Сияние. Остров теней - Кирилл Алейников

Однако, по всей видимости, гордость эта не позволяла ему вовремя расплачиваться по долгам.

— Здорово, пацаны, — как-то грустно сказал Антон, распахнув дверь. Они обменялись стандартными рукопожатиями. Внутрь их пригласить не удосужились.

— Ты, наверное, догадался, зачем мы здесь, — буркнул Игорь. Происходящее ему чрезвычайно не нравилось, ведь когда-то Антон был его другом.

— Да уж, — кисло улыбнулся тот. — Игорёк, я же говорил, что в конце недели отдам.

— Уже конец недели, — грубо ответил Саня. — Пятница. Или ты думаешь, мы вечно будем за тобой гоняться?

— Но у меня сейчас нет денег!

— Ты говоришь это уже год, мля! Сколько ты собираешься нам лапшу на уши вешать, а?

— В воскресенье…

Договорить он не успел. Саня что-то проворчал, схватил недобросовестного должника в охапку и потащил вниз. Антон, естественно, начал отбиваться и всем своим видом выражать явный протест, но несколько ударов по голове охладили его пыл. Кинув парня в кучу листьев, Саня бросил Игорю:

— Смотри, чтоб не удрал!

Проследив за другом, который побежал до машины, Игорь присел на корточки перед Антоном.

— Ну, допрыгался? Тебя ведь предупреждали.

Антон попытался подняться, но Игорь с силой надавил ему на шею, заставив уткнуться лицом в сугроб из листьев, покрытый мерзкой водяной пленкой. Через пару секунд белая «Хонда» уже была рядом, и совместными усилиями друзья запихали начавшего было опять брыкаться Антона в салон. Когда щелкнул центральный замок и загудел двигатель, Антон плаксиво спросил:

— Можно хотя бы хату закрыть? Очумели совсем?!

— Ничего с хатой не случится, — бросил через плечо Саня. — Скоро сеструха твоя подойдёт, закроет.

Машина быстро взяла с места, оставив два шлейфа на обледенелом асфальте. Поездка почти сразу же прекратилась, когда «Хонда» достигла ближайшего торгового павильона.

— Я в курсе, что ты знаешь хозяина, — повернулся к Антону Игорь. — Ты и продавщиц там знаешь, так? Ещё я в курсе, что ты частенько занимаешь здесь деньги на свои пьянки-гулянки.

Антон хлопал глазами, не догадываясь, что бы это всё значило.

— Ты должен нам двенадцать штук, — тем временем продолжал Игорь. — Сейчас ты зайдешь внутрь и выйдешь обратно ровно с одной двенадцатой долга. Остальное мы заберем через неделю.

— Как двенадцать?! — возмутился Антон. — Всего шесть, вы что!

— Счетчик, Антон, — хмыкнул Саня.

— Если ты решишь опять играть с нами в салки, то, я тебе обещаю, далеко ты убежать не успеешь. — С этими словами Игорь извлек из-под сиденья обрезанную с широкого конца бейсбольную биту — отличное средство ближнего боя в условиях каменных джунглей. На лице Сани повисла сосредоточенно-устрашающая мина, говорящая, что и под его сиденьем найдется что-то подобное.

Антон сглотнул, перевел взгляд с одного кредитора на другого, затем нервно крякнул:

— Отпирай!

Центральный замок вновь щелкнул, снимая двери с блокировки. Антон в домашних тапочках зашел в павильон, побыл там минут десять-пятнадцать и вышел назад. С деньгами.

— Отличная работа, приятель! — фальшиво улыбнулся Саня, пересчитывая тысячерублевые купюры. — Вали домой и не забудь: через неделю возвращаешь оставшуюся часть. Бывай.

По мере того как солнце склонялось к горизонту, небо темнело и наливалось фиолетово-лиловыми тонами. Но виной тому послужил не закат и сопутствующие ему атмосферные светоэффекты, а надвигавшаяся с океана гроза. Или шторм, как принято называть здесь подобное. С моря подул легкий ветер, но волны уже разбивались о пляж с устрашающим грохотом. В лесу стало гораздо тише, живность спешила укрыться от стихии по норам и дуплам. Предстояло подумать об укрытии и людям.

— Надо было оставаться на поляне, — сетовал Игорь. — Под прикрытием джунглей, подальше от воды.

От ужина осталось еще довольно много мяса, и Марина спешно собирала его в сверток и вместе с прочими нехитрыми пожитками прятала в рюкзак. Стас же до сих пор таил злобу на Игоря и предпочитал не верить его словам о пропаже трупов. Он сам зачем-то спрятал их глубже в лесу. Сам. Решил поиздеваться, не иначе. Пока остальные были заняты делами на пляже, он бродил в джунглях, стараясь не сильно удаляться от берега, и искал тела. Он был уверен, что тела где-то здесь, но выбился из сил, пока искал их и так и не нашел.

Капитан Джон Карчер выглядел угрюмее обычного. С того момента, как он ушел смотреть на разбившийся корабль и вернулся, Джон обмолвился с прочими лишь парой-тройкой слов. Он старался держаться в отдалении, задумчиво глядел на приближающиеся тучи и хмурился.

