Разоблачение - Элизабет Норрис

- Ты знаешь, кто сделал это?

- Нет, но мы узнаем, - отвечает Страз. Я вижу уверенность в его глазах, мне хочется ему верить. Он не оставит все просто так, так же как и другие папины коллеги. Даже если они упрутся в тупик, Страз всегда будет работать над этим делом, проводя за ним ночи, пока не поймет, что же произошло.

Но мне от этого ни капли не легче.

- Может, это ошибка? - говорю я, хотя знаю, что ошибки быть не может. - Что он расследовал? Что он вообще делал в каньонах за Парк Вилледж?

На самом деле это действительно бессмысленно. Те места обычно патрулируются копами, потому что ребятня любит там прятаться и распивать алкоголь, курить травку. Единственный раз, когда отец бывал там, когда я была совсем маленькой, и какой-то подросток принес в школу ружье, угрожая всех перестрелять. Учителя заперли нас в классах и вызвали полицию, а мама Алекса позвонила моему отцу. Он и пара его агентов, бросили все свои дела и выехали на поиски этого подростка, нашли его как раз в этих каньонах.

Но это был суицид.

Вспоминая об этом деле, о чьей-то еще смерти, я понемногу прихожу в себя, я стараюсь понять, что важно сейчас. Я смотрю на Стараза:

- Его тело выбросили там?

Страз не отвечает, но ему и не надо. Он старается держать себя в руках, но я вижу насколько он зол. Я права. Я оказалась права. Мне хочется ударить кого-нибудь.

Значит, правильный вопрос - над, чем работал отец и с кем он встречался в Парк Вилледж.

Я сжимаю кулаки.

Я верю Стразу, он все выяснит. Он и я.

Что-то разбивается внутри дома. Мама, я забыла про нее!

- Ты сказал ей?

- Она его жена, - говорит он. Не надо уточнять, что ему пришлось сказать, что это было бы ошибкой - не сказать, или сказать, когда я буду дома.

Я даже не злюсь. Делаю глубокий вдох и пытаюсь придумать, что делать дальше. В ближайшие дни - недели, месяцы, года - я не собираюсь сидеть, сложа руки и ждать, когда мне будут по крупицам предоставлять информацию. Я должна быть в курсе всех событий.

- Прости, малышка, - шепчет Страз. И я понимаю, что он просит прощение за все: и за то, что происходит с моей матерью, и за то, что произошло с отцом.

И за все, что находится между этими событиями.

Я киваю и иду в сторону двери, пытаясь с первого раза попасть ключом в замок. Я делаю все возможное, чтобы Страз не уловил нотки лжи в моем голосе:

- Я беру на себя Джареда, на тебе - мама.

Он кивает.

- Ксанакс в ванной. Дай ей сразу две таблетки, она заснет, - и это действительно правда. Но если у нее очередной припадок, то ему будет не так просто заставить ее выпить даже и таблетку.

Но это даст мне достаточно времени.

Я глубок, вдыхаю и поворачиваю ключ.

Внутри дом напоминает одну из сцен "Экзорциста". Стол перевернут, лампа разбита на мелкие кусочки, на стенах соус от пиццы и еще какая-то жидкость.

- Джаред! - кричу я.

На кухне разбитые куски фарфора. На полу недоеденная пицца и двухлитровая бутылка колы, из которой до сих пор выливается содержимое.

Джаред стоит посередине кухни, глаза широко распахнуты и такое ощущение, что он не дышит, лишь пристально наблюдает, как мама методично достает фарфоровую посуду и по одной разбивает ее о пол. И только когда очередная тарелка разбивается, Джаред вздрагивает -

единственное доказательство, что он не совсем в шоке.

- Джаред! - повторяю я, забегая на кухню. Кусок разбитого стекла вонзается мне в ботинок. Джаред переводит взгляд с меня на маму и обратно. Мамины руки в порезах и ссадинах, от осколков разбитой посуды.

Страз залетает на кухню после меня, крича матери "остановись, успокойся".

Но она поворачивается и начинает бросать посуду в него.

- Джаред, пошли со мной, - я прикасаюсь к нему.

И тут он бросается ко мне и обнимает. Я еле стою на ногах - он намного тяжелее меня.

Он плачет, и я обнимаю его, пытаясь вывести из кухни.

- Это, правда? - не перестает спрашивать Джаред.

Когда мы доходим до папиного офиса, я отстраняюсь от Джареда, беру его за плечи и слегка встряхиваю:

- Джаред!

Его взгляд фокусируется на мне.

- Это очень важно. Мне надо, чтобы ты делал то, что я тебе скажу.

Он кивает.

- Беги в мою комнату и возьми мой рюкзак для плаванья, самый большой.

Принеси его мне, сюда, в папин кабинет. А потом сразу же возвращайся в свою комнату и оставайся там, пока Страз не успокоит маму.

- Но...

