Снежный сон - Татьяна Михайловна Тронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Минутку, – спохватился Рэм. – А что с Печью-то делать? Мы же не можем ее вот так оставить… Надо уничтожить портал.
Алекс посмотрел на экран на запястье, он был точно такой же, как у Рэма, и спокойно ответил:
– Бесполезно. Инвайдеры давно уже не дураки. Они прорвались к нам, захватив с собой новые порталы. Это довольно простые конструкции, складные. Инвайдеры уже высаживаются на других континентах, вот только что сведения получил… – Алекс опять взглянул на экран на запястье. – Инвайдеры постоянно меняют места своей дислокации. Они уходят от открытых столкновений.
Рэм негромко выругался сквозь зубы и вышел из кухни.
Васса и Алекс пошли следом за ним.
Мария Петровна… точнее, Кира, а еще точнее – мама, уже сидела на кровати. Повернулась к вошедшим и спросила совершенно спокойно:
– Что происходит? Как я тут оказалась? Василиса? – Она посмотрела на Вассу так, как смотрела, когда еще не знала о том, что та ее дочь. Алекс положил на плечо Вассы руку, слегка надавил. Васса поняла этот жест. Еще рано открывать Кире, то есть маме, правду о недавних событиях.
– Мария Петровна, надо ехать, – сказал Рэм. – Вы заболели, вам надо в больницу, к доктору.
Алекс одобрительно кивнул.
– А вы кто? – Нахмурившись, Кира посмотрела на него.
– Я друг. Нам пора ехать, – мягко произнес Алекс.
– Но у меня работа… – покачала головой Кира.
– Археологические исследования пещер на время прекращены в связи с ухудшающимися погодными условиями, – все так же мягко сказал Алекс. – Ваши коллеги уже разъехались. – Он повернулся к Вассе с Рэмом и произнес шепотом: – Это правда. Археологов уже эвакуировали.
– Но надо проверить, – сказал Рэм. – Всем ли удалось уехать?
– Хорошо, – на удивление кротко согласился Алекс.
Все оделись, вышли на крыльцо. Кира двигалась неуверенно, словно в замедленной съемке… Но мама ходила, говорила, пусть и не совсем отчетливо понимая происходящее. Значит, Алекс все-таки сумел помочь ей!
Надвигались ранние зимние сумерки, там, где был запад, еще горела оранжевым полоска закатного солнца. Остальной небосвод заволокли фиолетово-серые тучи. Тихо, холодно, вся земля покрыта белым покрывалом. Снег давно прекратился. Исчез поток летящих по небу незваных гостей с другой планеты!
– Вот, сами убедитесь… никого. Инвайдеры уже где-то в других краях открыли порталы, – тихо произнес Алекс. – Но это ничего не значит, Печь все равно уничтожат. Именно поэтому нам надо поскорее покинуть эти места.
Кира не сопротивлялась и не спорила, она покорно села позади Алекса на мотоцикл. Рэм с Вассой поехали первыми. Договорились не мчаться во всю прыть, чтобы не пугать Киру слишком стремительными скоростями.
Рэм с Вассой быстро достигли лагеря археологов, но он оказался пуст. Никого в доме, а вокруг на снегу – следы шин. Все работавшие здесь уехали.
В одну секунду мотоцикл с Рэмом и Вассой проскочил мимо распахнутых ворот, ведущих в глубины Печи. Здесь тоже никого, лишь лужи от растаявшего снега, черная земля.
Васса оглянулась, увидела за собой силуэт Алекса на мотоцикле.
Сумерки сгустились.
…Стены черного леса возвышались по обеим сторонам дороги, изредка, словно просыпаясь, вспыхивали над ней фонари, улавливая движение транспортного средства. И было так тихо…
А если вторжение инвайдеров на Землю привиделось?
Все привиделось: и это странное место под названием Печь, и женщина, которая оказалась матерью Вассы.
Мозг Вассы словно отказывался воспринимать события последних дней.
