Карибы (СИ) - Сайд Ливард

Юго-восточный бриз подгонял бригантину в нужном направлении, паруса похлопывали на ветру и поскрипывала оснастка корабля. За руль встал боцман, чтоб не проворонить с первыми лучами добычу.

Адам сидел у грос-мачты на ящике с приготовленными кошками - крюками для абордажа.

Стоило только капитану прикрыть глаза, как он провалился в полусон, который закружил и понес его туманными тропами прошлого.

Запахи моря смешались и стали отдавать жарким песком арены, фланелевая рубаха с закатанными рукавами и кожаные поручи сковывали тело, плотные штаны и высокие сапоги мешали, давили. Хотелось скинуть с себя всю одежду, остаться, как когда-то, в набедренной повязке и кружить по арене с коротким мечом в руке. В районе солнечного сплетения разворачивался, растекался по жилам огненный змей - предвкушение боя. Кровь приливала к пальцам рук, сжимающим щербатые края ящика, к лицу, что Адам подставил ночному бризу.

Как давно он ждал этого часа!

И как же он жаждал снова почувствовать за спиной хрупкую фигурку Елин!

Желал и пугался этого своего желания: быть в бою рядом с девкой.

Она могла, умела, она давно уже не была мелкой испуганной девкой. Пускай она не боялась, но он боялся за нее.

Вот что такое привязанность. Когда в бою ты думаешь не о себе, а отвлекаешься на мелькающую фигурку, когда дыхание срывается не от занесенного над тобой вражеского оружия, но от рывка противника в сторону другого, дорогого тебе человека.

Один раз в Вероне он уже испытал подобное.

Он хотел еще!

- Иди сюда, Энни, я чую, что ты рядом же, - Адам Лонели похлопал рукой по краю абордажного ящика, приглашая девку, - Я хочу чтоб мы побыли перед боем вместе, Энни...

***

Выходить один на один с кораблем неприятеля смели только рейдеры. Только пираты. А ходить в этих водах в одиночку, ежедневно подвергая себя, корабль и команду опасности быть атакованным пиратами, могли только хорошо вооруженные суда или капитаны-безумцы. С кем и с чем придется столкнуться на рассвете Адаму – еще вопрос.

В утренней дымке, когда солнце выгодно стояло за бортом блигантины и не давало рассмотреть нападавшего с английского барка, Адам отдал приказ к атаке. По левому борту открылись люки и пушки показали свои дула. Команда, вооружившись дреками и кошками, укрылась в ожидании свистка боцмана.

В такие моменты наступала зловещая тишина, тревожная и звенящая. Словно время останавливалось и плотно обвалакивало место будущего сражения. Напряженные, схожие с сжавшимися пружинами, готовыми развернуться и выстрелить в любую секунду, тела моряков в молчании, не моргая высматривали добычу. Хлопали паруса, нагло не свернутые, не убранные, как знак превосходства над жертвой.

Рулевой вытворял со штурвалом чудеса, маневрируя бригантиной и подводя ее к кораблю противника почти вплотную. На палубе для защиты уже были сооружены баррикады, ах, как же их не хватило в том, прошлдом бою Адаму! На марсе уже сидели два матроса-стрелка с заряженными пистолями и приказом вести прицельный огонь.

На барке даже не вздумали стрелять, даже для отстрастки. Новичок принял бы это за удачу. Но, кажется, капитан Лон таковым не был.

Адам понимал, что готовится встреча на борту. Значит, кошки будут обрубаться, а первые же матросы с «Санта Анны», спрыгнувшие на борт барка, получат пулю и ножи. Такова жизнь пирата. Так и он когда-то встретил Рока Бразильца. Тогда тоже силы были неравны.

У борта юнга прилег, притаившись, на мостки, приготовленные для переправы на борт барка.

Пацан желал боевого крещения? Ну, он его и получит.

Адам стоял на мостике и казался совершенно спокойным, только в пальцах левой руки нервно перекатывал монетку. Странная привычка, появившаяся у него только в этом мире. Золотой дукат мелькал и поблескивал в солнечных лучах.

Шпагу Адам заменил, на короткую, абордажную саблю, на пояс заткнул тесак и, если понадобится, он прекрасно разобрался бы и с топором. Спасибо кривой грек из лудия, спасибо. Все, что даже отдаленно могло напоминать оружие, Адам умел использовать и умел этим сражаться.

