Выброшенный в другой мир 2 (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович

– Все так. Вы что, хотите предложить совсем не спать и скакать ночью?

– Я не зверь, чтобы вам такое предлагать. Я хочу предложить совсем другое. Как только начнет темнеть, заезжаем в любую деревню, там ужинаем и подряжаем кого-нибудь из мужиков везти нас по тракту всю ночь. Конечно, им мало радости не спать ночь, да еще потом полдня возвращаться, но, если хорошо заплатить, повезут как миленькие. Постелить в воз больше сена, и можно всю дорогу спать. Лер пятьдесят за ночь сэкономим. Тогда мы приедем к Рошти не к утру третьего дня, а на второй день перед ужином. Послов он, я думаю, и вечером примет. А в ночь опять уедем на телеге. Конечно, наши лошадки при этом совсем не будут отдыхать, но их на постоялом дворе недолго сменить. Только придется немного потратиться. Вы как?

– Спать и ехать? Это вы хорошо придумали, я согласен!

Первый день прошел без происшествий. Скачка по пыльному тракту, редкие встречи с купеческими обозами и одиночными всадниками и разговоры, когда они пускали коней шагом.

– Послушайте, Джолин, – сказал Ларди во время одного из таких разговоров. – Вы же жили в королевской столице. Каким ветром вас занесло к Аликсану?

– Этот ветер называется принцесса Аделла, – засмеялся шевалье. – Я в то время служил лично ей. Вы, наверное, слышали, что она была помолвлена с Аликсаном. Нет? Ну да, об этой помолвке не объявляли, но знали о ней многие. Аделла влюбилась по-настоящему и отправила меня в Ордаг присматривать, чтобы возле ее жениха вертелось как можно меньше юбок.

– Деликатное задание, – заметил Ларди. – Справились?

– Герцог сам вел себя очень осторожно и не позволял лишнего, так что для меня работы не было. Но у него нет привычки прикармливать бездельников, поэтому меня забрал граф Лишней. Тогда он был еще бароном.

– Мясник?

– Полно вам, шевалье, повторять чужие глупости! Никакой он не мясник. Пытки в его службе применяются редко и всегда по делу. И сам он этим никогда не занимается! Откуда про него пошли такие слухи, я не знаю, знаю только, что он не спешит их опровергать. Во многих случаях такая репутация помогает работать.

– О, да! Страх – великая сила! – согласился  Ларди. – А откуда вообще взялся ваш граф? Я знаю, что его откуда-то вытащил на свет еще отец последнего герцога Олиманта. Не интересовались?

– Интересовался. Он сам на эту тему разговаривать не любит. И не потому, что всплывает его простое происхождение, просто она для него очень тяжела. Но кое-кто в службе в курсе и не слишком держит язык за зубами, по крайней мере, среди своих. Секрета тут нет никакого, так что могу рассказать.

– Лошади отдохнули, поэтому давайте их поторопим, а на следующем отдыхе вы нам скоротаете путь своим рассказом.

Они проскакали десяток лер, после чего опять перешли на шаг, и Джолин, не дожидаясь просьбы попутчика, принялся рассказывать:

