Если бы я тогда застонал! - Картер Браун

Потому что кто-то из членов ковена не позволил ему это сделать? Расправились с ним? Возможно, даже еще до того, как он добрался до озера, возможно, даже на пороге собственного дома?

Или же — у меня промелькнула дикая мысль — он слышал крики, но не захотел спешить к дому. Крики Элайн могли на самом деле быть сигналами, но вовсе не теми, о которых мы с ним договорились.

Мои мысли в смятении метнулись назад, к тому моменту, когда я очнулся от дремоты в кресле. В тот момент я подумал о чем-то важном, но мое сознание находилось еще в несобранном состоянии и не смогло сделать нужных выводов.

Глиняная кукла в блюде с водой?

К черту все это!

Я на мгновение плотно закрыл глаза, и вновь они оказались рядом, брюнетка и блондинка, беззаботно смеющиеся неизвестно по какой причине.

Не то, не то…

Я напрягал свою память, как мне показалось, очень долго, и все же припомнил, что меня волновало.

Испуганное, почти виноватое выражение лица Элайн, когда я неожиданно вошел в ее комнату.

Я помчался вверх по лестнице, перескакивая через три ступеньки, пробежал коридор и оказался в ее спальне. Моя рука пошарила под подушкой, нащупала книгу и вытащила ее на свет. Я раскрыл ее где-то посредине и растерянно ахнул при взгляде на картинку, где были изображены три женских тела и два мужских, непристойно переплетенных друг с другом и окруженных немыслимой гирляндой из ног и рук. Все это было не только невероятным, но и нелепым. У меня все еще звучал в ушах наивный голосок Элайн, рассказывающий содержание «чисто дамского романа» сентиментального содержания.

А какая смущенная улыбка была у нее на губах!

Если эта дешевая порнография, вызывавшая у меня естественное чувство гадливости, Элайн казалась «чисто дамским романом», тогда что же, по ее мнению, было «эротическим романом»?

Единственным местом, где Элайн могла взять этот «справочник для невинной девственницы», был шкафчик в студии Айрис. Выходит, что и глиняное изображение сделала она. Вылепила и опустила в блюдо с водой.

Но, черт побери, как она могла знать, что я там найду ее творение?

Коль скоро я об этом задумался, ответ сразу же нашелся. Куклу найти должен был не я, а тетя Эмма. Возможно, Элайн планировала вроде бы случайно наткнуться на нее в присутствии старушки? Но с какой целью?

Мои мысли растерянно заметались, уподобляясь старой машине с изношенным мотором, зигзагами спускающейся с крутого уклона с риском вот-вот врезаться в ограждение.

Может быть, для того, чтобы настроить тетю Эмму против Айрис?

Или для того, чтобы крепить ее веру в ковен ведьм, представив конкретное доказательство их злых умыслов против своей особы?

Какая часть фанатического увлечения тети Эммы колдовством и черной магией была обусловлена ее собственными идеями? А сколько было искусно привнесено, чтобы питать эти идеи, не дать им заглохнуть?

Я выскочил из комнаты, миновал коридор и скатился вниз по лестнице с еще большей скоростью, чем когда поднимался наверх.

Миссис Робинс стояла в холле в своем толстенном халате, который укутывал ее от шеи до пят. Она повернула ко мне голову, и я увидел, что ее лицо побелело от тревоги и напоминало восковую маску.

— Где Айрис? — спросила она каркающим голосом.

— Пошла к озеру вместе с Элайн.

— Тети Эммы тоже нет в ее комнате. Вы должны спешить, мистер Бейкер. — С неожиданной силой она схватила меня за руку. — Понимаете, это не полностью ее вина. Фамильная порча — скрытый недуг…

— Знаю! — завопил я, вырывая руку.

Приблизительно пятьдесят ярдов в темноте я пробежал вслепую, затем мои глаза немного адаптировались, и я стал различать чернильную гладь озера, поблескивающего под звездами.

Сердце у меня стучало, а к моим легким кто-то умудрился поднести спичку, так что теперь внутри меня полыхало пламя.

Потом я услышал жалобный крик где-то в чаще густых кустов в сотне ярдов вправо от меня. Я бросился в ту сторону, спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, потому что ноги у меня скользили по прошлогодней листве и цеплялись за переплетения корней.

До меня донесся второй крик, на этот раз гораздо ближе. У меня на лбу выступил холодный пот при мысли, что я могу опоздать.

Затем всего в двух десятках ярдов прямо передо мной луч мощного фонаря осветил три фигуры. Эта картина на секунду заставила меня замереть от ужаса.

Айрис стояла на коленях на полянке, за ее спиной находился Энгстед. Одной рукой он держал девушку за плечо, другой зажимал ей рот.

