Великая война на Кавказском фронте. 1914-1917 гг. - Евгений Масловский

Напряжение боев в районе Караургана стало необычайное. Положение туркестанцев, выделивших из 18 батальонов 71/2, батальонов в Сарыкамыш и на Ханский пост и усиленных только двумя батальонами куринцев, возвращенных командиром 1-го Кавказского корпуса, было отчаянное.

Позиции 16-го Туркестанского стр. полка у Караургана несколько раз переходили из рук в руки. Не раз положение казалось критическим. Изнемогшие войска, казалось, не находили в себе сил идти вперед для обратного овладения оставленной только что позиции, но твердая воля ген. Юденича преодолевала все: он категорически требовал восстановления положения, и усталые, вконец изнемогшие, но преисполненные сознанием долга, бойцы неизменно бросались вперед, и положение восстанавливалось.

Командир 2-го турецкого корпуса Абдул- Керим-паша, решительный и твердый, по настоятельному требованию Энверапаши, непрерывно вел упорные атаки в направлении Караургана, стремясь прорвать здесь наше расположение. Атаки в этом направлении велись в течение 17-го, 18-го и 19-го декабря все с одинаковым упорством.

В это же время Энвер-паша, дав передышку своим войскам 17-го декабря, на другой день, 18-го декабря, с утра, пользуясь густым туманом, вновь повел общее наступление обоими корпусами на Сарыкамыш, нанося главный удар на центр нашего расположения в районе вокзала.

До полудня турки произвели три энергичные атаки; они были отбиты, но войска изнемогли. К началу четвертой (последней) атаки генерал Пржевальский подвел к угрожаемому участку резервы, и она тоже была отбита.

Таким образом, и этот раз, несмотря на большое превосходство сил турок и громадное напряжение атак, которые ими велись, все они были отбиты нашими войсками.

Положение к вечеру 18-го декабря в Сарыкамыше стало устойчивое и уверенное.

Еще в первый день турецких атак на Сарыкамыш, 12-го декабря, одним из первых турецких снарядов была разбита единственная в группе радиостанция, а 14-го декабря части 10-го турецкого корпуса, заняв с. Ново-Селим, перехватили шоссе, повредили полотно железной дороги и разрушили телеграфную линию, и, таким образом, телеграфная связь с Тифлисом перестала существовать.

18-го декабря, наконец, эта радиостанция была исправлена и связь с Тифлисом восстановлена.

Одной из первых радиограмм генерал Юденич запрашивался из Тифлиса по приказанию Главнокомандующего его помощником, куда направить Кавказскую кавалерийскую дивизию, отправленную с западного фронта из района Варшавы на усиление Кавказской армии, переживавшей кризис под Сарыкамышем.

В суровую зиму, во время боев с численно превосходящим противником, в сильно гористой и пересеченной местности, коннице нечего было делать. Да и конницы у нас для гористого театра было достаточно своей. И если Ставка, очевидно, учитывая это обстоятельство, все же направила дивизию на Кавказ, это показывало, насколько трудно было положение в то время и на западе, не позволившее выделить на Кавказ в такую минуту что-либо более основательное.

Помню, что генерал Юденич, получив эту радиограмму, очень рассердился и, несмотря на неопределенность нашего положения, учитывая условия местности и зимнего времени и считая, что конница не может при этих обстоятельствах принести существенную пользу, коротко ответил: «Вернуть в Варшаву». Не знаю, как ответили из Тифлиса, но потом рассказывали, что этот отказ от дивизии, вместе с его телеграммой, которая приводится ниже, произвел впечатление: сочли, что, значит, не все потеряно, если отказываются от дивизии.

18-го же декабря вечером из Караургана, непосредственно перед переездом штаба на ст. Саганлугскую, генерал Юденич послал в Тифлис Главнокомандующему генерал-адъютанту графу Воронцову-Дашкову следующую радиограмму за № 140: «Положение турок отчаянное, мы можем и должны их уничтожить; благоволите приказать частям 3-й стрелковой бригады наступать из Карса на Дивик для действия во фланг и тыл турок. Наступление Абациева через Карадербент в тыл 2-му турецкому корпусу ускорит развязку»[69].

