Мягкие лапки судьбы - Вонсович Бронислава Антоновна

— Но Шарль-то не нанес. А отыгрываетесь вы на нем.

— Я не отыгрываюсь.

— Почему же не помогли?

— Потому что помочь можете только вы, Марго. И достаточно об этом. Сейчас поймете сами.

Он отступил в сторону и чуть склонил голову в уважительном жесте, пропуская меня вперед, словно был приличным, воспитанным инором, а не тем хамом, который столь безобразно себя вел в последние дни.

Ровный каменный пол, на котором местами выбиты желобки, местами — наоборот, выставлены металлические бортики. Постоянная пентаграмма. И древняя. Наверняка ровесница этого дома. Встроенные артефакты в изящном металлическом обрамлении тоже казались старинными. Сейчас намного меньше обращают внимания на внешнее оформление, главное — функциональность.

— Но у вас в роду не было магов, — обвиняюще сказала я. — Откуда тогда все это?

— А не все ли вам равно, Марго? — он придвинулся, неотвратимый, как возмездие за грехи, которые я не совершала. — Пришло время для аванса, если хотите узнать, что дальше.

— И в чем он будет выражаться?

Я испуганно огляделась. В помещении не было ни одной кровати, что несказанно порадовало. Стол, кресло, не слишком широкое, но явно удобное, и несколько шкафов — все это было старинным, массивным и совершенно неподходящим для взыскания той предоплаты, на которую намекал Венсан. Нет, опыта у меня не было, но даже сам Венсан предлагал поначалу пройти в спальню…

— Не надо так пугаться. Ничего непристойного. Почти.

Когда он меня поцеловал, мне даже не пришлось брать себя в руки, чтобы его не оттолкнуть. Поцелуй был совсем не такой, как тогда, когда он предложил мне руку, заявив, что сердце я украла уже давно. Тот был неприятным, отталкивающим, этот же, напротив, оказался неимоверно притягательным. Я сама хотела этого поцелуя, я его ждала, я растворялась в нем. Мои руки сами обвили шею Венсана, а пальцы начали перебирать волосы на его затылке…

— Продолжим, — как ни в чем не бывало сказал Венсан.

Я было решила, что речь пойдет о новом поцелуе и даже протянула к нему губы, но нет, маг от меня отвернулся и подошел к шкафу, вытащил непонятные артефакты и расставил их в правом верхнем углу пентаграммы на полу. В один насыпал серый порошок из баночки, взятой из другого шкафа.

— Мне нужна ваша кровь, Марго, — деловито сказал он.

— Много?

Голос чуть дрогнул, но не потому, что я испугалась. Я никак не могла прийти в себя после поцелуя.

— Пара капель, — усмехнулся он. — Кровь девственницы обладает большой силой. Вот если бы мы с вами добрались до спальни, вы бы такой малостью не отделались. Идите сюда. Попадание должно быть четким.

Из моего пальца на высыпанный в артефакт порошок упали две капли крови, после чего оттуда начал подниматься белый дым, закручиваясь в правильную спираль. Венсан довольно кивнул и сказал:

— Теперь не мешаете ни словом, ни делом.

Властно меня обнял и нараспев начал читать заклинание, длинное и непонятное. Это было странно уже само по себе: вербальные формулы давно уже стали емкими, вкупе с нужными жестами достаточно произнести одну-две фразы, да и сами вербальные методы использовались не столь часто. Но еще более странно было то, что я не понимала многие слова и выражения.

Дым заволакивал помещение, сгущаясь с каждым словом. Венсан говорил все громче и громче и последнее слово выкрикнул, будто ставя точку. Одновременно с этим дым рассеялся, и я обнаружила, что мы уже не в подвале, а на равнине самого зловещего вида. Багровое небо, редкие сухие деревья со скелетообразными сучьями и земля цвета пепла, на которой ничего не росло. Да и что выжило бы в таком месте?

Но это было еще не все: из моей груди исходил яркий красный луч и терялся вдалеке. Никаких неудобств он не доставлял, да и был нематериальным — рука свободно прошла через него, и сама она немного просвечивала. Я присутствовала здесь чем угодно, но не телом. Мое тело осталось в подземелье дома Венсанов. Но ощущала все я так, словно была здесь полностью, и инор, меня перебросивший, — тоже. Во всяком случае, я чувствовала его тепло, жаркое дыхание и уверенные руки на талии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что это? — Я помахала своей бесплотной рукой перед собой, показывая сразу на все: и на равнину, и на луч.

