Шаровая молния 2 (СИ) - Гор Александр

— Как, блин, у вас тут всё просто! Говорит правильные слова на митингах, значит, человек на хорошем счету. Поступила анонимка на аморальное поведение в командировке, значит, надо поставить под подозрение.

— Да не злись ты так, — отмахнулся Румянцев. — Это же сразу выяснили, что никакого аморального поведения не было, все девчата за тебя горой встали, доказывая, что это не ты к Зотовой приставал, а она на тебя вешалась. Интересно только узнать, чем это ты их так подкупил?

— Песенкой, — засмеялся Николай. — Мы с аккордеонисткой быстренько разучили песенку, от которой те были в восторге.

— Это с той самой, которую ты тоже соблазнял, предлагая увезти её в качестве любовницы в Москву?

Демьянов матюкнулся одними губами.

— Уже, значит, в качестве любовницы? Это она сама говорит или в анонимке написано?

— В анонимке.

— А вот по поводу её приезда в Москву я хотел бы с тобой поговорить. Не как любовницы, а как человека, через которого можно будет запускать в народ хорошие песни из недалёкого будущего. Мы же с тобой уже говорили об этом, а тут попалась талантливая никому не известная девушка, на которую можно «списать» авторство этих песен. То самое танго, так тебе понравившаяся песня про Аксинью с юбкой синей. Они из сегодняшних музыкальных жанров очень сильно выпадают, и это можно списать на то, что это провинциальная самоучка, пишет музыку так, как ей нравится, а не подстраивается под модные течения. Это же можно ещё и в пропагандистских целях использовать: в Советском Союзе талантливая молодёжь от заводского станка может пробиться в звёзды эстрады.

— Ну, насколько я знаю, она не совсем от станка, — поправил подчинённого начальник «НИИ ЧаВо», выдав то, что сталинградские коллеги и по Клавдии прислали материалы.

— Сейчас — не от станка. Но начинала трудовой путь обычной сверловщицей. Я узнавал.

— Ну, раз так, то пиши докладную «наверх».

Поговорили они и по главной теме, ради которой Демьянов почти две недели проторчал в городе на Волге.

Макет бронетранспортёра за это время успели собрать на скорую руку, но за счёт узкой колеи и поднявшегося из-за навешенных бронеплит центра тяжести получился он неустойчивый, склонный к опрокидыванию при движении по наклонной местности. Расчёты, сделанные сталинградскими инженерами, показали, что СТЗ-5-НАТИ будет «на своём месте», если понизить высоту бронированного борта до полуметра и использовать машину в качестве транспортёра боеприпасов переднего края. Докладная о необходимости наращивания выпуска этой машины (даже в ущерб сельскохозяйственному СХТЗ-НАТИ) тоже уйдёт к наркому.

Кошкин потрудился с заводскими конструкторами более плодотворно. Ещё бы! Он всё-таки стоял у истоков создания «тридцатьчетвёрки». Да и предложения от армейцев по улучшению узлов и агрегатов читал внимательно. Поэтому в качестве переходного варианта главные фрикционы танка некоторое время будет делаться стальными, но с радиальными проточками, чтобы их не корёжило от нагрева, а после согласования со смежниками и стальные диски и вовсе заменят на детали с накладками из феродо. Это — что касается главной «болячки» революционной для данного времени машины. Именно сожжённые главные фрикционы, как помнил Демьянов, стали главной причиной потерь Т-34 на маршах. Ну, и прочих мелких доработок, вроде предложенных заводчанами опорных катков с внутренней амортизацией, хватало. Плюс сборка бронеплит корпуса «в шип», увеличивающая прочность сварных соединений, а также новый рисунок траков, улучшающий сцепление с грунтом при движении по склонам холмов.

И снова завертелось колесо контроля за решениями, над которыми работали уже сотни (если не тысячи) конструкторов в самых разнообразных отраслях. И снова «отличилась» «сладкая парочка» Таубина с Бабуриным, пытавшаяся жаловаться Берии на «произвол непрофессионала» Демьянова, «во вредительских целях пытающегося погубить хорошую авиационную пушку». Николаю даже захотелось плюнуть на всё и пустить дело на самотёк: хрен с ними, пусть всё заканчивается именно так, как это случилось в известной ему истории. На крайний случай, задержать реализацию в металле модернизационного модуля пушечного ЗСУ до начала выпуска авиапушек Волкова и Ярцева. Ну, или подключить к делу Нудельмана с более слабым патроном, который станут выпускать в 1943 году. Удерживало от такого шага только одно: очень не хотелось выглядеть в глазах Сталина очередным болтуном. Как там, в приписываемой Иосифу Виссарионовичу фразе? «Критикуешь — предлагай. Предлагаешь — делай. Не сделал — отвечай».

