Ангел в моей постели - Мелоди Томас

Шериф улыбнулся, но взгляд его помрачнел.

– Я уже говорил вам, чтобы не разговаривали со мной таким тоном перед моими...

– Как чувствует себя твоя жена? Глаза Стиллингза блеснули.

– Мне надо ее осмотреть, – сказала Мэг. – Я видела ее в городе три недели назад. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы она рожала одна. Ты должен убраться с этой земли. Терпение мое на пределе. Я не позволю угрожать тем, кого люблю.

Стиллингз выпрямился в седле.

– Знаете, что я думаю, док? Вы не допустите, чтобы Энни рожала одна, что бы я ни сделал. – Он засмеялся и сделал знак своим людям трогаться.

Они спустились в долину, затем появились на вершине соседнего холма и исчезли в лесу.

– Не позволишь угрожать тем, кого любишь? – Дэвид засмеялся, сплевывая кровь. – Думаю, это некоторое преувеличение.

– Когда ты разговаривал с Неллнсом?

Он потрогал нижнюю губу тыльной стороной ладони.

– Спроси свое чертово семейство.

– Ты убил людей Стиллингза?

Дэвид прищурился от яркого солнечного света, он боролся с искушением выхватить ружье из ее рук и стащить ее с седла. Безусловно, ей нужна была причина не доверять ему так же, как он не доверял ей.

– Вчера я был в городе. А где была ты до того, как Рокуэлл нашел тебя?

– Прекрати! Хочешь воспользоваться тем, что у меня не хватит сил свернуть мужчине шею?

– Кто-то был прошлой ночью в этой церкви, надеюсь, не член банды Стиллингза? – спросил он.

Мэг не смотрела на него, и он не видел выражения ее глаз.

– Я прошла по следам около полумили вниз по холму, они вели в лес. – Она показала на долину. – Все говорило о том, что лошадь оставляли под навесом по другую сторону от старого сеновала. Я была там, когда увидела людей Стиллингза.

Она близко не подходила к этому навесу, иначе он увидел бы ее.

– Почему утром ты ушла одна, Мэг?

– Чем подозревать меня во всех смертных грехах, лучше поблагодарил бы за то, что я спасла тебе жизнь.

Он остановил взгляд на ружье.

– Моей жизни ничто не угрожает?

Она подняла глаза. Мэг была рядом, как и опасность, которую она собой представляла, и от этого у Дэвида кровь быстрее бежала по жилам. Даже когда его жизнь находилась в ее руках, он мог бы убить ее прежде, чем она успеет вскинуть ружье и нажать на спуск.

– Убить тебя – этого недостаточно, – спокойно заметила Мэг.

– Может быть, за тобой будут охотиться, пока ты жива. На этот раз ты не можешь инсценировать свою смерть, чтобы замести следы. Эти люди – не твоя семья, Мэг. Почему же даже здесь ты выступаешь против Стиллингза?

– Могу объяснить, но вряд ли ты поймешь. – Она повесила ружье на луку седла, соскочила на землю и подошла к нему. – Ты ранен. – Она распахнула его пальто.

Он не позволил ей дотронуться до него.

– Почему ты спасла меня от Стиллингза и его людей?

– Возможно, ты мне нравишься как личность. Не знаю. Сам догадайся. И скажи мне.

Дэвид не мог.

Его сердце трижды перевернулось в груди от того, что она стояла перед ним. Ветер раздувал ее плащ. Ее тело выглядело податливым и соблазнительным. Он отвел ее руки. Он не хотел, чтобы она коснулась его.

– Дай посмотрю, что у тебя с ребрами.

– Нет. – Он отошел от нее. – Не надо. Это не случилось бы, не гоняйся я за тобой.

Она вместе с ним подошла к лошади.

– Не будь ребенком.

Он поднял поводья, волочившиеся по снегу.

– Мне не нужна твоя помощь, Мэг.

– Да, я нужна тебе только как приманка, чтобы поймать моего отца.

– Приманка? – Он усмехнулся.

– Я всегда была для тебя только приманкой. Разве не так?

Он сунул ногу в стремя и, морщась от боли, перекинул ее через седло. Лучи солнца падали на его плечи.

– Ты, очевидно, знаешь, как обращаться с этим ружьем, – сказал он, – так что держи его и отправляйся обратно к Дойлу. Помоги ему подготовиться к переезду. – Он повернул лошадь. – Сегодня же.

– Я уже прошла по этим следам. – Виктория со злостью посмотрела на его спину. Он предоставлял ей идти пешком, ублюдок. – Видимо, ты по-прежнему великолепно владеешь боевыми приемами, – сказала она ему вслед, сдерживая слезы. – Однако это не помешало тебе сбежать. Я бы уехала вместе с тобой из Индии, если бы только ты попросил, Дэвид! Но ты не попросил. Почему?

Лошадь остановилась на склоне. Охваченная гневом, Виктория продолжала:

– Я знаю, ты должен был что-то чувствовать!

Конь попятился и забил копытами, когда Дэвид заставил его повернуть назад. Дэвид приближался, на Викторию упала его тень. Она окинула взглядом его начищенный сапог, бедро, обтянутое темными брюками, руки в перчатках, сжимавшие поводья.

– Черт побери, чего ты ожидала, Мэг? Что должно было произойти между нами? Ведь ты была марионеткой в руках своего отца. Знаешь, почему он разрешил мне жениться на тебе? – В ее глазах, встретивших его холодный испытующий взгляд, был ужас. – Нет, не знаешь. Он узнал, кто я, раньше тебя. Все было не чем иным, как игрой и охотой. Приманка? Твой отец бросил тебя в кишащие акулами воды, готовый скормить богам наживы, Мэг. Ты никогда не обращалась ко мне за помощью.

Ее глаза наполнились слезами.

– Ты знал, что за человек мой отец. Вскоре я поняла, что впустила акулу в свою собственную постель. Представляю себе, как ты смеялся, Дэвид.

– О да. Я смеюсь уже девять проклятых лет.

– И чем ты занимался все эти проклятые девять лет, прячась в Ирландии? Проводил время в больницах? Убивал злодеев по ночам? Готовился к тому дню, когда снова сможешь бороться против меня? Слава победителям. Тебя вытащили из твоего уединения для того, чтобы ты закончил свою любимую работу.

– Одному Богу известно, понравится тебе или нет, но я твоя единственная надежда на спасение, Мэг.

– Ты настоящий лицемер, Дэвид.

– Священник, – сказал он, опустив глаза.

– Объясни!

– Графство Уиклоу, Ирландия. – Он придерживал за узду нетерпеливо бьющего копытами Люцифера и через плечо взглянул на нее. – Я уехал туда девять лет назад, когда ушел в отставку с дипломатической службы.

Виктория с изумлением смотрела ему вслед. Она побежала бы за ним, однако ноги окоченели и плохо ее слушались.

– Невероятно! – вырвалось у нее. Но Дэвид уже добрался до лесной долины. – Ты и в Бога-то никогда не верил!

Глава 9

– Дед говорит, что мне следует носить очки там, где слабый свет, – заметила Бетани. – Иначе когда я доживу до твоего возраста, то ослепну.

Над столом, где Бетани помогала Виктории наклеивать ярлычки на горшочки с высушенными целебными травами, раскачивался единственный висевший на крючке на потолочной балке стеклянный фонарь.

– До моего возраста? – Виктория подняла бровь. – Не спеши меня хоронить.