— Мы за Гранью. Точнее, на самой ее границе, — хрипловато ответил Венсан. — Красный луч — родственная связь, по нему вы можете дойти до брата и попытаться его вернуть.

Я не задумываясь вырвалась и шагнула вперед. Пространство было вязким, словно я находилась в киселе, который мешал каждому движению. Каждый шаг был неимоверно сложным, словно меня не хотели пускать, не хотели отдавать брата. Я сделала всего несколько шагов, когда Венсан меня окликнул:

— Решили остаться здесь с братом? Марго, мы договаривались, что делаете то, что я скажу. Как вы собираетесь назад?

— Назад? — я обернулась и с удивлением увидела еще один луч, зеленый, он соединял нас с Венсаном. — А это?

— Да, это позволит вам вернуться. Признаться, вы меня удивили, Марго. Если вы так ко мне относитесь, почему отказали?

— Как отношусь?

— Да вы в меня влюблены.

— Я в вас? Вы мне отвратительны, — возмутилась я.

— Марго, к чему вы врете? Достаточно посмотреть на цвет луча, соединяющего нас.

— Вот именно, соединяющего нас. Это вы в меня влюблены, не забывайте, — я высокомерно вскинула голову, стараясь не вспоминать о поцелуе, который предшествовал переносу.

— С вами забудешь.

Я посчитала это извинением, кивнула и требовательно спросила:

— Вы идете со мной?

— Никто никуда не идет.

— Но мы должны спасти Шарля.

— Положим, вы до него дойдете, и что?

— Что?

— Как вы его собираетесь возвращать?

— Вы мне расскажете, — потребовала я. — Ну же, Себастьен. Осталась самая малость.

Он сделал движение руками, словно перебирал тот самый соединяющий нас зеленый луч, через мгновение я оказалась тесно к нему прижатой, а еще через мгновение мы опять были в подвале. Из артефакта продолжал идти дым, но уже не спиралью, а беспорядочными клочками.

— Почему, Себастьен? — я готова была его убить, руки сжимались в кулаки сами, и это хорошо, иначе я бы не удержалась и запустила бы хотя бы опохмеляющим заклинанием. — Почему вы не дали спасти Шарля?

— Вы бы не спасли. Привели бы душу к границе, и что?

Я не знала, что бы стала делать, была уверена — сердце бы подсказало правильный путь. Но сердце — такой ненадежный орган, и оно оставалось здесь, а я была там. Наверное, нужно подключать что-то другое…

— А выпихнуть за границу нельзя?

— Нужен специальный артефакт, который делается долго и сложно. У нас его не было. Считайте сегодняшнее путешествие лишь обзорной экскурсией.

— Это жестоко. — Я дошла до единственного кресла в этом помещении и села, сил ни на что не оставалось. — Поманили и…

— Марго, — неожиданно мягко сказал он, — я должен был убедиться, что это вообще возможно. Видите ли, я здорово рискую, помогая вам. Если дойдет до Совета, мне не поздоровится.

— Да уж, заклинание явно из тех, что вы не должны знать, — согласилась я. — Но откуда-то знаете…

В голову пришла совершенно дикая идея. Вдруг Венсан тоже был при срабатывании артефакта и тоже остался без души? А сейчас на его месте кто-то совсем другой? Дряхлый магистр, решивший переселиться в молодое тело, например. Я не слышала, что такое возможно, но мало ли что могло быть заложено в артефакте, сделанном до всех Магических войн? Говорят, тогда не существовало запретов на то, за что сейчас в лучшем случае лишают Дара, а в худшем — еще и вместе с жизнью. И правильно делают, ибо именно отсутствие запретов и привело к тому, что много магов и немагов погибло, а Шамбор значительно уменьшился в размерах. К счастью, не так как Лория, от которой остался вообще огрызок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поведение Венсана ничуть не напоминало поведение наших мэтров от магии, которые не станут рисковать больше необходимого. Уверена, никто из них не пока зал бы запрещенных знаний, чтобы спасти моего брата. И все же… все же надо посмотреть, не умер ли кто из крупных магов в это время или чуть позже.