Смерть «попаданцам»! Противостояние - Евгений Лысов

Попутно с воздушным нападением, на нас обрушился и огневой шквал немецкой артиллерии.

Безусловно бомбардировщики несли огромные потери. Насыщение наших частей ПВО в разы превосходило аналогичные показатели привычной мне реальности. Но сочетание артналета, воздушного удара, и, самое главное, полного хаоса в управлении привело к тяжелейшим последствиям. Ударом крылатых ракет были уничтожены многие штабы подразделений, ставка командующего фронтом. Разумеется, о классической инерциальной системе речи не шло. Ракеты шли по достаточно примитивному навигационному, чуть ли не часовому механизму, а уже выйдя в квадрат атаки, с точностью +/ километр донаводились по отраженному радиолучу, который обеспечивали группы диверсантов. В итоге точность ракет оказывалась достаточной, для уничтожения даже достаточно защищенных целей.

Общим итогом внезапной атаки стало если и не разрущение, то серьезнейший ущерб, причиненный "Линии Карбышева". Наши войска понесли огромные потери, была нарушена связность подразделений, местами потеряно командование.

Ну а следом за огненным шквалом пошли танки и вражеская пехота.

Надо отдать должное героизму наших солдат. Даже потеряв связь, потеряв в некоторых местах до 70% личного состава, лишившись высшего командования, союзные войска вели бой до последнего солдата, до последнего патрона и снаряда.

Русские, американские, английские солдаты из колоний и доминионов как один, дрались с противником храбро и достойно.

Нельзя не отдать должное и врагам. Немцы с поляками тоже не праздновали труса. Бой был кровавый и страшный.

Огромным бонусом для наших сил, оказались поднятые по тревоге штурмовики. Наш связист успел запустить всю цепочку командных действий, так что многие наши самолеты успели подняться с аэродромов до того, как на них обрушился ракетный удар.

И тем не менее "линия Карбышева", треща, начала ломаться.

Я не могу сейчас сказать, где была ошибка. Возможно недооценка противника. Возможно переоценка собственных сил. Возможно ошибки и не было. В смысле за исключением удара по нервным узлам, мы могли отбить все, что немцы могли бы нам противопоставить.

Факт то, что сведения о концентрации танков и артиллерии у нас были. Более того готовилось сразу две операции по противодействию. Должен был состояться мощный бомбовый удар по позициям концентрации вражеских сил, а попутно усиливалась противотанковая часть обороны. Как я уже говорил, перед зимними холодами, Рокоссовский хотел максимально истощить противника стоянием. И наличие авиации подразумевалось. Ближние аэродромы, которые немцы даже толком не маскировались были давно под плотным наблюдением. Собственно наша атака должна была начаться сразу по факту прилета вражеских бомбардировщиков. Собственно на эти аэродромы были ориентированы орудия РВГК, штурмовики. Даром что в зоне досягаемости.

Но, за счет внезапного удара все планы пошли лесом.

Наш комбат успел раздать кучу приказов, и батальон перешел в полную боевую. Кое кто не успел. Кто то вообще не получил предупреждения вовремя.

В итоге, наш батальон потерь понес меньше чем ожидалось. Проутюжили нас конечно качественно. Кто бы спорил. Но, личный состав к этому моменту собранный и злой сидел по щелям и капонирам, и вылезать оттуда пока не закончится смертельный дождь, не собирался. Так что, трупы были, конечно. Но не критическое количество.

А вот орудиям повезло меньше. Многие пушки разбомбило в хлам. Досталось полевой связи провод перерезало аж двумя воронками. В тыл был отправлен наряд связистов, восстанавливать контакты, а пока мы оказались предоставлены сами себе. Нет, ну отправили в тыл помимо связиста конного вестового.

Ну а затем из леса выломились танки.

Бой был как мне показалось, какой то сумбурный. Собственно я сперва тупо мешался под ногами артиллеристов, затем, убило какого то негра подносчика, около одной из ЗиС 3, и я его заменил. Кидая 76 миллиметровые заряжающему проникся. Они, заразы, оказались на редкость тяжелыми. Тем не менее воевали, пока в щиток пушки не пришелся аккурат бронебойный. Как меня не убило нахрен сам плохо понимаю. Нет, ну я был дальше всех, у снарядного ящика, в тот момент. Весь расчет аннигилировался моментально. Но и мимо меня куски чего то (или кого то я не особо приглядывался) просвистели очень живописно.

Затем бой распался на какие то куски. Я помню что садил из пулемета по наступающей за танками цепи, причем постоянно оскальзывался на трупе пулеметчика. Потом кончилась лента в ящике, а заряжать новую я тупо не умел.

