Озеро скорби - Эрик Харт

Вошла Морин с коричневым конвертом.

— Предварительное вскрытие по Лугнабронскому случаю. Адресовано вам.

Уард рассмотрел конверт. Адрес был написан правильным, слегка женственным почерком Кэтрин Фрайел. О зубоврачебных записях Дэнни Брейзила пока ни слова не было; возможно, на это потребуется еще несколько дней. Он открыл конверт и вытащил на стол отчет о вскрытии. К нему была прикреплена записка:

Лайам!

Надеюсь, этот предварительный отчет пригодится. Токсикологические и серологические результаты будут еще только через пару недель, но если у вас будут какие-то вопросы, звоните. Полученные данные достаточно убедительны, но дайте мне знать, если вам потребуется прояснение некоторых моментов. Я бы хотела помочь в следствии всем, чем могу.

Кэтрин.

Уард отложил записку, испытывая странное ощущение прямо под солнечным сплетением. Он просмотрел первые несколько абзацев, ища единственную фразу, необходимый ключ, который помог бы ему решить эту головоломку.

Характер имеющихся телесных повреждений:

1. Рана острым предметом на левой стороне шеи. Характер повреждения — сложная колото-резаная рана. Видимое проникание в ткани с левой стороны шеи, над грудино-ключично-сосцевидной мышцей, в 6 сантиметрах под левым слуховым каналом. Имеет диагональное направление, приблизительная оценка краев дает 2 сантиметра в длину. Последующее вскрытие показало, что рана проходит через кожу и мягкие ткани, не задевая и не повреждая крупных артерий и вен. Характер раны не смертельный.

2. Латеральный ушиб 3 миллиметра в ширину вокруг шеи над нижнечелюстной костью, пересекающий С4 под углом 10 градусов, поднимаясь в направлении спереди назад. Есть также отпечаток пересечения лигатуры в 3 см от серединной линии сзади на С4, свидетельствующий о слегка сдвинутом от центра удушении лигатурой сзади. Характер повреждения не смертельный.

3. Наклонная и слегка изогнутая рваная рана левой стороны затылка в 12 см от верхушки головы и 6 см от серединной линии сзади. Разрыв тканей проходит сквозь скальп и повлек за собой субапоневротическое кровоизлияние. Трещин черепа не наблюдается. Характер повреждения не смертельный.

4. Множественные порезы скальпа, лица, шеи, груди и левой руки (раны при обороне).

5. Множественные ссадины на верхних конечностях (раны при обороне).

6. Частицы торфа в трахее и обоих легких.

7. Множественные мелкие ушибы на икрах, лодыжках и пятках.

Дальше доктор Фрайел начала более детальное описание каждой раны. Уард быстро прочитал детали, затем бегло просмотрел данные внутреннего осмотра на последней странице и перешел к итогу обследования:

Из результатов первичного анатомического обследования и сопутствующей информации следует, что первичной причиной смерти является утопление. Однако, судя по характеру и количеству рваных ран, ушибов и оборонительных ран, нанесенная травма, очевидно, получена в результате нападения с целью убийства.

Утопление. Странно, что, несмотря на все другие повреждения, он кончил тем, что задохнулся на дне болотной ямы. Судя по ранам в результате обороны, человек не добровольно шел на смерть. Порезы на руках и предплечьях были доказательством того, что он пребывал в сознании, когда на него напали с ножом, и яростно отбивался.

Уард пытался поставить себя на место мертвеца, чтобы воссоздать события в логической последовательности. Он открыл коробку с уликами и вытащил кожаную веревку. Кто-то неожиданно нападает на этого мужчину. Тот, естественно, пытается убежать, и нападающий хватается за эту веревку, скручивает ее и тянет его обратно, чтобы удержать его, вероятно, левой рукой. По этой причине отметина лигатуры на шее слегка смещена от центра. Нападающий пытается дотянуться и перерезать горло мужчины ножом, но тот все еще борется, и нападающему не удается нанести хороший удар, рана всего лишь поверхностная.

В ходе борьбы мужчина выворачивается и падает. Он сильно ударяется обо что-то головой, получая изогнутую рваную рану, и теряет сознание. Возможно, он даже выглядит мертвым. В этот момент нападающий тащит его через болото и бросает в болотную яму. Но мужчина не мертв, а всего лишь потерял сознание. Он приходит в сознание в яме и борется даже там, погружаясь в болотную тьму и пытаясь выбраться, пока, наконец, не погружается окончательно, и нападающий не засыпает яму.

