Побег - Вадим Денисов

— Бессмысленно, — подтвердил охотник.

— Может, тоже прочитали текст на плите? Своей, — предположил Лешка.

— Допустим, — кивнул следопыт. — Но водопад отсюда не видно.

— Ни за что бы не подумал, что там есть Прорез, — я пожал плечами.

— А что бы ты подумал? — спросил меня индеец.

— Да ничего, вообще бы не полез. Единственный мотив: доразведка своего участка. Можно предположить, что у них тут где-то рядом жилье.

— Новое! — быстро вставил вьетнамец.

— Ага. Недавно пришли и встали. Вот и решили обследовать окрестности.

— Мужики, вы действительно считаете, что какой-нибудь дебил может добровольно полезть в Прорез, не зная, что это такое? — усмехнулся Лимонов.

Мы замялись. Действительно, подвиг из категории сказочек.

— А что, если они уже были в гроте или рядом, когда увидели, как через Крест кто-нибудь прошел? — не дождавшись озвучивания наших мыслей, Алексей сам решил ответить на свой вопрос.

— Гм… Другие люди, которых мы на той стороне не видели? — предположил Винни.

— Исключено, — отрезал я.

— Тогда зорги! Могли эти Резчики аналогичную плиту подсунуть и нашим гоблинам? Для соревнования цивилизаций?

— Как ты сказал, Резчики? — улыбнулся вьетнамец.

— Надо же их как-то называть… — пожал плечами пацан.

— Еще не хватало тут на зоргов нарваться, ага, — нахмурился я. — И вообще, слишком много получается совпадений. Не верю.

— При желании совпадения можно выстроить, — туманно заявил охотник. — Надеюсь, со временем разберемся. Надо идти дальше.

Все чаще стали появляться небольшие деревья. После того, как в ручеек влились еще два, поменьше, поток превратился в речушку с быстрым течением. Еще немного, и по речке, пожалуй, можно будет сплавляться… Единственной помехой были так называемые «засеки», естественные шлагбаумы, только поперечных полосок не хватает — подмытые и наклонившиеся к руслу стволы прибрежных сосенок. Их ветки кое-где свисали почти до воды, образуя вместе что-то вроде гигантской расчески.

Начались обширные ягодники. Я узнал только одну ягоду. Молодые, судя по краскам, плоды, похожие на смородину, были огромного размера, почти как виноград. Обильной кормовой базе соответствовало и зверье.

Когда я первый раз увидел эту странную животину, внимательно наблюдавшую из-за развалин камней за осторожно двигавшейся группой, то попросту испугался — это был настоящий монстр. Представьте себе толстое, словно специально откормленное на ферме создание ростом со средних размеров собаку, сплошь покрытое лоснящейся серебристой шерстью. Щеки у этого наблюдателя были надуты жирком, морда непривычно кругла, по краям головы свисали длинные атрофировавшиеся уши, брюхо — словно у чемпиона пивных битв, а хвоста вообще не видно, спрятался в складках.

Когда он вперился в нас тупым и грустным взглядом, громко шмыгая носом и смешно шевеля раздвоенной верхней губой, я наконец-то понял — гребаный каларгон, да это же заяц! Неимоверно разжиревший на богатых кормом горных полянах.

Обычный земной заяц жирностью не отличается. Но эти же… Такого и шпиговать не надо, потроши, и на костер, еще и жирку натопить можно не меньше банки. Зайцы-ленивцы, похоже, живут прямо здесь, в лабиринтах упавших деревьев и зарослях кустов, укрывающих их от хищников, прежде всего сухопутных. Санаторий! Беззаботная жизнь на всем готовеньком, шведский стол! Коротая дни без малейшей потребности в сколько-нибудь существенном перемещении, ушастые обленились до предела.

Суперзаяц посмотрел на нас еще немного и поковылял дальше на коротких и толстых лапах, страдая тоской безделья и нездоровой одышкой.

Кстати, тут не только саблезубые зайцы водятся.

Заметив на обрезе склона крупных птиц с мраморно-серым оперением, превосходящих величиной тетерева или фазана, Лимонов тут же громогласно объявил, что это улары.

— Из наших охотничьих птиц нет почетней трофея, чем улар! — высокопарно произнес он, разглядывая их в оптический прицел. — Но нет и более трудной добычи. Для того, чтобы найти улара, люди забираются за облака, на три километра…

— «Из наших» — это где? — поинтересовался я, тоже любуясь пернатыми. Похожи на куропатку, только размером они с породистую взрослую курицу. Светлые продолговатые отметины тянутся по спинке, на боках — полоски темные. Горло белое с черным ошейником.

— В Киргизии.

— Так ты оттуда?

— Из Бишкека. Когда там начались революции, первыми на родину потянулись немцы. А потом и русские, мама с папой переехали в Тюмень.

— Гм… Куропатки?

— Горные индейки. Очень вкусные. Эти — просто копия! Только больше размером. Эх, жиру в них… До революции самые опытные охотники-киргизы занимались охотой на уларов, специальный промысел. Мясо уларов считалось настолько целебным, что его употребляли в качестве лекарства от проказы и оспы. Было старинное поверье, будто человек, поевший уларов, не только сам не заболеет оспой, но даже маленькая частица такого человека имеет целебную силу… И многие верили. Ну, сам понимаешь, суеверия всякие… Говорят, что в те времена за одного улара платили сто баранов. А за один палец человека, евшего уларов, — двадцать баранов, потому что мясо такого человека тоже целебное и предохраняет от оспы. Все охотники хотели добыть улара, но его очень трудно убить: эти птицы водятся только высоко в горах, и их мало.

— Не больно-то высоко, как я посмотрю! — заметил я, кивнув головой на стаю, с неменьшим любопытством разглядывающую нас.

— Отец был охотником, иногда баловал нас таким деликатесом, — вспомнил Лешка. — Подстрелить улара — заветная мечта многих. Обычно их бьют случайно, на горных охотах, когда они неожиданно налетают. Улары живут на крутых склонах, рядом с ледниками или вечными снегами. Но им нужны и альпийские луга. Они же в основном пешком передвигаются, причем всегда вверх по склонам, лезут, как настоящие альпинисты! Вниз спускаются по воздуху, планируют с гребней к лугам, и затем весь день, собирая по пути корм, карабкаются к местам ночевок.

— Что там у вас? — спросил подошедший Винни.

— Да вот, товарищ птичек увидел, уларами прозвал, — ухмыльнулся я. — Утверждает, что, по киргизским поверьям, они целебные. Спасают даже от оспы.

— Вот как? Любопытно, любопытно! — сразу заинтересовался вьетнамец.

— Они очень крепки на рану, — предупредил парень. — Подранок никогда не становится добычей, фиг доберешь. Бить надо точно.

— Сейчас стрелять не буду, — промолвил охотник. — А вот если останемся в горах на ночь…

— На тебя вся надежда! — воскликнул я.