Милая Кассандра - Дениз Робинс

Мистер Бест, который, как оказалось, был не только поверенным в делах де Грута, но и его близким другом, поведал мистеру Мартину массу любопытных подробностей. Кевин узнал, что тетя Цинтия, мягко говоря, не очень хотела, чтобы падчерица вернулась в ее дом. После смерти мистера де Грута из Парижа пришло довольно прохладное письмо от Наташи с выражением соболезнований. Она немногое сообщила о себе, но упомянула, что брак со студентом оказался непродолжительным. Она вышла замуж во второй раз, теперь за французского пианиста, и превратилась в мадам Морис Куррэн.

— А, — сказала Касс. — Тогда она вряд ли причинит нам неприятности.

— Да, маловероятно, — согласился ее возлюбленный. — Ей незачем возвращаться домой.

Девушка облегченно вздохнула:

— Значит, теперь у моего Кевина есть дом и пять тысяч фунтов стерлингов в акциях.

— Да, у Кевина все это есть, но мистер Бест настоятельно посоветовал мне не трогать капитал. Дивиденды с этих акций будут приносить нам примерно пару сотен фунтов в год, — пояснил ей муж. — Но настоящая проблема в другом. Дом такой большой, что у нас просто не хватит денег на его содержание.

— С другой стороны, — возразила Кассандра, — можно все же попробовать переехать туда. В уютном и спокойном сельском доме ты сможешь всерьез взяться за книгу.

— Ну хорошо, а как мы будем зарабатывать деньги? — поинтересовался мужчина.

— Может быть, я стану выращивать овощи и продавать их на рынке, или грибы собирать, или, например, принимать постояльцев за плату.

— Только не это, — перебил ее супруг ледяным тоном.

— Хорошо, как скажешь, — согласилась Касс и обняла его. — Но если дом нам понравится и мы захотим в нем жить, то давай не будем обращать внимания, если он в плохом состоянии и нуждается в ремонте. Я, например, ничуть не против летучих мышей на чердаке или какого-нибудь старого призрака, который бродит по коридорам, а может быть, там за печкой живет очаровательный домовой.

— Милая моя, милая Кассандра. Вот в этом ты вся. Ты во всем найдешь что-нибудь положительное, — произнес Кевин.

— Да, я считаю, что все надо сначала попробовать.

Он взглянул в ее лучистые глаза, сверкающие, как драгоценные камни, и тронул указательным пальцем горячую щеку. «У моей хорошенькой жены неунывающее и отважное сердце», — подумал он с нежностью.

— Давай все это обсудим за ужином, — предложил мужчина. — Но только позволь мне сначала кое-что тебе сообщить, дорогая. Мы не имеем права продавать дом, даже если бы пожелали. Видимо, эта моя странная тетушка была так привязана к своему жилищу, что не захотела, чтобы он перешел в чужие руки даже после ее смерти, и оговорила этот пункт в завещании.

— Чего только люди не пишут в завещаниях, просто поразительно, — вздохнула Касс. Потом весело добавила: — Ну и ладно, это даже к лучшему. Нам не придется мучиться над вопросом, продавать дом или нет. Раз уж мы должны жить в этом доме, значит, придется там поселиться.

— Подождем до выходных, а в субботу съездим в Эссекс. Там есть один парень, садовник, зовут его, кажется, Уильям, он работал иногда на огороде у тетушки, выращивал овощи, — пояснил ее муж. — Так вот, ключи у него.

— Он может ведь и нам выращивать овощи, — задумчиво сказала Кассандра.

Кевин поклонился ей чуть не до земли.

— Теперь я могу называть тебя леди Мартин, хозяйкой дома, — провозгласил он.

— Красиво, — протянула девушка, наслаждаясь своим новым именем. — Просто здорово. Ну вот, теперь нам придется ждать до субботы, чтобы увидеть наши новые владения.