Именно эта фраза и прозвучала во время очередной встречи с Яковом Григорьевичем.

— И если вы не сделаете хотя бы то, что от вас нужно мне, отвечать вам придётся буквально за всё, что вы так и не довели до ума. Но затратили на все свои прожекты сотни тысяч народных рублей. Я вообще удивляюсь, как вы до сих пор не под следствием за растрату этих средств. Если в течение недели образцы для установки в зенитный модуль не будут готовы, то я умываю руки и больше не сдерживаю интерес к вашей деятельности моих коллег из других подразделений наркомата.

И ведь подействовало! Уже к 10 декабря с завода «Красное Сормово» пришла телеграмма об успешном испытании в составе модуля как одиночной, так и спаренной пушки ТБ-23. Всё! Полная линейка модулей для производства зенитных самоходных установок на базе устаревших танков готова. Можно запускать её в производство.

Главное — есть из чего. В голове Николая прочно засели цифры танков, имевшихся в западных военных округах на 1 июня 1941 года. Больше тысячи «отрыжки Тухачевского», слабосильных танкеток Т-27, которые годятся только в качестве легкобронированной пулемётной точки. Полторы тысячи лёгких плавающих Т-37 и Т-38, из которых почти половина требует среднего или капитального ремонта. Меньше двух сотен способных с трудом передвигаться, но сейчас в спешном порядке передаваемых в укрепрайоны в качестве бронированных огневых точек древних Т-18. Положа руку на сердце, они и там будут — не пришей… кобыле хвост.

Хрен с ним, чуть больше сотни плавающих Т-40 с крупнокалиберными пулемётами ещё побегают в качестве бронетехники разведподразделений. Но вот почти 600 двухбашенных Т-26 — однозначно только в качестве носителей модернизационных модулей. Заодно и те без малого 200 машин, требующих среднего и капитального ремонта, пройдут его в армейских ремонтных мастерских, которые и будут заниматься монтажом модулей. Туда же — четыре сотни БТ-2, 20% которых нуждается в среднем и капитальном ремонте. Если удастся переоборудовать модулями перечисленные бронированные машины, в чём Демьянов очень и очень сомневается (всё-таки это две с половиной тысячи единиц, и за полгода «наклепать» такое количество модулей практически невозможно), то дальше можно будет взяться за уцелевшие в пограничных сражениях Т-26 и БТ-5. Или написать докладную о том, что «неходячие» машины этих типов отправили в тыл, не дожидаясь, пока их захватят немцев? Это ведь, ни много, ни мало, а ещё больше тысячи танков, которые можно хотя бы каннибализировать на запчасти для ещё работоспособных. Ну, кроме тех, что тоже будут использованы как БОТы в обороне укрепрайонов.

23

Кому — подготовка к новогодним праздникам, а заместителю начальника ОПБ-100 капитану госбезопасности Демьянову — работы невпроворот. Причём, такой, которую не свалишь на плечи подчинённых. Просто потому, что больше никто не имеет представления о том, какие силы противника и в какой конфигурации будут сосредоточены вдоль советско-германской границы к 22 июня следующего, 1941 года. И в какие стороны будут направлены удары немецких группировок с начала войны. Это всё — персональное задание Сталина, решившего, как и известной Николаю истории, провести штабные учения в канун Нового Года и сразу после его празднования.

Главное отличие от тех самых учений — никакой игр в поддавки со стороны немцев, выражающихся в паузе на мобилизацию и, как было в тех штабных играх на карте, «пробуксовки» в ходе наступления. Всё в полном соответствии с планом «Барбаросса»: три группы армий, четыре танковых группы, в каждой примерно по тысяче танков (не забыть, что у Клейста их всё-таки имелось больше, чем у каждого из остальных командующих!), три главных направления удара, тактика глубоких охватов танковыми и моторизованными дивизиями вдоль «панцерштрассе».