В ответ на эту радиограмму, помощник Главнокомандующего генерал Мышлаевский, к этому времени уже прибывший в Тифлис, отправил непосредственно на имя генерала Юденича следующую телеграмму 19-го декабря за № 3806: «Вашу телеграмму № 140 дословно передал коменданту крепости, вполне присоединяюсь к Вашему соображению. Если опрокинете турок, развейте самое энергичное их преследование, хотя бы ценою большого утомления войск. Главнокомандующий находит, что генерал Берхман напрасно переехал в Сарыкамыш, его присутствие крайне желательно для руководства арьергардов, прикрывающих обозы. Передайте ему мнение Главнокомандующего. 3806. Мышлаевский».

К сожалению, эта телеграмма, посланная на имя генерала Юденича и полученная, когда уже в Сарыкамыш переехал командир 1-го Кавказского корпуса, не была передана первому по назначению, а задержана генералом Берхманом.

Не была передана генералу Юденичу и телеграмма коменданта Карсской крепости генерала Зубова от 19 декабря за № 1270, в которой последний сообщал о сделанных им в соответствии с требованием генерала Юденича распоряжениях и просит возможно скорее передать эту телеграмму последнему[70].

Поэтому некоторое время ген. Юденич недоумевал, почему никакого решения не последовало со стороны Главнокомандующего на его предложение, которое имело целью не открывать ворота и помогать отступать войскам, а единственное стремление нанести возможно полное поражение врагу.

Но и по восстановлении связи с Тифлисом, взаимоотношения между командирами корпусов оставались неопределенными. Правда, с этого времени у командира 1-го Кавказского корпуса ослабло, а вскоре и прошло стремление уходить во что бы то ни стало из района Сарыкамыша, так как у последнего ясно уже с 18-го декабря опасность миновала, и лишь на фронте 2-го турецкого корпуса продолжались тяжелые бои.

Поэтому теперь генералу Юденичу сделалось легче согласовать свои распоряжения с таковыми генерала Берхмана, который, по существу, принимал их после предварительных переговоров по телефону.

Еще 18-го декабря отряд полковника Довгирта у Ханского поста, успешно наступая, вышел к дороге между с. Бардус и Сарыкамышем, угрожая перерыву сообщения турок, подошедших к Сарыкамышу, по кратчайшему пути через с. Бардус.

Так как энергия турок у Сарыкамыша начала заметно ослабевать, а мы успели сделать возможную переброску к району Сарыкамыша, генерал Юденич пришел к заключению о необходимости перейти к решительному наступлению против обошедших турок, с целью их уничтожить.

Послав 18-го декабря Главнокомандующему радиограмму о необходимости направить 3-ю Кавказскую стр. бригаду для удара в левый фланг и тыл обошедших турок, генерал Юденич одновременно приказывает полковнику Довгирту направить из состава его отряда 17-й Туркестанский стр. полк через Малаканские летние кочевки в направлении Бардусского перевала, дабы этим движением содействовать атаке столь важного для нас пункта. Придавая этому движению большое значение, с этим полком он посылает подполковника Драценко. Тогда же генерал Юденич просит генерала Берхмана перейти в решительное наступление всеми силами Сарыкамышского отряда генерала Пржевальского.

Он указывает желательность направить всю конницу в обход левого фланга обошедших турок.

19-го декабря 17-й Тукестанский стр. полк, продолжая развивать наступление, занял Малаканские кочевки, прервав кратчайшей и лучший путь отступления турок, и начал угрожать другому, более кружному, пути через перевал Эшак-Мейдан.

В связи с наступлением 17-го Туркестанского стр. полка, угрожавшего тылу 9-го турецкого корпуса, отряд полковника Букретова, составлявший левый фланг Сарыкамышского отряда, усиленный батальоном 154-го пех. Дербентского полка, успешно развил наступление и к 3 часам дня овладел Бардусским перевалом, захватив значительное число пленных из состава 9-го турецкого корпуса.

На следующий день, 20-го декабря, 17-й Туркестанский стр. полк, вышедший в тыл частей 9-го турецкого корпуса, продолжает развивать наступление. В течение дня им был прерван и другой путь от Сарыкамыша через перевал Эшак-Мейдан, а перед вечером высланная вперед команда из лучших стрелков взяла под обстрел и вьючную дорогу на указанный перевал[71].

В этот день, 20-го декабря, Энвер-паша признал свою обходную операцию неудавшейся, решил отвести потрепанные 9-й и 10-й корпуса и, отдав об этом приказ по войскам, вечером того же дня оставил обходные корпуса и через перевал Эшак-Мейдан направился к 11-му корпусу для личного руководства атаками этого корпуса для спасения остальных.

Обстановка подсказывала необходимость самых решительных действий против обошедших турок.