Мама.
Нет, не мама, трудно привыкнуть к этому слову, пусть будет Кира. И жалко эту женщину, и… как будто раздражает она чем-то? Любви к маме нет, она не проснулась в сердце Вассы, иссеченном когда-то скальпелем Демьяна Демьяновича. Холодное, больное, искалеченное сердце, в котором остался лишь один живой островок, но он уже принадлежит Рэму. Все чувства Вассы отданы Рэму. Она не способна любить других. Только Рэм.
Или психика Вассы пока не отреагировала на встречу с настоящей родной мамой? «А не было никакой встречи, – сама себе возразила Васса. – Мы с Кирой пока чужие. Она ведь так и не поверила, что я ее дочь, а потом и вовсе забыла о том, о чем мы с ней говорили вчера вечером. Может, у Алекса ничего не получится с лечением Киры, она так и не вспомнит обо мне. А мне теперь придется всю жизнь думать о ней, заботиться о ней…»
Дорога впереди была освещена фонарями, которые даже и не думали гаснуть. Это значило, что там много машин, целый поток. Васса вытянула шею, выглянула из-за плеча Рэма: так и есть, шоссе забито машинами. Подобного Васса давно не наблюдала, да еще и не в городе все это происходило! Это же самая настоящая транспортная пробка… О них человечество почти забыло…
Куда ехали все эти люди? Почему? Инвайдеры согнали их с насиженных мест?
Рэм остановился в хвосте пробки. У обочины. Минут через пять их догнал мотоцикл с Алексом и Кирой. Кира намертво прилипла к спине Алекса, была неподвижна и ни на что не реагировала. Но это было обманчивое впечатление, как поняла Васса, так проявлялось хрупкое и ненадежное забытье сломанного сознания…
– Этот затор надолго! – приподняв защитное стекло на шлеме, крикнул Алекс. – Надо сворачивать.
– Может, рискнем полететь? – предложил Рэм.
– Нет. Нет. Полет напугает Ки… Марию Петровну, – понизив голос, ответил Алекс. – И вот еще что… если полетим, то можем стать мишенью. Нас примут за инвайдеров на их летучих таратайках. Могут сбить!
– Что, уже начались военные действия? – вздрогнув, спросила Васса.
– Не исключено… Пока ехал, я новости смотрел. Уже несколько продуктовых баз подчистую разграблено инвайдерами.
– Сворачиваем, – мрачно согласился Рэм.
Мотоциклы поехали по какой-то проселочной дороге… Фонари отсутствовали. Лес темной объемной громадой по-прежнему наступал с обеих сторон, лишь снег сиял смутными мазками между черных стволов. Вассе хотелось спать, давала знать о себе прошлая бессонная ночь.
Лес скоро кончился, и опять потянулись какие-то заборы, одноэтажные дома…
В какой-то момент сонная тишина нарушилась. Это случилось в тот момент, когда мотоцикл пересекал реку через мост, тоже весь припорошенный снегом, а внизу, поблескивая, текла река, еще не замерзшая.
И вдруг раздался выстрел, затем еще. Мотоцикл рванул вперед. Васса услышала чей-то вскрик, возможно, женский. Мама? Васса хотела обернуться, но мотоцикл стремительно несся по лесной тропинке, плавно и мягко виляя из стороны в сторону.
Кто стрелял? Зачем? Кого-то ранили?
Их процессию на мотоциклах приняли за инвайдеров?
Вскрик был явно женский, он все еще звучал в ушах Вассы отраженным эхом. Мама. Что там с мамой, то есть с Кирой… Вассе вдруг стало жутко, она, оказывается, вовсе не хотела потерять маму. Рэм затормозил, через минуту рядом притормозил мотоцикл с Алексом. И мамой за его спиной – вот она, видно в ночных сумерках, чуть разбавленных лунным светом, ее лицо со сведенными бровями, гримасой тягостного недоумения на нем. Мама