Убивать.

Он быстро и эффективно освоил и манеру ведения боя на палубах.

Момент. Миг. Мгновение. Когда задержав дыхание, Адам махнул рукой боцману и тот вложил в свист всю мощь своих легких.

Вперед! На абордаж! Вперед! Джентльмены удачи!

- Вперед, ублюдки! Да пребудет с вами удача! Вперед! – Вопль боцмана потонул тотчас в шуме, криках и лязге с бортов обоих кораблей.

Первые выстрелы сделаны, первые матросы перелетели на борт барка, первые крики умирающих и хруст и чавканье разрубаемых тел, первые взмахи палашей и тесаков.

Вперед, это твой зведзный час, Агний, твоя битва, Ланселот, вот этот мир - твой, капитан Лон!

Понеслось! Придавленные такелажем сверху и палубным настилом под ногами, уворачивающиеся от редких пуль и частых ударов, пираты наступали.

На мостике барка метнулась фигура в парике и шляпе с пером. Капитан, однако. Вот туда Адаму и надо! Глупо, конечно, вот так один на один переть на капитана захватываемого судна, но капли, капельки, капелюшечки благородства и рыцарства, что подарил Агнию Ланселот, забурлили, обозначились и повели кэпа на палубу барка.

Нанося удары саблей и тесаком направо и налево в горизонтальной плоскости, сдловно скашивая нападваших, пару раз нанеся колющие удары, позволившие опрокинуть навалившиеся тела англичан, Адам протиснулся к леснице, ведущей на капитанский мостик. И уже занеся ногу, чтобы перескочить через ступени, поймал взглядом светлую косичку, развевающуюся за спиной одного из пиратов. Того, что ловко зацепившись за канат, перебрался с бригантины сразу на мостик брака и спрыгнул перед английским капитаном.

Тысяча чертей, эта его девка! Энни!

Вырвалось сразу, не обдумав ни секунды.

- Вперед, Энни! Ко мне, Энни! А-а-а… Давааай, девочкааа!!! – Адам прорычал уже в прыжке, желая оказаться между противником и девкой. В прыжке повернулся спиной к Энни и приземлившись перед ангичанином, раскрыл руки, готовый к атаке.

- Доброе утро, Адам, приятного утра, Энни Бэттон, - голос даже показался спокойным. Ричард был узнаваем даже под напыщенным париком и в военной форме английского капитана.

И тогда Энни рванула на англичанина! Словно этот мужчина обидел ее ранее или... или выымещая на нем свои обиды и потери!

Она атаковала первая! Сделала выпад из под руки Адама и, изящно развернувшись, встала за его спиной, дав мужчине возможность отбить ответный удар Ричарда.

Как привычно, как сладко, как правильно! Словно они и пришли в эти миры, чтобы не быть лицом к лицу, но встречать опасность спина к спине. Только так!

Адам чувствовал как девка прижалась к нему, чувствовал каждое ее движение, знал, что Энни не бросит его, не покинет. И он не покинет ее.

Люди на капитанском мостике убивали друг друга, демонстрируя мастерство и опыт, проверяя пролчность тел и духа.

Ричард впервые видел подобное. Длинноволосые светлые ангелы смерти слились и продолжали друг друга, как два крыла перелетая, уворачиваясь от ударов и нанося смертоносные удары в ответ. Защищая друг друга, словно единое целое.

- Восхитительно, - англичанин и сам не ожидал, что подобное вырвется с его уст, как раз в тот момент, когда сабля Адама пройдясь по касательной, чуть не задела его плечо, - Просто восхитительно!

«Ты – убийца. Холодный, расчетливый, кровожадный. И не думай по иному. Ты – убийца. Иди и живи с этим». Спасибо, ланиста, Агний знал это и без тебя. Всегда. Потому что жил в полную силу, чувствовал всей сущностью своей бесконечнойсть и мимолетность жизни только в жарком сплетении тел. В битве, в постели. Но только так.

Энни прогнулась в попытке продлить свой палаш, нанося удар, и Адам выгнул спину, вторя движениям девки. Открылся для атаки Ричарда, чем тот и воспользовался. Клинок шаркнул по ребрам, лишь чуть не достав до груди.

Но закричала, низко, горько, потеряно Энни. Не поворачивась, не оглядывась, лишь почувствовав, что произошло.