Наследие да Винчи - Льюэс Пэрдью

— Тут вы правы, — мрачно ответил Вэнс, засовывая револьвер священника себе за пояс. — Нам сюда.

Он провел Сюзанну через первый этаж дома Саутворта, через кухню в задней части дома, потом они выскочили в переулок, который вился вверх и вниз по холму; дорожка была ступенчатая, как и та, по которой они пришли. Они расслабленно двинулись вверх, словно два мирных туриста, решивших прогуляться не самой известной тропой.

Беги! — велело Сюзанне ее тело. Иди спокойно, подсказывал разум. Беги! — приказывала интуиция. Иди спокойно, — говорила ей выучка. Она взяла Вэнса за руку, чтобы он тоже не побежал, но сразу же ощутила успокаивающее тепло; упругость его мышц вселяла уверенность.

Еще пять минут они взбирались по лестнице, затем вышли на вершину. Сюзанна обернулась к нему.

— Ну а теперь что? — сухо спросила она.

— Не знаю. — Вэнс вяло улыбнулся. — Я решаю по ходу. Лучше налево. Можно к «Гранд-Отелю», он тут недалеко. Затеряемся в толпе. А потом… возьмем машину напрокат и поедем во дворец Каицци. У меня такое ощущение, что Гульельмо Каицци может нам сильно обрадоваться.

Эриксон повернулся и направился на север быстрыми и длинными шагами.

— Именно этого решения я и боялась, — устало сказала Сюзанна и тоже прибавила шагу.

— Нет, синьор, мы не сдаем автомобилей а аренду, — сообщил им консьерж «Гранд-Отеля». — Только постояльцам. Простите.

Они вышли из роскошного фойе и по мраморной лестнице спустились на тротуар, направляясь к центру Белладжио.

— Идти долго, — сказал Вэнс.

— Я все еще думаю, что вы должны оставить это полиции.

Вдалеке раздался сердитый гудок автомобиля.

— Что мы им скажем? Что трое братьев Каицци убиты и я считаю, что Гульельмо будет следующим? Если он еще жив. Кто в это поверит?

Сюзанна кивнула:

— Все же… Я не думаю, что нам стоит туда соваться.

— Можете вернуться в Комо, если хотите, — сказал Вэнс, — или подождите меня в кафе. А я намерен посетить Гульельмо Каицци.

Черный «мерседес 450-эс-эл», визжа покрышками, на бешеной скорости описал дугу. Вэнс и Сюзанна в ужасе смотрели, как машину занесло в сторону пожилого рабочего, и тот соскочил со своего старого красного велосипеда с толстыми колесами и ржавой проволочной корзиной, в которой вез яйца и молоко. Бампер «мерседеса» с грохотом задел корзину и толкнул велосипед. Тот упал на бордюр, сетка с яйцами вылетела, и они растеклись по тротуару, а два пакета молока взорвались на стене, облив штукатурку белой пеной.

Ошеломленный старичок с трудом сел, а водитель «мерседеса» дал по тормозам.

— Не лезь под колеса, беззубый мешок дерьма! Еще повезло, что жив остался.

Водитель нажал на газ и быстро уехал, оставив на асфальте черные полосы и серный запах паленой резины.

Вэнс уставился ему вслед, трясясь от гнева, а «мерседес» подъехал к парковочной площадке «Гранд-Отеля» и свернул на нее.

— Ублюдок, — пробормотал Вэнс и пошел к Сюзанне. Та помогала старичку подняться, а он качал головой.

— Все хорошо, хорошо, — твердил он, вставая и подходя к велосипеду. А затем выкатил его на улицу и скрылся из виду.

— Крепкий старикан, — заметил Вэнс, — он еще переживет нас обоих.

— Это будет несложно, учитывая последние два дня.

— Идем, — прервал ее Вэнс, взяв за руку. Они снова пошли к «Гранд-Отелю».

— Куда? — спросила Сюзанна.

— У меня идея.

— Черт, может, уже не надо.

— Надо, — сказал Вэнс, — смотрите. Они подошли к «мерседесу» — машине того молодого итальянца. Мотор остывал, и под капотом что-то тикало и щелкало. — Идите со мной, как будто это ваша машина. Если появится служащий, не смотрите на него.

— Вэнс, что мы…

— Просто садитесь, как будто это ваша машина, — приказал он.

— Но это противозаконно.

— Сбивать стариков тоже противозаконно, — возразил Вэнс. — Верьте мне. Ведите себя так, будто вы хозяйка машины, и никто не обратит на нас внимания.

Они сели; как Вэнс и ожидал, ключи остались в зажигании.

— Это абсолютно противозаконно, — сказала Сюзанна, глядя в боковое зеркало, когда они ехали по извилистой дороге к дворцу Каицци.

— Я и в первый раз расслышал.

