Собаки из дикого камня - Николай Басов

— Мы пришли поговорить с тобой, мэтр Кнебергиш, — громко произнёс Лотар. — И ещё мы принесли еду. Ведь ты изрядно голоден?

Рубос протолкнул в отверстие торбу с едой, пролез сам и хмыкнул:

— Мы даже не возьмём ни гроша за доставку.

Доктор боялся. В его сознании, как летучая мышь, билась мысль о неизбежном теперь унижении от этих варваров, этих бандитов, которые всё-таки выследили его, хотя он так старательно прятался…

Лотар подошёл к костерку и сел, протянув вперёд руки.

— Мы не бандиты. Нас нанял князь Мирама, чтобы мы остановили негодяев, которые подстроили всё то, что творится в долине. Нам нужна информация.

Нет, так просто этот человек не заговорит, решил Лотар. Придётся его подстегнуть немного.

— Да поднимайтесь же. Вы ведь интеллигентный человек, у вас должно быть достоинство. А вы прячетесь, как подопытная мышь в банке.

Кнебергиш наконец поднялся из-за камня. Он подошёл к Рубосу, который уселся рядом с Лотаром, и спросил глухим голосом:

— Что вам нужно?

Чувствовалось, что он отвык говорить. Но ум его был по-прежнему острый, внимательный, гибкий. Жаль, что в нём так отчётливо бился страх, это мешало понять то, о чём молчал Кнебергиш.

Он испуган не потому, что его нашли, а потому, что столкнулся с магическим занавесом вокруг Мирама. Значит, он пытался удрать в соседний город, решил Лотар.

— Ты поешь, доктор, — сказал Сухмет, раскладывая еду на небольшом плоском камне, который Кнебергиш использовал как стол. — И выпей, тебе нужно успокоиться.

— Что вам угодно?

Он очень хочет есть, но не знает, что от него потребуют за еду.

Ладно, может быть, чем скорее мы перейдём к главному, тем лучше. Лотар достал из тайника в нагрудной пластине сложенный лист пергамента.

— Тебе это знакомо?

Кнебергиш чуть наклонился вперёд и стал сосредоточиваться. Лотар ощутил, как сильным, почти нескрываемым жаром протянулось вперёд, к сознанию лекаря, внимание Сухмета. Это было настолько явно, что доктор даже поморщился и покосился на восточника:

— Ты изучаешь меня? Сухмет кивнул и усмехнулся:

— Из нас троих мне лучше других удаётся просматривать сознание других людей. Так что… Кнебергиш посмотрел на Лотара:

— Как я понимаю, ты здесь главный? Лотар развёл руками:

— Вообще-то главных у нас нет. Каждый делает то, что у него получается лучше.

— Ты здесь думаешь?

— Мы все думаем.

Страх никуда не делся, доктор просто затаил его.

— Значит, так: или ты просишь своего друга оставить меня в покое, или я ничего не буду говорить.

— Я понял, — ответил Лотар. Доктор начинал ему нравиться. — И мой друг тоже понял. Сухмет ухмыльнулся и кивнул по-восточному, что могло означать всё что угодно, даже отрицание. Теперь его внимание стало тонким, очень мягким. Этот “шнур” по-прежнему связывал голову Кнебергиша и глаза восточника.

Зато Лотар свернул своё внимание. Он сделал это демонстративно и даже охотно. Пожалуй, его вмешательство, даже если бы Кнебергиш и не возражал, могло только помешать Сухмету.

— Один восточный торговец странными чучелами, который живёт в трактире Шува, утверждает, что ты продал ему эту картинку, которую похитил из какой-то книги в княжеском тереме.

Кнебергиш взял лист, повернул к костерку, внимательно осмотрел, потом положил на место и выпрямился.

— Ложь. Я никогда не видел её раньше.

— Но ты знаешь человека, о котором я спрашиваю?

— Нет. Я не знаю ни одного восточного торговца редкостями.

— В Мираме он называет себя Курбаном. Подумай, может быть, ты всё-таки слышал это имя?

— Нет. Я никогда не слышал этого имени. Лотар потёр глаза. Нет, так они ничего не узнают.

— Какие опыты ты ставил в своей лаборатории?

— Полагаю, это моё дело.

— Князь нам дал полномочия задавать любые вопросы, даже неприятные, и тебе, как одному из друзей князя, полагалось бы на них ответить.

— Я делал… — Доктор оглянулся, словно в этом зале кроме них мог быть кто-то ещё. — Только не смейтесь… Я открыл, что если надавить сок из овощей и некоторых фруктов, то можно получить почти столь же благотворный эффект, как от самих фруктов. В некоторых случаях это очень важно. Например…

Он умолк.

— Продолжай, — попросил Лотар.

— У вас ещё есть ко мне вопросы?

Нет, от него трудно было добиться большего. По крайней мере, на этот раз. Может, получится когда-нибудь позже, если это “позже” наступит. Лотар поднялся.

— Чем болен князь?

— У него рак пищевода.

— Сколько ему ещё осталось?

— Не могу сказать, потому что не знаю, в каком он сейчас состоянии.

— Ты ушёл из города два месяца назад. Если считать, что его состояние не изменилось, тогда сколько?

— Я не колдун. — Он посмотрел на Сухмета, который при этих словах с улыбкой поклонился. — Я не знаю.

Рубос шагнул вперёд.

— А вообще сколько могут жить при такой болезни?

— Раньше умирали очень быстро, за несколько недель. Я пришёл к выводу, что смерть наступала не от болезни, а от голода. Если наладить правильное питание и попытаться приостановить болезнь, то можно… Можно говорить о годах, пока метастазы не убьют какой-нибудь другой жизненно важный орган.

— Спасибо за исчерпывающую информацию, — сказал Лотар и указал на еду, которая так и осталась нетронутой. — А ты всё-таки поешь. Тебе нужно сохранять силы и разум. Может статься, ты ещё очень понадобишься городу.

Он пошёл к лазу. Сухмет засеменил следом. Рубос поклонился и пошёл с ними рядом.

Когда они выбрались на поверхность, Лотар повернулся к Сухмету:

— Ну что?

— Он говорил правду, он ничего не знает. Конечно, может быть, страх исказил какие-то очень глубокие пласты его памяти, но в главном он не солгал ни разу.

Лотар вдохнул полной грудью пахнущий морем воздух.

— Значит, это ложный след. Жаль, что так поздно и мы не сможем, не нарушив норм вежливости, заглянуть к господину Курбану. А мне теперь очень хочется с ним потолковать.

Рубос, глядя на звёзды, кивнул:

— Если понадобится, можно и не мелочиться. Подумаешь — вежливость!

— Нет, — решил Лотар, — ситуация пока не созрела. Его тоже могли подставить, как… — Он оглянулся назад, в сторону Кнебергиша.

Через мгновение магическое видение открыло ему, что доктор, забыв обо всём на свете и громко чавкая, вгрызается в ножку поросёнка, пытаясь одновременно пить вино из горлышка бутылки и отломить большой кусок копчёной рыбины, даже не очистив от чешуи.

— Зря, — сказал Лотар. — Если он долго голодал, может и плохо стать. Сухмет хмыкнул:

— А ещё доктор называется.