Клятве вопреки - Карен Хокинс

Но что ей делать с шантажистом? Может ли она поторговаться, заменить этот предмет другим, возможно, более дорогим?

Чего бы это ни стоило, она заплатит.

Глава 9

Письмо Уильяма Херста брату Роберту, написанное на палубе его первого корабля.

«Я назвал свой корабль «Хитрая ведьма». Он замечательный, быстрый и, как ножом, режет воду. Теперь я лишь удивляюсь, почему так долго не решался купить его.

Странно, как часто в нашей жизни происходит нечто такое, что может принести очевидную пользу, а мы сопротивляемся этому изменению, словно оно несет вред, а не предоставляет благоприятную возможность».

— Я все еще никак не приду в себя, вспоминая, как ты решила украсть у меня реликвию, — заговорил Уильям еще до того, как экипаж успел свернуть за первый угол. — Тебе следовало знать, что я так это не оставлю и не позволю тебе скрыться.

Маркейл из-под ресниц рассматривала Уильяма, который все это время держался спокойно и сдержанно. Прежде он таким не был. Жизнь не была слишком добра к нему.

Мысль эта причинила ей боль, и Маркейл опустила взгляд к рукам, слегка зажатым в коленях. «Надеюсь, он стал таким не из-за меня. Несомненно, наш разрыв он перенес легче, потому что у него было преимущество негодовать, а мне оставалось только сожалеть и…»

— Маркейл! — Уильям серьезно посмотрел на нее. — Нам нужно поговорить о той вещице, что ты столь бесцеремонно позаимствовала у меня.

— Ты прав. Пора с этим разобраться. — Она вздохнула. — Я сказала тебе, что уже отдала ее, но… я солгала. Она еще у меня.

— Я знаю.

— Почему ты так уверен?

Вопрос, очевидно, немного позабавил его.

— Потому что ты до сих пор еще здесь, в этом городе. Я не имел бы удовольствия видеть великую Маркейл Бичем в Саутенде, если бы ты не ждала встречи с кем-то.

— Мне нравятся милые маленькие города, так же как нравится Лондон, — сухо отозвалась она. — В них обретаешь душевное спокойствие.

Уильям выразительно поднял обе брови.

— Я прежде была в Брайтоне…

— Который в десять раз больше Саутенда.

— …И он мне очень понравился.

— Уверен, у тебя там был полный дом гостей.

Черт побери, она терпеть не могла, когда он просто читал ее мысли.

— По-разному, — уклончиво ответила она.

— Во всяком случае, ты не была одна… как здесь. — Взгляд его синих глаз скользнул по ней. — Давай начнем сначала, и ты расскажешь мне, почему ты оказалась здесь и зачем украла у меня эту штуковину. Только на этот раз расскажи мне все без утайки.

— Я пытаюсь быть честной с тобой, а ты просто… — Почувствовав вспышку нарастающего гнева, Маркейл сделала медленный вдох, чтобы успокоиться. — Уильям, мы столкнулись со страшной головоломкой. Тебе нужна эта драгоценность, чтобы освободить брата, а мне она необходима, чтобы…

Следует ли рассказать ему все как есть? Поймет ли он?

— Уильям, — продолжила она, встретив его недоуменный взгляд, — все так, как я уже говорила тебе: меня шантажируют.

Слова пока не приближали их к истине, они походили на свет свечи, неуверенно мерцающий и такой слабый, что даже легкое дыхание могло погасить его.

— Кто?

— Я не знаю. Он посылает…

— Он?

— Думаю, да. Он всякий раз направляет ко мне женщину — некую мисс Чаллонер, — она передает его распоряжения и забирает деньги.

— Мисс Чаллонер… Любопытно. По крайней мере, посыльный имеет имя.

— Да. Мне известно о ней немного. Она назначает место, где встретиться с ней, и, когда я прихожу, забирает деньги и исчезает. Я пыталась выследить ее, но ей всегда удается замести следы. Она мастер скрываться.

— Жаль, что ее не преследовал Джон Постон.

— Твой слуга?

— Он больше, чем слуга. Постон был в Испании с армией Веллингтона и считался у них лучшим разведчиком.

— Возможно, ему это лучше удалось бы, — кивнула Маркейл, как показалось Уильяму, без особой уверенности. — Я должна узнать, кто мой шантажист. Мне кажется, — она вздохнула, — мисс Чаллонер сама боится его. У нее на лице как бы застыло одно и то же выражение — страха.

Уильям пристально всматривался в Маркейл; рассказ ее выглядел правдивым, но ведь так было и раньше. Однако ее голос поразил его и заставил более тщательно оценить услышанное.

— Сколько этот человек получил от тебя на данный момент? — спросил он.

— Много. Я с трудом собирала нужные средства.

— Как же ты попала в такую кабалу? В чем твоя вина?

Она бессильно провела рукой по лбу, оставив черную полосу на бледной коже.

— Это… Это очень запутанно. В двух словах не объяснишь. Просто знай, что так получилось, и, пожалуйста, не настаивай. Я не могу сказать больше.

— Маркейл, — он от возмущения чуть не заскрежетал зубами, — я не собираюсь играть в игры. Мне нужна правда. Все эти половинчатые признания мало что дают.

— Это не мой секрет, я не могу им поделиться.

— Если ты не хочешь рассказать мне, что происходит, не жди от меня помощи.

Уильям стиснул челюсти.

— О-о! До чего ты черствый человек. Я сказала тебе все, что могла. Пойми же, наконец, Уильям! У меня был ужасный день. — Ее голос дрожал, глаза наполнялись слезами. — Меня шантажируют, заставили приехать в этот городишко. Он, конечно, неплохой, но мне здесь нечего делать, и я обязана только ждать и ждать. А потом врываешься ты, грозишь отшлепать меня, и я узнаю; что шкатулка на самом деле принадлежит твоему брату. Теперь ты хочешь, чтобы я просто вернула ее тебе, как будто все остальное не имеет значения и…

— Постой! — поднял он руку.

Маркейл замолчала, у нее в глазах блестели слезы.

— Послушай, — опустив руку, заговорил Уильям, — речь идет о жизни моего брата. Ты должна это понимать.

— Конечно, как же иначе? — Она откинула голову на спинку сиденья, открыв изящную линию шеи. — Но происходящее касается очень многих людей, кроме меня.

— Тогда позволь, я выскажусь проще. Мне нужен этот чертов предмет, а иначе кровожадный варвар, захвативший Майкла в плен, может убить его. Чтобы спасти Майклу жизнь, я должен доставить эту реликвию в Египет. Что скажешь?

Маркейл повернула голову, чтобы посмотреть на него, и тень от густых черных ресниц упала на ее фиалковые глаза.

— Я понимаю, как необходима тебе эта шкатулка. Я не могу забыть, что забрала… нет, украла ее у тебя. — Она сглотнула, хотя это далось ей с трудом. — У тебя больше прав на эту вещь, чем у меня, но… Я не знаю, как поступить. Цена слишком высока. Если я отдам ее мисс Чаллонер и с Майклом что-то случится, я не смогу простить себя… О, я не знаю, что делать!