Ухабистая асфальтированная дорога, похожая на американские горки, петляя, поднималась по склонам над Белладжио, шла мимо ступенчатых оливковых рощ, небольших придорожных ферм и через виноградники, увешанные спелыми гроздями. Машин почти не было.

Вэнс как-то изменился, думала Сюзанна, пока он вел машину. Не такой нервный, как пару дней назад. Тогда он казался неуверенным и… слишком чувствительным. А сейчас, размышляла Сюзанна, глядя на его тонкие черты лица, массивную челюсть и проницательные голубые глаза, он снова держит себя в руках.

Ей нравились глаза Вэнса, энергия, которую они излучали. Я могла бы читать по ним его мысли, сказала себе Сюзанна, если бы только понимала их язык; настолько они выразительны.

Все ближе и ближе становился белокаменный дворец Каицци — гордый символ гордого семейства. Вэнс сбросил скорость перед крутым разворотом, затем постепенно дошел до третьей передачи. Он пытался вспомнить какие-нибудь подробности о замке, проклиная себя за то, что не был достаточно внимателен, когда вместе с Кингзбери и отрядом адвокатов они собрались там, чтобы подписать последние документы, отдать чек на громадную сумму и получить Кодекс Каицци, отныне — Кодекс Кингзбери.

— Этот дворец — сочетание средневекового замка и виллы XVIII века, похожей на те, что стоят у озера, — рассказывал он спутнице. — В 1427 году граф Каицци получил в награду старинный замок 1100 года, пострадавший от многочисленных битв и осад. На протяжении веков сам граф и его потомки постепенно восстанавливали, изменяли и достраивали дворец. К массивным каменным стенам, окружавшим поместье в 175 акров, в следующих поколениях добавился ров, в который по каналам подавалась вода, и жилых помещений становилось все больше и больше.

Краем глаза он заметил, что Сюзанна перезарядила пистолет и проверила, есть ли в сумочке запасная обойма.

— Неслабая там была перестрелка, — сказал Вэнс. — Где вы этому научились?

— Ходила на курсы, — ответила она.

— Ходили на курсы, — повторил Вэнс, — и там научились стрелять так метко и настолько… э… профессионально?

Сюзанна мотнула головой, услышав слово «профессионально», и смерила Вэнса подозрительным взглядом. Он ничего особенного не имел в виду, решила она.

— Я хорошо занималась. Выполняла домашние задания.

— Это точно, — согласился Вэнс. — Готов спорить, тот священник поставил бы вам пятерку на выпускном экзамене.

— Как вы можете так шутить? — с упреком сказала Сюзанна, когда Вэнс притормозил, выбирая место для парковки. — Там погибли люди.

— А что делать, плакать? — возразил Вэнс. — Это все настолько нелепо, что нам бы надо хохотать до слез: геолог, мнящий себя экспертом по Леонардо, объединяет силы с журналисткой из высокомерного издания про культуру, и отправляется выслеживать группировку бандитов, убивающих народ направо и налево. И вот они мы, вооруженные парой дипломов, револьвером с одним патроном, вашим крохотным пугачом и огромным зарядом наглости.

— Еще у нас полно глупости, — добавила она.

— Да, этого навалом, — согласился Вэнс.

Ехать стало не так удобно, когда Вэнс свернул с асфальта на гравиевую дорогу, но и та вскоре закончилась — осталась лишь колея. Они находились под горным кряжем, из замка их пока не было видно. Как только они спрятались в рощице молодых тополей, Вэнс выключил сцепление. Двигатель «мерседеса» мягко затих, наступила тишина. Внизу, рядом с Тремеццо, по воде легко скользил гидроплан, потом изящно причалил к пирсу. Вдалеке лаяли собаки, но здесь отчетливее всего звучал разговор ветра с тополями: зубчатые сердечки листвы шепотом пересказывали друг другу какие-то неразборчивые сплетни.

Сухие листья и трава мягко похрустывали, когда Сюзанна с Вэнсом молча шли по узкой извилистой тропе между тополей. Примерно полмили та не уклонялась от дороги, затем свернула вверх по склону, в сторону алеба-строво-белого замка. Подлесок становился все гуще: когда-то на этом месте было расчищено поле, но природа снова взяла свое, так что дворец сквозь заросли почти не проглядывал. Деревья уступили место ежевике и кустарнику, разросшимся выше человеческого роста.

Внезапно заросли сменились ухоженными рядами виноградников на заботливо возделанной земле. Вэнс махнул рукой, давая знак остановиться. Он сел на корточки, Сюзанна последовала его примеру.

— Где мы? — спросила она, облокачиваясь на его плечо.

— В винограднике семьи Каицци, — прошептал Вэнс. Он повернул голову — лицо Сюзанны было очень близко. Узкое пространство между ними заполнял аромат ее духов. — Каицци всегда делали вино, — объяснил Эриксон. — Это их виноградники, сорт для шампанского. В его погребах производят только шампанское, и его никогда не продают, пьют лишь на вечеринках, приемах и праздниках.