— Да, нам всю жизнь приходится чего-нибудь жать, — согласился мужчина.

— Как мы ждали друг друга, — напомнила она ему, заложила руки за голову, закрыв глаза, испустила длинный протяжный вздох. — О, Кевин, может быть, для нас сейчас начнется совершенно иная, новая жизнь. Как чудесно, как замечательно, просто восхитительно, что ты получил в наследство целый дом и хотя бы немного денег.

— Ах, это уже немного, — улыбнулся ей супруг. — С каких это пор пять тысяч для тебя стало небольшой суммой? А ну-ка, марш в кухню, миссис Мартин, и мешай салат. А я пока приготовлю соус.

— О, как я тебя люблю! — воскликнула Касс и исчезла на кухне.

— И я люблю тебя! — прокричал он ей вслед.

Весь вечер влюбленных не покидало праздничное настроение, они оба были счастливы.

Глава 9

Кассандра и Кевин взяли такси, чтобы добраться от деревни Колд-Даттон до своего дома, и во время недолгой поездки не отрывались от окон, созерцая пейзаж.

Вскоре автомобиль уже ехал по длинной извилистой дорожке, ведущей к дому, некогда принадлежавшему тете Цинтии, а теперь оказавшемуся во владении мистера Мартина. Молодой паре неожиданное наследство все еще казалось сном.

— Это моя собственность! Господи! — не переставал восклицать мужчина, на что Касс, раскрасневшаяся, возбужденная, возражала с издевательским смехом:

— Наша собственность, прошу запомнить! Не будь таким эгоистом.

Стоял май, однако это было, как видно, не лучшее время года в здешних местах. Дождь лил не переставая с того момента, как они выбрались из Лондона, и, хотя небо немного прояснилось, было видно, что это ненадолго. Под колесами хлюпала грязь, все вокруг было мокрым и производило унылое впечатление. Дорожка к дому заросла сорняками, а в саду царила атмосфера упадка и заброшенности. Было сразу видно, что после смерти мужа миссис де Грут не могла поддерживать насаждения в хорошем состоянии с помощью одного старого садовника, но в свое время здесь, наверное, было красиво. Касс заметила большие кусты рододендрона, мокрые от дождя, и ровные ряды живой изгороди, которую уже угрожали поглотить сорняки.

Такси подвезло их к самому дому, где посадки казались менее запущенными. Особенно ухоженной выглядела клумба с тюльпанами перед входом, которую кругом обегала дорожка. Клумба была единственным цветным пятном среди блеклой растительности.

Выйдя из такси, Касс и Кевин молча озирали свои владения, не в силах произнести ни слова. Дом не походил на картины, созданные их воображением. Это было внушительное здание Викторианской эпохи из красноватого кирпича, с множеством более поздних пристроек, увитое плющом и прочими ползучими растениями, посаженными вдоль стены. Над белым крылечком, видимо построенным недавно, свисала чудесная глициния, рядом виднелась медная дощечка с надписью: «1887 год».

Справа от дома торчала удивительная постройка — колокольня с колоколом; на вершине этого сооружения был водружен флюгер.

Взоры молодой четы, поглощенной этим зрелищем, обратились влево, и влюбленные увидели главную достопримечательность дома. Не иначе как плод ностальгической фантазии мужа тетушки Цинтии: полностью застекленная, типично голландская веранда, огибавшая дом. А прямо под ней плескалась вода. С изумлением и некоторым трепетом Кевин и Касс смотрели на довольно внушительный водоем, который можно было даже назвать озером. В ясную погоду оно смотрелось, должно быть, чудесно; впрочем, в это ненастное, пасмурное утро величественное зрелище приобрело мрачный оттенок. По небу ползли свинцовые тучи, вода казалась грязно-бурой. Противоположный берег был обрамлен темной полосой берез, серебристых тополей и кленов; над озером склонялись плакучие ивы, купая длинные ветви в воде.