Признания повесы - Карен Хокинс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ее голос дрогнул, и Брэндон нахмурился:
– Вы все еще тоскуете по нему.
Она посмотрела в окно. Темная кожа, которой были обиты стены кареты, служила идеальным фоном для красоты Верены.
Красоты. Странно, но теперь он считал ее красавицей, именно такой описал Верену Девон. Дело было не в лице или теле, хотя и они были достойны восхищения. А еще в чем-то. Может, в ее внутренней красоте?
Брэндон вздохнул. Вместо того чтобы расспросить ее о Хамфорде, он удовлетворяет свое любопытство в отношении этой женщины – кто она, откуда и все прочее.
Она вдруг усмехнулась, откинувшись на подушки:
– Знаете, что меня не устраивало в покойном муже? Его храп.
Брэндон ухмыльнулся, гадая, что она сделает, если он сграбастает ее и поцелует. Он сгорал от желания снова ощутить вкус ее губ, который до сих пор не мог забыть. А может быть, это лишь игра его воображения? Надо проверить.
Верена вздернула подбородок:
– Вы надо мной смеетесь.
Он завладел ее рукой.
– Я не смеялся.
– Нет, но вы улыбнулись, а это почти одно и то же. Сколько нам еще ехать? Я хочу домой.
– Мы и едем к вам домой.
– Почему так долго? – Она с подозрением воззрилась на Брэндона, но руки не отняла. – Вы уверены, что везете меня ко мне домой, а не к себе?
– У меня нет дома, я снимаю квартиру рядом с Сент-Джеймс-стрит.
– Что? У Сент-Джона нет дома? Мне казалось, против этого существует закон. Что-то вроде «Все надутые ослы должны иметь собственное жилище».
Он ухмыльнулся:
– Знаете, мне кажется, вы бы понравились моей матери.
– Сомневаюсь. Мне редко удается ладить с другими женщинами. Не знаю почему.
Большим пальцем он погладил тыльную сторону ее ладони, восхищаясь бархатистостью кожи.
– Возможно, потому что вы слишком прямолинейны.
– Прямолинейна? Вы хотели сказать «честна»?
Брэндон промолчал. Он и сам не знал, что хотел сказать. Он лишь понимал, что эта женщина, сидящая в такой искушающей близости, все равно сидит слишком далеко. Он хотел, чтобы она находилась рядом. На нем. Под ним. Он ощутил, как разгорается огонь внутри.
Верена вздохнула:
– Вы не собираетесь отвечать, и я знаю почему. Вы не считаете меня честной или заслуживающей уважения, иначе не предложили бы мне деньги, чтобы я оставила в покое вашего брата. Полагаю, вы обо мне весьма низкого мнения.
– Вы ошибаетесь, – медленно проговорил он. – Да, кое в чем я ошибся, но у меня были на то веские причины.
– Какие же?
– Я не стану об этом распространяться, но признаюсь, что несколько поспешил в своих суждениях.
– «Несколько поспешил», – с насмешкой произнесла Верена. – Это все равно что быть почти беременной.
Брэндон раскрыл ее ладонь, любуясь формой пальцев. Они были длинные и нежные, как у музыкантши, художницы, возможно, искусной любовницы. Эта мысль искушала, и Брэндон поднес руку Верены к губам, провел губами по ее пальцам, задерживаясь на каждом сгибе.
Она смотрела, расширив глаза, приоткрыв губы.
– Вы... вы не должны этого делать.
Он поцеловал ее указательный палец.
– Почему нет?
– По-потому что это... – Она судорожно сглотнула. Он прошелся губами по среднему пальцу. По телу Верены пробежала дрожь, на ее лице отразилось желание.
Он читал ее, как раскрытую книгу, все чувства Верены отражались на ее лице, и Брэндон не мог отвести от него глаз. Он прижался губами к чувствительному месту на ладони, у основания среднего пальца, пощекотал языком нежную складку.
