нет на картах, и не осталось ничего, что указывало бы на проживающих в том месте. Даже если бы они внезапно ожили, их тела были столь исковерканы, что это не было бы совместимо с жизнью. Мы сожгли их всех в глубокой яме, которую после закопали. Делму я символически похоронил в лесу, который она так любила, а официальные власти, что много позже прибыли в город, разрушили дома и установили, в честь жителей, безымянный мемориальный камень, в виде высокого чёрного прямоугольника. К сожалению, мы не знаем, успел ли кто-то сбежать из города, и все ли химеры, созданные туманом, были повержены в том сражении, но нам точно ведомо, что земля, где находился город, более непригодна для жизни, а уж, тем более, для выращивания еды. Столб света ушёл под озеро, и теперь обитал где-то там, внизу, отравляя воду, уничтожая растительность и, порой, создавая что-то ужасное из мелких животных, которые позже попадались охотникам. Я писал письма с призывами залить озеро спиртом, но это никто не принял к сведению.
Мы с Отисом отправились на Север. К его сыну. Отис рассказал, что сын, когда-то, писал ему о… знающих людях, с коими он познакомился во время службы. В теории, они могли нам помочь окончательно победить эту тварь, что уничтожила наше прошлое. Именно во время дальней дороги, я запоздало сообразил, что Уохакви мог быть вполне хорошим человеком, когда-либо до нашей встречи, пока туман не поглотил его и не подчинил. Почему-то, туман не деформировал его тело, но извратил рассудок. Думаю, он был опытным сновидцем, и где-то там, во сне, встретил этот фиолетовый свет, приведя его за собой. В итоге, лишь в мире снов Уохакви сумел сохранить свою суть. Там, во сне, он наклонился ко мне, покрытый защитными знаками, и предупредил о пришествии ужаса.
