Охота - Игорь Дравин

Черт, отец Анер решил незаметно подобраться ко мне поближе и удостовериться в своих самых гнусных подозрениях. Я всего на пару секунд опустил руку на бедро, почесал его, и при этом мой мизинец и большой палец в этом процессе не участвовали, они участвовали кое в чем другом. Не комильфо так здесь делать, в этой компании и при происходящем вокруг меня действе, но что взять с дикого вампира? Епископ Белгора остановился как вкопанный. А почему, собственно говоря? Ну получилась у меня невзначай стандартная пальцовка охотников «все в порядке» — и что с того? Эту пальцовку знают только два разумных из всех присутствующих здесь: Сенар и епископ Белгора. Отец Анер сначала нахмурился, а потом стал улыбаться. Ну зачем? Брали бы вы пример с Ритки и Сенара, они давно уже поняли, кто изображает Риордана, они воины, но ничуть этому не удивились. Привыкли клирики старого графства к моим закидонам, и патриарха крови они знают очень хорошо. Если я так сделал, значит, так нужно, и они знают, что вампиры подчиняются только мне, а не кому-либо еще. Все формальности соблюдены, я здесь главный клыкастик. Воз, ты молитвы помнишь?

— Конечно, я этот требник всю ночь изучал, пока ты женам своим изменял.

Шутник, принимай контроль над моим телом. Сейчас нас будут допрашивать на предмет знания церковных молитв, догм и всего остального. А женам я не изменял, я не сумасшедший, мне мои зубы и младший партнер еще дороги. Первое они выбьют, а второе отрежут, а потом сами об этом жалеть будут, со временем. А как буду жалеть я!

— Девчонки, — я увлек Юлгу и Ойлу в закуток. — Короче, у нас мало времени, а…

— А на что у нас мало времени? — поинтересовалась Ойла.

— Наши мужья спят, твои жены тоже, и…

— И хватит меня подкалывать, — перебил я Юлгу. — Будьте серьезней, вы все-таки уже баронессы, а не мои личные служанки. Значит, так, вы горите энтузиазизмом, прекращайте это делать. Никаких жестких акций по первому же подозрению. Только когда есть железные доказательства, можете исполнять клиентов. Помните, как я прогнал Алиану из замка и отрубил себе кисть правой руки?

— Такого не забудешь, — ответила Ойла.

— А почему я это сделал? Да потому что она так же, как вы сейчас, горела ярким пламенем желания помочь мне во всем что угодно. И так же, как вы сейчас хотите действовать, она проявила излишнюю инициативу, за что и поплатилась. Вам все понятно?

— Так это она убила…

— Никого она не убивала, Юлга. Девчонки, запомните это раз и навсегда, никого. Ясно? Вижу, что да, а теперь разбегаемся по постелькам. Постойте, ликвидация клиента должна быть обставлена как несчастный случай.

— Не маленькие, — буркнула Юлга. — Учить еще нас будешь.

— Сами разберемся, Влад, — поддержала ее Ойла.

— Вот же вы су…

— Влад, принимай управление, — оторвал меня от воспоминаний Воз. — Молитвами я перед всеми присутствующими отчитался, а теперь начинается все самое интересное.

Принял, что произошло?

— Некоторое время назад один из клириков, вроде из прибывших дланцев, принес сюда твой меч, да сам посмотри, что происходит!

М-да, мой фальшион[27] — любимое оружие вампиров, а что им еще использовать на сверхскорости, как не этот идеально приспособленный для нанесения рубящих и режущих ударов меч, — ходит по рукам клириков. Паранойя, как я тебе благодарен, есть и от тебя толк. А что же они могли сделать с моим сданным при входе в храм оружием? Ничего, сейчас мне все объяснят. Вон какие начали бросать на меня недоуменные взгляды клирики. А вот теперь мой фальшион взял в свои руки очередной главный инквизитор, повертел его в руках и направился ко мне в сопровождении десятка вооруженных дланцев, ничего не понимающего Сенара, нескольких клириков из разных орденов и белого духовенства, обладающих силой Его. Даже недоумевающий отец Анер присоединился к этой группе. Сейчас что-то будет. Орлы, записывайте эту сцену на свои видеокамеры, потом мы покажем ее всем желающим. Паранойя, да я тебя расцелую, я тебя теперь буду растить, холить и лелеять не знаю как!

— Это твой меч, создание? — спросил у меня инквизитор.

— Мой, — сознался я.

— А что за кожаная оплетка рукояти этого оружия?

— Я понимаю, что меч вы мне в руки не дадите, но можно хоть издали на нее посмотреть, на оплетку? — попросил я.