Потом моментом я закидываю снаряд в ЗиС 2. Причем наводчиком вроде как сам комбат. А может это меня и проглючило. Потому как в следующий момент у меня был полный рот песка и крови, а грабинскую зверобойку раскорячило так, что было очевидно, что если и был там кто живой на момент попадания, то после оного живых уже остаться не могло. Ну и потом смущало то, что раскардаш был явно авиационного происхождения, а бомберы у немцев кончились на нашем участке фронта уже давно. Около часа назад. Почти вечность по меркам боя.

…Полежав еще минуту с закрытыми глазами, я, с сожалением отметил что вообще то становится как то прохладно, да и бой вокруг идет. Так что продолжать предаваться рефлексии становится несколько затруднительно.

С этими мыслями я попытался встать. Как ни странно это вполне у меня получилось. Видимо пока еще серьезно ранить не успели.

У красноармейца неподалеку я позаимствовал ППШ и подсумок с дисками. Красноармейцу он в любом случае был уже не нужен, по вполне очевидным, печальным причинам.

Вооружившись, и почувствовав себя чуть увереннее я попытался разобраться в ситуации. Откровенно говоря она была аховая. Танки немцев уже успели вмять гусеницами в грунт остатки передовых орудий, и сейчас методично выкашивали пушечным и пулеметным огнем наших ребят. Бойцы, в ответ вели огонь из ПТР и уцелевших орудий. На моих глазах "треха" заполыхала свечой, от удачного попадания из "сорокопятки", вытащенной ребятами непонятно откуда. В передовых окопах уже вовсю кипела рукопашка. На моих глазах здоровенный негр натурально порвал одного неудачно подвернувшегося фрица. В смысле схватил за руки и так рванул в стороны, что одна рука так и осталась у него трофеем. В мою сторону полетели пули, и я понял, что продолжать изображать из себя сурриката в дозоре не стоит. Нырнув в ближайшую сохранившуюся щель, я почти сразу обнаружил молоденького немца, с ножом в руке и совершенно дикими глазами. При виде меня он даже не вскрикнул, а взмяукнул что то нечленораздельное, и попер как танк на трехлинейку. Разумеется был встречен очередью из пистолета пулемета. Он еще даже успел очень обиженно на меня посмотреть, когда пули распороли ему живот, выпуская кишки.

На звуки стрельбы, в щель, из незаметного ранее отрога высунулась залитая чьей то кровью озверелая морда, с огрызком сигары в зубах и "томми ганом" в лапах. Сия иллюстрация звериного оскала американского милитаризма окинула меня взглядом, прочитала по чудом сохранившимся кубарям мое звание, после чего слегка подтянулась и обдав меня облаком алкогольного выхлопа с концентрацией заведомо превышающей допустимый для ОВ женевской конвенцией поинтересовалась: "Эр алок, комрад каммандиир, сэр?". Сарж американского происхождения, и, судя по всему, алабамского розлива, покосился на мой первый адресный "трофей", оценивающе прицокнул языком и отметил "Гуд шот, каммандиир, сэр, джерри из инстант пи*дец!". Я, честно говоря, от такой лингвистики слегка прибалдел. Особенно мне понравилось как он выговаривает русское "командир", с американско флотским прононсом. Жалко этого не слышали мои приятели лингвисты из ЖЖ, с их вечными шутками на тему реального звания коммандера Спока.

От мыслей о прекрасном далеке (которое даже со всеми этими вашими Ме и Пу, в тот момент казалось мне сказочным и безоблачным по крайней мере, в нем, меня не пытался убить каждый чертов джерри… В смысле ганс в радиусе пары километров) меня отвлек крайне неприятный свист. Я едва плюхнулся на пузо и прикрыл голову руками, после чего получил пару центнеров земли в виде дисперсного промороженного песочка за шиворот. В общем было холодно, мерзко и печально. И гимнастерку, и без того за сегодня потасканную, мне испохабили, козлы.

Я сменил барабан, свистнул бравому саржу и пошел в сторону приближающегося шума рукопашной схватки. Там сейчас гибли мои предки, а значит был вполне себе весомый повод мне не отсиживаться по безопасным капонирам.

Глава 9

Ночь выдалась холодной. Наверное это и привело меня в чувство. Я попытался сесть, и понял что это вне моих сил. Даже оторвать голову от земли оказалось сложнейшей задачей, во многом за счет волос, вмерзших, в мою же, судя по всему, блевотину.