Полный цикл мести - Евгений Ткаченко

class="p1">За все время путешествия Анна ни разу не покинула свою каюту. Она не видела, как играли огни святого Эльма на концах мачт. Как дельфины резвятся в лунном свете. Как солнце зарождается и гаснет в пучинах бескрайнего океана. Нет, ничего этого она не видела. Она рассматривала другие картины. Полные боли, смерти и отчаяния.

Все это время Анна наблюдала за Джеффрисом. Ему не суждено было добраться до дома. Еще в порту он встретил одного из охотников на ведьм. Охотник даже не заметил приближения лорда-распорядителя. И даже ничего не почувствовал. Просто в один миг мир перестал для него существовать.

Джеффрис сдержал слово. Он без устали истреблял охотников, которые приближались к порту в поисках Анны. Впрочем, охотниками Джеффрис не ограничивался. Он убил всех, кто хоть что-то знал об Анне. Но информация каким-то немыслимым образом доходила до ушей безумного судьи-палача Стоутона. И однажды Стоутон лично явился в порт. Разумеется, явился в окружении дюжины охотников. Джеффрис мог справиться с одним или с двумя, но никак не с дюжиной. Потому он и решил нанести лишь один удар – в сердце Стоутона. Клинок Джеффриса достиг цели одновременно с клинками охотников. Джеффрису повезло, что охотники не ставили целью убить лорда-распорядителя. Клинки охотников вонзились практически в каждую важную мышцу тела Джеффриса. Так они и замерли: Джеффрис в последнем выпаде, Стоутон с выражением полного недоумения на лице, и охотники – безликие и невозмутимые. Едва охотники вернули клинки в ножны, Джеффрис рухнул землю, как марионетка которой перерезали нити. Но даже это его последнее движение было направлено на то, чтобы нанести максимальный урон Стоутону. Клинок Джеффриса пропорол грудную клетку безумного судьи от сердца до шеи. Но Стоутон даже не пошевелился. Ни один мускул его тела не дрогнул. Только ветер несмело трепал его волосы, выбившиеся из-под шляпы.

Охотники невольно попятились. Стоутон был живее всех живых. Кровь не хлестала из раны. Сквозь разорванную рубаху на месте, где должна зиять кровоточащая рана, виднелась уродливая татуировка. Это была явная колдовская метка. И теперь охотники терялись в догадках: стал ли их предводитель жертвой, или же он и является источником. А Джеффрис лежал на окровавленной траве и ухмылялся. Его ухмылка не сулила ничего доброго. Наконец, один из охотников самый опытный и отважный из всех. Он кинжалом отодвинул края разорванной рубахи. Вся грудь Стоутона была изуродована множеством татуировок. Одни были похожи на следы зубов, другие на царапины, а также те, что схожи со шрамами от холодного оружия. Всем вмиг стало очевидно, что предводитель охотников на ведьм, неустанный гонитель нечисти сам является порождением зла. Охотники среагировали мгновенно. Они обнажили клинки и обступили Стоутона.

– Сдается мне, что они хотят проводить тебя на костер, – скорее простонал, нежели сказал Джеффрис.

– Не бывать!

Охотники придвинулись еще ближе. Их клинки напоминали пасть огромной хищной рыбы, почуявшей добычу. Но Стоутону было все равно. Он испепелял взглядом полном ненависти еле живого Джеффриса.

– Этот человек дьявол! Он принес скверну на эту землю! Это все он! Это все проделки сатаны!

– Ты еще не понял, Уильям? Твоей власти пришел конец. Ты проиграл. Опять.

Стоутон, обезумев от ярости, кинулся на Джеффриса. Охотники не остались в стороне, искусно делали свое дело. Каждое их движение было смертельно. Для обычного человека, разумеется. В утреннем тумане казалось, что сама смерть, великая и грозная, пришла за судьей-палачом Стоутоном. И теперь она парит над ним огромной черной тенью. Стоутон оставил попытки растерзать Джеффриса и принялся за людей, с которыми пять минут назад был готов штурмовать врата ада. А теперь они один за другим гибли от руки Стоутона. Его движения не были столь элегантными и смертоносными как раньше. В слепой ярости он размахивал оружием в разные стороны. И словно сам дьявол направлял его руку, каждый его взмах попадал в цель.

Вскоре остался лишь один охотник. Он безмолвно стоял между Стоутоном и Джеффрисом едва пошатываясь от бессилия на ветру. Вся одежда охотника была изрезана также, как и одежда судьи. Только там, где у Стоутона виднелись лишь полосы-татуировки, у охотника были кровоточащие раны. Даже полумертвый Джеффрис подивился завидной стойкости и упорству.

– Оставь. Тебе его не победить. Этим оружием, – прошептал лорд-распорядитель.

Тут же подал голос и Стоутон.

– Отступи, брат! Я сам уничтожу дьявола!

Охотник оглядел поле, пропитанное кровью его павших товарищей. Без тени сомнения и разговоров он из последних сил поднял свой клинок и приготовился к бою. Взбешенный Стоутон ринулся вперед, рассекая воздух взмахами своего клинка. А охотник сделал всего один шаг вперед – последний шаг. Он достал своего противника первым. К сожалению, его противник не был человеком. И все же, охотник исполнил свой долг – не дал Стоутону добраться до Джеффриса.

Солнце клонилось к закату. Безмятежный ветер резвился в красной траве. И только крик одинокого безумца нарушал покой покрытых туманом холмов.

XX

С недавних пор, мир для него предстал в ином свете. Дэш никак не мог избавиться от влияния, оказанного фиолетовым туманом. Раньше ему казалось, что туман напоминает о чем-то давно забытом. Но чем глубже он постигал свою Иную Природу, тем сильнее верил, что он сознательно заблокировал негативные воспоминания. При чем не самые дальние.

Дэш вспомнил, как еще недавно он сжимал в руках извивающуюся ничтожную мерзость над пропастью ада. Призраки срывали плоть с костей обнажая уродливое нутро, которое у нормальных людей именуется душой. Разумеется, телесная оболочка пострадала незначительно – всего лишь удар о бетон, и то не факт, ведь призраки постарались вырвать его из хватки Дэша. Но душа! Душа была истерзана, ей причинили боль куда страшнее физической. И сделали это обычные призраки – растерянные души, жаждущие расплаты. Так что же сделают профессиональные демоны – властелины преисподней, мастера ужасов и пыток? Дэш не хотел этого представлять, хотя и мог. Он заглянул за занавес, видел то, что скрыто и о существовании демонов знал совершенно точно. Это знание далось ему высокой ценой – он умер. Точнее – убит. Последняя жертва той мерзости, что сейчас страдает в аду. Не было никакой ошибки, не было летаргического сна. Только смерть.

Но, что заставило его вернуться в мир? Почему он не стал мятущимся духом, как многие? Он вернулся во плоти и обрел новую силу. Почему? Дэш окунулся в мир увиденных им кошмаров. Отыскал то самое видение – свое окровавленное лицо за миг до решающего удара. Видение превратилось в болезненное воспоминание. Дэша снова