Рядом стояла Элайн лицом к ним. Именно она первой пришла в себя от шока, вызванного внезапно вспыхнувшим светом, и подняла правую руку. Я заметил, как свет фонаря отразился от зажатого в ее руке ножа с длинным лезвием.

— Это же всего лишь тетя Эмма, болван! — прикрикнула она на Энгстеда.

Затем приподняла нож еще выше и с поразительным хладнокровием дважды вонзила его себе чуть выше левой ключицы на глубину двух дюймов. Она подождала, когда из ран вытечет порядочно крови, оставляющей темные дорожки на тонкой ночной рубашке. На лице у нее было выражение полнейшего удовлетворения, как будто она не чувствовала ни малейшей боли, а, наоборот, испытывала наслаждение.

Затем она откинула назад голову, зажмурилась и пронзительно завопила:

— Помогите! Она меня убивает! Кто-нибудь, помогите мне!

Этот призыв был настолько естественен, что, происходи это на сцене, она заслужила бы бурю оваций, но в тот момент я не был настроен аплодировать.

Элайн сделала пару шагов к Энгстеду и передала ему нож.

— Сделай это сейчас! — приказала она. — Быстрее!

— Да!

Откуда-то из-за луча фонарика голос тети Эммы звучал с каким-то эксцентричным упоением. Можно было подумать, что она пьяна.

— Да, убейте ведьму! Уничтожьте ковен! — Она принялась без конца повторять эти две фразы нараспев, превратив их в ритуальное песнопение. — Убейте ведьму! Убейте…

Энгстед слишком долго колебался, потом все же поднял нож высоко над головой. Именно его нерешительность дала мне возможность преодолеть последние четыре ярда, которые нас разделяли.

Я схватил его за запястье обеими руками и резко повернул. Он завопил от боли и выронил нож, рука у него бессильно повисла.

В тот момент, когда он выронил нож, я уперся каблуками в землю и использовал весь свой вес, чтобы оттащить его от Айрис, но неожиданное отсутствие сопротивления его руки лишило меня опоры, и я не удержался на ногах. Я свалился навзничь на какой-то низкорослый кустарник и запутался в нем.

Энгстед отпустил Айрис, нанес ей сильный удар по затылку, так что она упала лицом на землю, затем выхватил пистолет из кармана и направил его на меня:

— Поднимайтесь!

Он буквально выплюнул это слово.

Я с трудом выбрался из кустов и неуклюже встал на ноги. Нас разделяло максимум четыре фута, и я подумал, что он не сможет промазать, даже если будет стрелять с закрытыми глазами.

— Вы тупой ублюдок, Бейкер! — произнес он напряженным голосом. — Чего ради вы притащились сюда? Вам так хочется, чтобы вас убили?

— А я-то думал, — быстро ответил я, — что бы вы сделали, если бы я согласился сегодня днем поехать к вам домой, а затем с вами же отправиться к озеру?

— Я был уверен, что вы не окажетесь таким глупцом! — презрительно бросил он. — Мы не сомневались, что вы останетесь в доме. Иначе я высказал бы предположение, что они могут заманить Элайн в другое место и провести там празднование Черной мессы.

— Телефонный звонок среди ночи, тот самый таинственный «сигнал», который якобы выманил Элайн из постели и погнал ее к озеру, в действительности был вашим звонком. Вы сообщили ей, что я возвращаюсь пешком с вечеринки, чтобы она могла точно рассчитать начало своего представления?

— Если бы вы приехали назад с Айрис, все произошло бы чуть позже, — сказал он равнодушно. — Просто Элайн пришлось бы подольше кричать, чтобы вы успели проснуться.

— Прекратите пустые разговоры! — внезапно сказала Элайн. — Кончайте болтать. Надо спешить!

— Теперь мы успеем, — мрачно произнес Энгстед. — На расстоянии мили здесь нет ни одной души.

— Ты забываешь про миссис Робинс! — прошипела Элайн. — Если даже она остается в доме, нам необходимо туда возвратиться как можно быстрее после шума, который я тут подняла.

Свободная рука Энгстеда по привычке потянулась к сияющей лысине.

— Сейчас не время паниковать, моя любовь. — Это было сказано укоризненным тоном учителя, наказывающего любимую ученицу за какую-то провинность. — Малейшая ошибка теперь может оказаться роковой.

— Все эти поездки на уик-энды в Манхэттен, — произнес я, — предпринимались с единственной целью — подыскать кого-то вроде меня? Вам необходимо было заполучить независимого, так сказать, «объективного» свидетеля? С самого начала Элайн была бы подозреваемым номер один, потому что именно она унаследует деньги тети Сейры после смерти сестры?