Уард устал, даже просто обдумывая этот сценарий. Но где тут уязвимые места? Они всегда были. Уж слишком всего было много — удавка, нож, утопление. Ненужное применение лишней силы. Но было ли оно запланировано, или просто так вышло? Упорное сопротивление жертв часто расстраивает тщательное составленные планы.

И еще оставалась загадка пропавшей одежды. Если жертва была полностью одета, когда на нее напали, почему тогда убийца потрудился раздеть тело? Если вы просто пытаетесь усложнить опознание, почему не забрать все имущество — часы, кожаную веревку? Доктор Гейвин сказала, что тела предположительных ритуальных жертв находили обнаженными.

Была и еще одна проблема. Только что придуманный им сценарий предполагал лишь одного нападающего, а могло быть и больше. Заговор? Случалось еще и не такое. В знаменитом деле пропавшего почтальона несколько честных граждан участвовали в сокрытии случайной смерти, переносе тела и перепрятывании его в колодце.

Теперь они знали, как жертва умерла, и надо было подождать и посмотреть, не тот ли это парень, Брейзил. Это имя все продолжало беспокоить Уарда. Со вчерашнего утра, когда Тереза Брейзил сидела здесь у него в офисе, он не мог отделаться от ощущения, что он должен знать это имя, но никак не мог вспомнить, откуда. Не из недавних дел — это было что-то старое и незаконченное.

Он повернулся к компьютеру в углу стола, ввел в поле поиска фамилию Брейзил и стал просматривать десяток выпавших дел: угоны машин на короткое время, мелкие кражи с взломом, пьянство в общественных местах. Нет, все не то, имена были не те. Затем он заметил нужное дело и все вспомнил.

Он сам разбирался с этим делом, восемь лет назад, со своим прежним напарником Юджином Ларкином. Почтальон, проходя по своему обычному маршруту по болотной дороге между Килкормаком и Лугнаброном, обнаружил ягненка, подвешенного за шею на низкорослом дереве на краю болота. Тот, кто повесил его там, также перерезал ему горло и нарисовал кровью три круга треугольником на земле под ним. Как раз такие происшествия раздували пламя страха и нетерпимости в маленьком сельском местечке. Мертвого ягненка обнаружили как раз после полнолуния, и в общине началась настоящая массовая истерия. Воздух кишел слухами о тайных ритуалах и кровавых культах. Стала подозрительной совершенно невинная деятельность. Когда после следующего полнолуния нашли второе убитое животное, на том же участке дороге и в том же состоянии, посыпались анонимные звонки. Несколько звонков

Уард принял сам, и сейчас он будто снова услышал эти голоса: «Получше присмотритесь к мальчишке Брейзилов, Чарли. Он со странностями, не такой как все. У него не все дома, он круглые сутки шляется по болотам. Что он там выделывает? Ничего хорошего, это уж точно».

После второго происшествия они решили допросить мальчика, хотя бы для того, чтобы исключить его при расследовании. Почему все обвинили именно этого мальчика, осталось загадкой. От остальных он отличался только тем, что держался сам по себе, был явно лишен интереса к футболу, хоккею и девушкам, не показывался в церкви последние два года, и его видели на болоте в самое разное время суток.

Но после официального визита полицейских, похоже, подозрения и перешептывание лишь усилились. При поддержке соседей появлялись все новые и новые заявления, настоящий обвиняющий хор. Один человек заявил, что дочь его кузена видела, как мальчик танцует нагишом вокруг костра. Но когда они шли дальше, ища доказательства, физические улики, заявления очевидцев, что в нужное время Чарли Брейзил был в той части болота или рядом, то анонимные обвинители таяли как туман. Все они слышали о Чарли и его полуночных ритуалах от соседа или от кого-то в пабе. Для некоторых было достаточно того, что убитые животные принадлежали матери мальчика, естественно, она не станет обвинять собственного сына.

Последнее и наиболее жестокое нападение было совершено на козленка. В третий раз они безрезультатно допросили Чарли Брейзила, и Ларкин попытался показать несколько фотографий сцены преступления. Но мальчик не смотрел ни на фотографии, ни на допрашивавших его мужчин; он сохранял самообладание, опускал глаза и продолжал спокойно отвечать на вопросы, а фотографии были разбросаны перед ним на столе. Уард вспомнил, что для Ларкина отсутствие реакции мальчика было достаточным доказательством вины. Сам он не был так уж уверен.