Стас бросил бесплодные поиски и присоединился к своим товарищам по несчастью. На быстром совете было принято решение вновь уйти в лес, дабы подыскать там подходящее укрытие. К тому же шторм обещал быть сильным, и на отлогом пляже при очень высоких волнах оставаться было опасно. Трое мужчин и девушка гуськом тронулись в путь, но разбить палатку и укрыться в ней до начала дождя не успели. Уже под проливным дождем, едва слыша друг друга от грохочущего без перебоя грома, удалось соорудить нечто вроде навеса, одной стороной прикрепленного к высокому нагромождению скальных обломков, а другими растянутого на ветвях и стволах ближайших деревьев. Мокрые и злые, а вместе с тем еще и продрогшие, люди плотной кучкой уселись под навесом и стали ждать окончания грозы.

Но шторм не желал кончаться быстро. Молнии сверкали несколько часов подряд, гром раскатывался по небу оглушительными взрывными волнами, вода текла как из ведра, подтапливая пространство под навесом. Тем не менее, Игорь умудрился подремать. Остальные в столь экстремальных условиях глаз так и не сомкнули.

Когда согласно внутренним ощущениям наступил уже поздний вечер, гроза все еще бушевала над островом. Джон Карчер, будто посеревший лицом, достал из рюкзака сигарету, закурил и ни с того ни с сего спросил у Марины:

— А этот ваш Саймон, моряк, он был черным?

— Откуда вы знаете? — удивилась девушка.

— Простое предположение, — пыхнул дымом капитан. — На роскошных лайнерах, где даже унитазы могут быть из золота, компании-владельцы судов предпочитают нанимать персонал, готовый трудиться за гроши. На чем-то ведь надо экономить, верно? Обслуга, повара, матросы — их прежде всего набирают из числа африканских эмигрантов. Раньше ситуация была иной: богачи Европы и Америки не желали видеть в круизе чернокожих, ведь считали — и до сих пор считают, вы мне поверьте, мисс — их недочеловеками, тупыми и неотесанными обезьянами, к тому же очень опасными для их нежных телес и застрахованных на миллионы долларов жизней. Но теперь-то во времена всеобщего равенства отсутствие чернокожих, скажем, на круизном лайнере может быть расценено чуть ли не как расовая дискриминация и ущемление прав черных. Дескать, негры тоже матросы. Вот и набирают их пачками, имея неплохой куш, ведь эмигранты трудятся за более низкое жалованье, чем те же коренные португальцы-европейцы.

— Вам это не по душе? В смысле, вы бы не желали видеть в сфере обслуживания и туризма чернокожих?

Джон отрицательно покачал головой:

— Мне все равно, есть ли черные на круизных лайнерах или нет, потому что с моими доходами кататься через Атлантику на судах класса «Кристал Серенити» не придется. А вообще, мисс, я вот что скажу: Америка очень нелегко переживала период становления статуса черных, период приравнивания прав черных к правам белых. И сейчас ситуация едва ли изменилась, то есть равноправия как такового по-прежнему нет.

— Но как же так?

— А вот так, мисс. Вы, полагаю, судите о взаимоотношениях расового характера по лоску, который Америка отбрасывает на весь мир. У нас и в кино снимаются чернокожие, и на сцене поют, и в полиции служат, и в армии. Даже судьи — и те в свое закрытое сообщество пустили негров. Но это все делается через силу и совсем против воли белых. Если бы американцы не были так глупы и безропотны, то в США случилась бы вторая гражданская война. Непременно. Этот великий моралист и гуманист Вашингтон не мог знать, какую змею пригревает на груди, потому обозвать его идиотом у меня нет права. Но все же считаю, что Вашингтон — идиот.

— Вы расист? — с изумлением, натянуто улыбнулась девушка. — Никогда бы не подумала.

— Расизм — пережиток прошлого, вы так считаете, да? Тогда послушайте, что я вам скажу. В Голливуде, куда негры в свое время хлынули настоящей лавиной, режиссеры берут чернокожих актеров на роли очень неохотно, но поступить иначе не могут: рискуют попасть в список расистов. Потому в каждом нынешнем фильме просто обязаны быть один-два негра на второстепенных ролях.

— А как же с фильмами, где почти все — черные?

— Режиссеры этих фильмов сами черные. И такие ленты в Америке, как правило, проваливаются в прокате, потому что белые смотреть о грязной, практически животной жизни чернокожих не хотят. О черных смотрят фильмы, пишут музыку и публикуют книги только черные. Впрочем, книги они пишут редко, на удивление редко, если учесть их огромное количество по всему миру. Сами посудите: среди негров много отличных спортсменов, великолепно развитых физически, способных дать фору многим даже на олимпиадах. Но, с другой стороны, среди тех же негров почти нет знаменитых ученых, поэтов, философов, классиков литературы, художников. Они изначально природой созданы для чисто физического труда, так пусть и трудятся. В пору становления американского общества люди это понимали лучше, чем сейчас. Хотя отношение к черным было, конечно же, очень плохим.