских идей. Его имя православие использовало для утверждения незыблемости социальных порядков, существовавших в самодержавной России. Любопытный пример приводится в православном писании, принадлежащем перу некоего Никандра Левитского. Он рассказывает о том, как однажды "великого старца" пометил какой-то военный ,чин, который "мечтал о разрушении существующего в нашем отечестве порядка и замышлял возмутить Россию". "Своим безусловным отказом такому лицу в благословении,- пишет он, о. Серафим ясно показал как свою горячую преданность законной власти и любовь к отечеству, так равно указал, что и в других он желал бы видеть такие же патриотические чувства"{121}.

Далее автор говорит о том, что святой Серафим давал советы паломникам, посещавшим его, уважать своих начальников, не противиться власти, исполнять ее законные требования, "не входить в начальнические дела и не осуждать оныя"{122}. Он приходит к выводу, что "великий старец, живший в тяжелые времена крепостнического строя, зная эту язву общественной жизни, являлся... горячим защитником угнетенных..."