Звериный подарок - Юлия Шолох
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем, переход ожидался не из легких.
Глава 8
Старый лес
Вначале мы едем верхом, лес редкий, ровный, как поле, местами совсем плешивый.
Граница со Старым лесом заметна издалека. Похоже, эти деревья видели не только моих предков, а, пожалуй, и само сотворение мира. Огромные корни сплетены так плотно, что земли не видать. Подлеска почти совсем нет, только стволы деревьев да заросшие травой и мхом корни.
В этом лесу пришлось идти пешком, ведя Мотылька за поводья. Вначале я боялась, что вскоре мы просто переломаем ноги, не я, так лошадь и на этом наше путешествие закончится. Но земля оказалось очень ровной, между корнями плотно забились мелкие сухие ветки, труха и мох. Идти было даже приятно, как будто мягкий ковер под ногами. А вот Мотыльку здесь не нравилось, она шумно фыркала и отмахивалась хвостом от чего-то невидимого, но очень неприятного.
И в этом странном лесу волки недолго искали повод для смеха. Когда жеребец Дынко подошел к Мотыльку слишком близко, шумно вздыхая у ее головы, вспомнилось, что он к ней неравнодушен, и я тут же потянула поводья, отводя свою лошадь подальше.
Могла бы и догадаться, какой получу результат. Может, Дынко это даже специально устроил.
— Данька собирается беречь честь своей кобылы пуще своей собственной! — кто-то пробормотал сквозь хохот.
А я даже не обиделась. Вообще неприятно, когда над тобой смеются, но к их смеху, наоборот, так и тянуло присоединиться. И потом, хоть и обзываю их про себя предателями, но, если честно, думаю, они все-таки неплохие люди. То есть волки. Ведь… не тронули же, заботятся, хотя мало кто стал бы терпеть меня и быстро бы на место поставил с помощью силы. Я же полностью в их власти, в мрачном лесу, где вокруг ни души.
Та-ак, вот сейчас стоит подумать о чем-нибудь другом. Например, что скоро я увижу Саньку. Сильно ли он изменился за два года? Помню, уезжал вскоре после моего дня рождения, тощий был, нестриженый, но сиял, как новая монета. Конечно, свое дело и полная свобода! Всего два дня и я его увижу!
Остановились мы только один раз, у небольшого узкого стоячего озера, с совершенно недвижимой поверхностью, затянутой пленкой желтеющей ряски.
Радим поманил меня пальцем и сделал знак идти тихо. Что-то хочет показать, наверное, интересное, раз улыбается.
Его палец указывал куда-то за озеро, на ветки низко склонившихся елей.
Что это там, я даже не сразу разглядела. На большом камне, нависающим пологим, густо заросшим мхом боком прямо над водой, виднелась какая-то маленькая зеленоватая… фигурка? Как будто ребенок. Хотя нет… размером с ребенка, а фигура-то недетская. Женская, хотя и бедра узкие, и грудь маленькая, но явно женская! Сидит на камне, ноги по колено в воде и по волосам рукой водит.
Волчий вой за моей спиной испугал не столько меня, сколько существо на камне. Я-то почти сразу поняла по хохоту, что это ребята выселяться. А она, похоже, не знала. Камень мгновенно опустел, а по озеру только круги шли.
— Мавка, у вас таких уже нет, — пояснил Радим. — У вас, у людей вообще мало нечисти осталось, всю извели. Напридумывали страшилок, кого ни возьми, все сплошь пакостники да злыдни. А они ведь совсем безобидные. Ну, поймает мавка кого, ну, пощекочет немного, и все! А топить — нужны ей в соседях злые утопленники, как же!
И правда, на вид совсем безобидная. Как такая маленькая может кого-нибудь поймать? Интересно, тут в лесу еще много таких же существ? Вдруг лесные бабочки водятся? Вот бы поймать!
На ночлег мы остановились, когда начало темнеть. Радим опять ушел в одиночку за водой, и, пока не вернулся, я глаз не могла оторвать от леса. А он снова появился с другой стороны.
Теперь они собрались готовить кашу с мясом и салом. И опять делают все спокойно и быстро, как будто не шли целый день и совсем не устали. В этот раз за дровами ходил Ждан, а Дынко рассматривал топорик. Это что, обряд какой-то, рассматривать его каждый раз перед использованием?
Когда затрещал костер, глаза сами собой начали закрываться. Мне надо было в лес, но заставить себя встать я не смогла. Так и терпела, отгоняя сон, пока еда не была готова, а потом без остатка съедена. Радим собрал посуду и потащил в лес, наверное, к воде мыть.
Теперь уже тянуть было некуда, поэтому я, как и положено, поинтересовалась, в какую сторону идти.
— Туда, — после недолгого мотания головой показывает за спину Дынко.
— А там что? — киваю налево.
— Там… зверушки всякие, далеко правда, но мало ли куда они соберутся пойти погулять.
— А слева?
— Тоже зверушки, лучше и не знать.
— А впереди?
— Там… Радим, — ухмыляется Дынко.
— Не, я уже тут, — раздается за спиной голос.
— Так что там теперь? — уточняю.
— Уже ничего, можешь туда идти, там ручей недалеко, — говорит Радим. — Кстати, давай свой мешок, мы тебя посередине положим, ночь холодная будет.
Я ослышалась, интересно?
— Куда ты меня положишь? — наивно переспрашиваю.
— В лесу в холод нужно спать рядом, чтобы не замерзнуть.
— Вот и спите! Я и сама обойдусь!
— Да замерзнешь же! Холодно будет ночью! — И опять голос повышает. Почему, интересно, другие на меня никогда не орут? А этот как будто… как будто право имеет на меня кричать! Второй раз за день уже!
— Не ори на меня, ты мне не отец, не брат и не муж! — заявляю ему в ответ.
Крыть нечем, Радим молчит, но Дынко опять гогочет во весь голос, а Ждан еще сдерживается, но, видно, уже с большим трудом.
И пусть зубоскалят, дети великовозрастные! Я вообще в лес собиралась. Даже все равно теперь, если ли в нем какие-нибудь страшилища и не сожрут ли они меня.
А впрочем, далеко я не отхожу, потому что вспоминаю… про амулет. Сейчас и проверим, работает ли он, как дедуля обещал, а может, заодно и выясним, что они задумали.
Я достаю из-за пазухи камень, внутри которого медленно плавает очень бледный, слегка светящийся густой туман. Прижимаю ко лбу, представляя волков у костра. Перед глазами плывет белое марево, из которого вылетают слова, похожие на длинные полупрозрачные ленты.
— …так и не сказал, — голос Ждана.
— И почему она тебя боится? — Дынко.
Голоса очень серьезные, ни тени смеха, даже странно. Радим отвечает не сразу:
— Я видел ее в ночь после ярмарки… на берегу озера. И она поняла, откуда я пришел.
— В смысле из дома, где женщины живут?
— Да.
— Объяснил бы, что ты там только пил да песни орал, а когда к тебе подходили девки, в воду от них нырял. — Ждан.
— Чего это я буду оправдываться? — огрызается Радим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});