Орлы, похитители артефактов, ларокрофтанутые вы наши, работать!

Я внимательно посмотрел на кожаный шнурок, навитый на деревянные щечки, наложенные поверх стальной основы рукояти. Не мой шнур, явно не мой. Тонкая работа, господа, очень тонкая. Надо только зародить сомнения и потребовать проверки вампиров на лояльность Создателю, а клыкастики эти слова еще пока едва выговаривают и то с большим трудом. Я полностью уверен, что будь Крий таким же неполноценным вампиром, как и я, и будь он с ними честен — клыкастики спокойно бы переселились на Барос и стали служить во славу Проклятого. Ну не понимают они еще полностью разницы между этими двумя детьми Творца. Ничего, отец Карит быстро, и десяти лет не пройдет, вдолбит вам в голову различия между этими двумя сущностями. Помяни черта — он и появится. Карит, а что ты весь такой бледненький? Я понимаю, что залет вампиров — это твой гигантский косяк, и что с того? Эх, епископ, епископ, не узнал ты меня, ты не воин, к моему большому сожалению. Надо тебя на стажировку к Третьему отправить.

— Влад, — возник в моей голове Вод, — этот многослойный шнурок сделан из человеческой кожи, а между слоями начертаны руны, добавляющие силы и быстроты в бою, если шнур напитать темной энергией.

А этого конфиската у инквизиторов много. Грубая работа, господа, очень грубая, нельзя быть такими предсказуемыми. Нельзя быть такими стандартными. Не получали вы таких уроков, как я. А у генерала дланцев в свите есть засланные казачки от слуговиков.

— Создание, ты почему так долго молчишь, тебе нечего нам сказать? — зло поинтересовался инквизитор.

— Я вот думаю, кто за такое небольшое время умудрился испохабить мой меч темным артефактом, кстати, весьма недолговечным. Мой шнур был сделан из кожи быка, а не из человеческой. Так быстро заменить оплетку рукояти моего меча — это что-то. Вот ведь скоростные вы наши. Осталось выяснить, кому это выгодно.

Отец Анер моментально все понял и так мазнул взглядом по главному слуговику, что тому легче самому повеситься, а не ждать мести епископа Белгора за такую подставу.

— Я обвиняю этих созданий в обмане! — громко заявил генерал слуговиков. — На самом деле они поклонники Проклятого, и я могу доказать это.

Шум в зале, недоуменные перешептывания от такого наглого заявления генерала ордена Слуг Создателя, не помню его имя, да и зачем мне вспоминать кличку очередного Керенского? Сорвать такую церемонию, сорвать очередную победу церкви над Проклятым…

— Конечно поклонники! — громко заявил я, наконец-то медленно, чтобы никого не спровоцировать, поднялся на ноги. — Такие поклонники, что мы постоянно убиваем темных и тварей, я ведь говорю правду, и многие присутствующие в этом зале чувствуют это, но не вы, почти чей-то отец, но не мой. А может быть, вы не хотите этого чувствовать?

— Да как ты смее…

— Смею, я еще и не такое себе посмею, — перебил я этого использованного презерватива. — Я требую провести над нами полную проверку на лояльность Создателю! — Мой голос при помощи одного плетения профа громыхнул в храме. А что, не первый раз я его применяю, не первый. — Пусть это сделает святой отец Анер, епископ Белгора, известный всему Арланду борец с темными и тварями. Кто-нибудь из присутствующих здесь сомневается в его честности и верности Создателю?

Полностью охреневшее сборище клириков самого высокого ранга, полностью ошалевшее, кроме нескольких личностей. Отец Эстор наконец-то понял, что за главный вампир только что читал молитвы, он тоже хорошо знает, каким я могу быть наглым и безбашенным, узнал он меня по поведению и тут же направился к деду Карита. Ошеломленные лица Карита, Риты и Сенара — они поняли, почему я так поступил, почему я прикинулся Риорданом. Я вас специально не предупредил о спектакле, чтобы ваша реакция на происшедшее была естественной. Тут слишком много внимательных глаз, ну его на хрен.

— Кто из вас сомневается в святом отце Анере? — опять прогремел мой голос в храме.

Молчание, тишина, епископ Белгора тяжеловес на здешнем церковном олимпе, и пока его не окунут в грязь, никто против него не скажет ни одного слова. А что ты так изумлен, пока еще главный слуговик? Это называется игрой на опережение противника. И вообще, кроме отца Анера, я никому не позволю ковыряться в своей голове и душе или душах, черт его знает.

— Святой отец Анер, приступайте. — Я улегся на пол храма, и моему примеру последовали номера.