- Не говори Стразу об этом, даже не намекай. Я обязана это сделать, а ты должен помочь мне. Сможешь?

Он кивает.

- Отлично, - я поворачиваюсь в сторону папиного офиса, а Джаред бежит в мою комнату. Мне противно, что я заставляю его пройти через все это, пройти одному.

Но я не могу поступить иначе.

Если бы я умерла тогда на Торри, отец перевернул бы небо с землей, чтобы выяснить, что произошло.

Хотя он и так это делал, даже с учетом, что я осталась жива.

Вот только я не обладаю теми же ресурсами. Как только ФБР переступит порог нашей квартиры и вычистит в нашей квартире все, что может быть както связано с его работой, у меня не будет никакой информации. Поэтому сейчас я должна заняться этим вопросом, а о Джареде позабочусь немного попозже.

В папином кабинете я сразу же иду к его столу. Собираю открытые папки, над которыми он, скорее всего, работал в последнюю ночь. Хватаю те, что лежат рядом.

Возвращается Джаред, как раз с тем рюкзаком, о котором я думала.

- Держи открытым, - я скидываю все документы в рюкзак.

Захлопываю ноутбук и тоже прячу его в сумку.

- Зачем тебе документы отца?

- Потому что из-за них его убили, - я не знаю, как можно смягчить эту информацию. Я смотрю на Джареда, но он просто кивает. Я горжусь им, обожаю его, мы одной крови, мы едины и понимаем друг друга без лишних слов.

- Беги в свою комнату и оставайся там, - говорю я Джареду и подталкиваю его к двери. Я хватаю дело исчезнувшей девушки, то самое, которое так и не было раскрыто. Оно было важным для него, и я не собираюсь отдавать это дело Бюро. - Я вернусь через пару часов, обещаю.

- Куда ты? - спрашивает Джаред.

- Лучше тебе не знать, беги к себе.

Мама со Стразом до сих пор ругаются на кухне. Я слышу, что он зовет меня, но делаю вид, что не заметила этого. Пусть он сам разбирается с мамой, у меня есть дела поважнее.

- Оставайся в своей комнате, я скоро вернусь, - повторяю я.

Джаред кивает и делает то, что я ему сказала. Спасибо, что он из тех братьев, кто уважает мнение своей сестры. Я бегу в комнату отца, где в отличие от кабинета, все аккуратно и разложено по местам, чему я и рада, так проще.

Я хватаю документы, что лежат на его ночном столике, он их просматривал перед сном, значит, важные.

Затем перебираюсь во встроенный шкаф, где среди костюмов спрятан сейф.

Код простой - мой день рождения. Я набираю 033241995 и открываю.

Внутри 40-миллиметровый Глок. У моего отца два пистолета, но этим он учил меня пользоваться на мое 10-летие. В детстве, раз в несколько недель мы ходили в тир.

Я чувствую тяжесть пистолета в руке и моментально осознаю, что именно из такого же оружия, возможно, убили моего отца. Если его застрелили...

Я даже не знаю, как он умер. Знал ли он, что сейчас умрет. Сразу ли он умер или успел осознать, что происходит.

Горло сдавливает спазм, но я напоминаю себе, что теряю время. Проверяю оружие - заряжено - прячу его в сумку, заодно прихватываю дополнительные патроны, паспорт отца, папку с документами, что тоже лежат в сейфе.

- Джаннель, ты где? - кричит снизу Страз, а я застегиваю рюкзак и одеваю его на спину.

13:22:18:41

Открываю дверь и вижу, что Страз уже поднимается по лестнице.

Значит, входная дверь перегорожена. Сомневаюсь, что он еще не догадался, чем я занималась, пока он успокаивал маму. Взвешиваю возможные варианты.

Одно из окон выходит на крышу гаража, оно-то мне и нужно! Я бегу к этому окну, пытаюсь его открыть и слышу, как Страз стучится в комнату Джареда:

- Ребята, вы в порядке?

Голос Джареда еле слышен и я не могу разобрать, что он говорит. Боюсь, он запросто может меня выдать.

Наконец, окно поддается. Я могу спрыгнуть на крышу и затем соскользнуть на землю.

- Джи, ты здесь? - ручка двери в комнату отца шевелится. Дверь закрыта, но Стразу ничего не стоит выбить ее. - Джаннель, открой дверь!

Я должна бежать!

Глубоко вдыхаю и забираюсь на подоконник. Перекидываю одну ногу и пробую на прочностью крышу. Все отлично, поэтому я смело перелажу целиком.

Широко держу руки, чтобы не упасть, и иду по краю крыши. Справа - дорога, слева - газон. Если я поеду на джипе, то Стразу надо будет сделать всего лишь один телефонный звонок и первый же коп остановит меня. А на велосипеде я могу проехать дворами.

Я спрыгиваю на газон и слышу, как Страз выламывает дверь.

Спасибо траве, приземляюсь достаточно мягко!