Верена вздрогнула и подалась вперед, ее колени сжались, дыхание стало прерывистым. Ее реакция была такой естественной, такой чистой. Брэндон едва не утратил над собой контроль. Прижав к губам пальцы Верены, он закрыл глаза. Он не решался потребовать обещанного поцелуя, поскольку не владел собой.
– Сент-Джон... – Верена сглотнула, все ее тело пылало. Она хотела Брэндона – немедленно. – Я должна, вам поцелуй и готова его отдать.
Брэндон прищурился, его обольстительный голос прозвучал почти убаюкивающе:
– Вы слишком много выпили.
Она вся напряглась.
– Но я пожалею, что не выпила еще больше, если вы меня не поцелуете.
Его губы изогнулись, глаза вспыхнули.
– Если бы вы пересели ко мне... на мое сиденье... Грудь Верены жаждала его прикосновения.
– Да, – задыхаясь, прошептала Верена.
– И если бы сели ко мне на колени и обняли меня за шею...
Пламя страсти готово было поглотить ее в любой момент.
– И что вы мне дадите?
– Я подарю вам лишний поцелуй, который вы никогда не забудете. – Его голос сводил Верену с ума.
Верена понимала, что это настоящее распутство, и, однако же, поймала себя на том, что съезжает на край сиденья. Ноги Брэндона располагались по обе стороны от нее, и было так необыкновенно легко оказаться у него на коленях.
Он обнял ее, прижал к груди, его губы завладели ее губами. И снова все повторилось – это был не просто поцелуй, это было вкушение, наложение клейма. Руки Брэндона ласкали ее спину, и Верена застонала под этим напором, открывшись навстречу ему.
По телу Верены пробегали волны желания, лишая ее способности мыслить.
Дернувшись, карета остановилась, Верена отпрянула от Брэндона, перешла на свое сиденье и, откинувшись на подушки, пыталась выровнять дыхание.
Минуту они неподвижно сидели, глядя друг на друга и учащенно дыша. Какая мука! Верене страстно хотелось вернуться в объятия Брэндона, снова ощутить прикосновение его рук, почувствовать его вкус.
Она прижала ладонь ко лбу.
– Я... я не хотела, чтобы мы...
– Я знаю, Верена, я...
Дверца кареты отворилась, и лакей откинул подножку. Брэндон со вздохом пригладил волосы и, неуверенно улыбаясь, встретился взглядом с Вереной.
– Идемте. Я обещал проводить вас до дома и выполню свое обещание.
Выйдя из кареты, он протянул руку Верене.
Молча кивнув, она оперлась на нее и спустилась со ступенек. На улице они попали в золотистый круг света, исходивший от портика. Брэндон заставил Верену взять его под руку, и они вместе поднялись на крыльцо. Верена повернула дверную ручку и посмотрела на Сент-Джона.
– Что такое?
Нахмурившись, она еще раз повернула ручку.
– Заперто.
– У вас есть ключ?
– Конечно, нет. Гербертс должен был меня дожидаться. Брэндон вскинул брови:
– И вы поверили, что он вас дождется?
Она не ответила. Усмехнувшись, Брэндон постучал в дверь латунным кольцом.
Ответом была тишина.
Брэндон наклонился к Верене и тихо, но веско произнес:
– Вы, мадам, должны мне поцелуй.
– Вы его получили в карете.
– Нет. Это был дополнительный поцелуй. И вы это знаете.
Он прав. Верена подавила вздох. А она-то надеялась, что Брэндон об этом забыл. Туман в голове он выпитого портвейна быстро рассеивался. И теперь, более чем когда-либо, Верена осознавала, насколько опасно находиться наедине с таким человеком, как Брэндон. Он не станет тратить время на красивые слова. Нет, он человек действия. Точнее, действий. Верена не сомневалась, что на поцелуе он не остановится, впрочем, она и сама жаждала продолжения.
