Сила предсказания - Елена Веснина

Лева налил Косте рюмочку коньяка и пододвинул ее к нему поближе:

— А сейчас расслабься немного! И за здоровье брата выпей, заведение сегодня платит.

Лева продолжал выступать в роли наставника в запутанных Костиных делах:

— Ляг на дно и в перископ осматривайся. А если спрашивать станут, ответ один — не знаю ничего! — настойчиво советовал он.

— Нет, я так не смогу. У меня не получится, мне страшно! — было видно, что Косте действительно страшно.

— Я не понял — ты ждешь, что я тебя отговаривать начну? — удивился Лева.

— Не нужно меня отговаривать! Спасибо, конечно, но сегодня же я пойду и признаюсь во всем.

— Не ходи, Костик, тебя в тюрьму посадят, а там плохие дядьки. Поверь моему слову, тебе там не выжить, — популярно разъяснил Лева.

— Что ты со мной, как с ребенком?! — возмутился Костя.

— А ты сначала перестань себя вести по-детски. А то распустил нюни, смотреть противно! Так что соберись наконец!

— Уже собрался! В милицию!

— Костик, эту философскую беседу пора заканчивать. Ты будешь меня слушать или нет?! — закричал Лева.

— Я же сказал, я иду в милицию!

— Что ж, иди… — неожиданно спокойно отреагировал Лева.

Он посмотрел на уходящего Костю и громко сказал вслед:

— Но прежде чем ломать дрова, сходи в больницу и поговори с врачом. Узнай, что и как! Может быть, рановато еще свою жизнь под откос пускать?!

Это был его последний совет, но именно к нему Костя решил прислушаться.

Когда Таисия пришла в салон к красавице Римме, та разговаривала по телефону и жестом предложила ей присесть. Она договаривала своему невидимому собеседнику в трубку:

— Я вам еще раз говорю: решать — дело ваше. Просто такое благоприятное расположение планет скоро изменится.

Таисия в нетерпении барабанила пальцами по столу. Сколько можно болтать, когда она пришла? Но Римма сделала успокаивающий жест, мол, «сейчас, сейчас», и резко закончила разговор:

— Еще триста лет подождем, да? В общем, думайте, не прощаюсь.

После этого Римма сразу же выключила телефон и обратилась к Таисии:

— Знаю, знаю, слышала про аварию. Ужас! Нет, ну ты подумай, а?

— Римма, а ведь я знала, я чувствовала, что ничем хорошим это не закончится! — начала долгожданную беседу Таисия.

— Пиковый туз все время выпадал, помнишь? — напомнила Римма. — Мальчик-то довольно милый. Как он?

— Виктор сейчас позвонил. Говорит, в себя, вроде, пришел. Представляешь, они ведь с Катей могли так же ехать! — Видно было, что Таисия гораздо больше волнуется за дочку, чем за Алексея.

— Судьба уберегла. Дочка-то как? Сильно переживает?

— На девочку столько всего свалилось! Такое давление! Она и растерялась: прямо в больнице хочет обручиться! — Ради этой новости Таисия и приехала к Римме.

— Да ты что?! — этого Римма не ожидала.

— И благоверный мой с Полиной на пару ей поддакивают. Не терпится породниться!

Тут Таисия в сердцах ударила ладонью по столу.

— Ладно тебе, — успокоила ее Римма» — Зачем старое ворошить?

— Зачем?! — Таисия аж задохнулась от распирающего ее возмущения. — Ты представляешь — приезжаю в больницу, а они сидят там, друг к дружке прижимаются!

— Виктор и…

— Да! И эта стерва Полина! Не выходит, видать, Буравин из ее хорошенькой головки!

— Ты подумай! — покачала головой Римма. —Ведь столько лет уж прошло.

— А они, оказывается, спят и видят, как бы старое воротить. Только почему моя дочь должна из-за этого страдать? — продолжала возмущаться Таисия.

— Слушай, давай-ка я сейчас карты раскину на эту ситуацию, — предложила Римма. — Посмотрим, что делать.

Но Таисия резко поднялась и сказала с уверенностью:

— Я и без карт тебе все скажу. Самойловых в моей родне не было и не будет!

Полина сидела на краешке кровати, и муж пытался уговорить ее поспать. Но Полина обратила внимание на то, что ему самому тоже надо полежать.

— Тебя же трясет от напряжения! — грустно сказала она.

— Конечно, не каждый же день узнаешь, что твой сын принимает наркотики, — мрачно отозвался муж.

Но Полина напомнила ему о событии повеселее:

— Не каждый день узнаешь, что твой сын вернулся с того света!

— Да, ты права!

— Ты веришь, что Алешка принимал наркотики? — с сомнением спросила Полина. Сама она в это не верила.

— Не знаю, что и подумать! Я был у Сан Саныча, потом Алешину комнату перевернул вверх дном. Ни малейшего намека на наркотики, — только укрепил ее сомнения Самойлов.

— Надо поговорить с Костей, — решила Полина.

— Я уже говорил. Он знает не больше нашего.

Да, муж многое уже успел сделать, пока она сидела в палате у Алеши. Зная мужа, Полина понимала, что он не остановится на этом, поэтому спросила:

— Что же ты собираешься делать дальше?

— Я уже обсудил кое-что с Гришей.

— С Буряком?! Ты что, заявил в милицию?! — испугалась Полина.

— Нет, что ты! Я попросил его как друга выяснить все по своим каналам. И все-таки у меня в голове не укладывается, как такое могло случиться. Ну ладно бы Костя. Но Алеша! Почему?! У него же все было хорошо!

— У него и будет все хорошо! — уверенно сказала Полина. — Снова пойдет в море… Женится на Кате…

— Все это так! Но вот какая мысль не дает мне покоя: у него просто не было поводов попробовать эту гадость.

— И что?! — Полина уже поняла ход мысли мужа.

— Мне кажется, что его кто-то подтолкнул к этому. И это должен быть очень близкий человек. Тот, кому Алеша доверял.

Полина испуганно посмотрела на Самойлова.

— А значит, этого человека знаем и мы с тобой.

— Боря, это все очень страшно, чтобы быть правдой. Может, это ошибка врачей?

— Может быть… — уже думая о чем-то своем, сказал Самойлов. — Знаешь, Полина, ложись-ка ты спать. С тебя на сегодня уже предостаточно. Так измоталась!

Самойлов укрыл жену пледом и, уходя, сам себя: спросил вполголоса:

— Но кто же это?!

Уставший врач встретил Костю безрадостно:

— Молодой человек, я уже рассказал вашим родителям о состоянии Алеши.

— Но, может быть, вы поясните мне детали? Про наркотик, например? — Костя сразу начал с того, что его интересовало больше всего.

— Я договорился с ними никого не посвящать в наш разговор. Но раз уж они вам рассказали, спросите у них. Не могу же я беседовать с каждым отдельно, — в голосе врача послышалось раздражение.

— Да вы не беспокойтесь. Они больше никому не скажут. Просто мои родители в медицине не сильны, а я фармацевт, — объяснил Костя.

— Тогда понятно.

— Отец посоветовал обсудить все с вами на профессиональном языке.