– Когда-то у нашего Джока была нормальная семья. Чем он занимался я не знаю, но работать уходил из дома, в котором оставалась его жена и две дочери пяти и тринадцати лет. Дом у него был не на окраине столицы, а ближе к центру. Однажды случилось так, что когда старшая девочка Джока отправилась в мясную лавку, ее увидели молодые дворяне из тех, которые появились на свет попустительством богов. Их было пятеро, и все были изрядно навеселе. Несмотря на свой молодой возраст, дочь Джока им пришлась по душе, и ей предложили сами знаете что, обещав щедро отсыпать серебра. Может быть, какая дура и согласилась бы, не приняв во внимание, что обслужить потребовалось бы всю пятерку, но эта была умной и смогла убежать домой и закрыть за собой калитку. Только это ее не уберегло. Пьянчуги перелезли через забор, и догадались не ломиться в переднюю запертую девочкой дверь, а забраться в дом с заднего двора. Мать попыталась защитить дочерей с ножом в руках, но была убита мечом, после чего эти мерзавцы занялись дочерьми, не пожалев даже младшую. В конце кто-то из них малость протрезвел, поэтому обеих девочек убили. Конечно, соседи видели, кто лез через забор, и слышали крики, но кому нужно чужое горе? Самому Джоку и страже потом все рассказали, но когда узнали, что один из компании является графом, взяли свои слова назад. Да и не могут простолюдины свидетельствовать против благородных. Джок похоронил семью и пошел за справедливостью к герцогу. Может быть, он бы ее и нашел, потому что случай был из ряда вон выходящий, а старый Олимант такую мерзость не спустил бы, не посмотрев на титул, но от Джока ожидали чего-то подобного, поэтому схватили по пути и бросили в городскую тюрьму. Чиновникам в магистрате было хорошо заплачено, поэтому в нужных книгах появились записи о том, что Джок кому-то там крупно задолжал. Его дом забрали за долги, а он сам отсидел больше года, покрывая таким образом не полностью уплаченный долг. Перед освобождением с ним поговорили, проверяя, подействовал ли урок, или строптивцу нужно добавить, чтобы знал, с кем не стоит связываться. Он дураком не был и притворился, что его сломали. Как он жил потом без дома и без работы, я не представляю, но ему удалось разыскать всех пятерых, проследить, где они обычно болтаются, и встретить тогда, когда все опять были сильно выпивши. Четверых он убил быстро, а с графом немного повозился и ушел буквально перед самым приходом стражи, которая сбежалась на животные вопли чуть ли не со всего города. Говорят, что глядя на то, что скулило в пыли и некогда было молодым графом, половина стражников рассталась с содержимым желудков. Эта история получила большую известность и вызвала к Джоку повсеместную симпатию. Отец умершего от ран графа объявил большую награду за голову убийцы, но городское дно ею не соблазнилось. Десять лет провел Джок среди преступников самых разных мастей, пока на него не вышел Олимант. Отец графа к тому времени уже умер, а герцог снял с Джока все обвинения и взял его на службу, позже дав и дворянство.

– Тяжелая судьба! – сказал Ларди. – И что, он так вторично не женился?

– Нет. Вначале не мог забыть своей жены, а потом почему-то решил, что поздно. Единственный близкий ему человек – это жена нашего герцога. Он к ней относиться, как относился бы к собственной дочери.

Когда стало смеркаться, они увидели отходящую от тракта дорогу и после недолгой скачки въехали в небольшое село в полсотни дворов. Господ накормили вкусным ужином, а потом удалось сговориться насчет воза. На летнем тракте почти не трясло, поэтому шевалье развалились на душистом сене и вскоре заснули, быстро привыкнув к скрипу тележных осей. Утром они простились с возчиком и в первом же постоялом дворе поменяли своих уставших лошадей свежими, доплатив за голову по золотому. Полдня они скакали, временами давая отдых коням, потом пообедали в придорожном трактире и скоро увидели вдали стены и башни Дальнеи.

Он уже хотел идти на ужин, когда зашедший граф Саже сообщил о прибытии послов герцогов Лантара и Аликсана. Рошти вчера похоронил сына и находился в некоторой растерянности. Несмотря на то что почти все его окружение подталкивало к захвату провинций Аленара, самому Рошти воевать не хотелось. В последнее время почти все дела взял на себя сын и теперь, когда его не стало, все вдруг показалось пустым и ненужным. Если бы не семья...

– С чем они приехали? – спросил он графа.

– Не говорят, – ответил тот. – Было бы правильней отложить прием на завтра.

– Если бы сказали цель визита, может быть, я бы так и сделал, – сказал Рошти. – Я должен знать сейчас, чего от меня хотят! Вы проморгали поездку Лантара в Ордаг, поставив меня в затруднительное положение. Если Аликсан решит вмешаться и успеет подвести войска...

– Старый гриб что-то заподозрил или просто проявил предусмотрительность и перекрыл тракт на Дальнею, – досадливо сказал Саже. – Его посты задержали моих людей, поэтому вы и узнали обо всем только сегодня утром.

– Надо смотреть на вещи трезво, – сказал Рошти. – Раз старик рванул к Аликсану, а сегодня у нас их послы, значит, о наших планах уже известно. Скорее всего, нас выдал кто-то из окружения моего сына. Там всякой швали хватает. Эх, сын! Подставил нас, а сам умер от слабости сердца! И что теперь делать? Расчет был на то, чтобы поставить Аликсана перед фактом! Не стал бы он затевать бойню. Будет война с империей или нет, но он в нее верит! А если он успеет подвести войска, мы вообще ничего не захватим, самим бы уцелеть!