Охотник на творцов - Александр Андреевич Лобанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Принимается, — взглянув на меня с толикой, как мне показалось, уважения и интереса, кивнул Напалков. И закончил: — Наконец, когда дело закончится, я хочу встречу с Богом. Хотя бы минут на пять.
Уважаемый читатель, я бы заржал… да не смешно. В бытность Редактором я сталкивался с такой неведомой хренью, что порой лучше сначала поверить, а потом уже крутить пальцем у виска.
— Я бы тоже не отказался от такой встречи, — задумчиво выдал я и сумел выпрямиться. Тело почти не болело. — Прошу, уточните, с чего вы решили, что мы хотя бы чисто теоретически можем подобное организовать?
— Как же? Вы разве, не знаете, за чем охотится Артефактор? — удивился Напалков.
Я почувствовал, что варианты «пытается усилиться» или «пытается воскресить своего бывшего соавтора» в данном случае не котируются. Я заинтересованно выгнул бровь.
Вместо ответа настоятель прошёл к одной из картин кабинета и, отодвинув в сторону, принялся набирать комбинацию на дверце сейфа. Ну, а почему нет? А полминуты спустя передо мной лежал заламинированный листок бумаги, тот самый, за которым я и пришёл.
Сообщение оказалось простое:
'Доброго часа, Напалков Кирилл Анатольевич.
Я знаю, вы умный и амбициозный человек. Я знаю, вы ищете новые пути, а пришедшая в наш мир Вера открывает бескрайние возможности. И чтобы вы раскрыли свой потенциал в полной мере, я дарую вам Зерно:
'Автор мироздания поверила в наш мир, и в него пришла Вера.
Вера даровала каждому желаемое, и ОНА уснула.
ОНА ждёт, пока в неё поверят.
Много путей ведёт к НЕЙ.
Создание. Поиск. Принятие'.
Кроме Зерна, я дарую вам предсказание: «Когда число последователей достигнет 100 миллионов, ты встретишься с НЕЙ».'
Шикарное предсказание… в лучших традициях: ничего не объясняет. Хотя для создания религии, самое оно. Не поспоришь. Но что-то мне подсказывает, со второй строки Зерно вещало не о «Авторе Мироздания», а о Марии Козловой. А это значит, многомиллионная религия с охватом в страну всё же имеет в фокусе человека. Сокрытие его личности, конечно, уменьшило приток Веры до сущих долей процента, но с учётом охвата… Плохо так думать, но спокойнее от того, что девушка мертва и не может использовать эту Веру.
— И вы не выбросили подобный бред сразу после прочтения? — скептически уточнил я.
— Понимаю ваше недоумение. Но в тот момент, когда пришло письмо, слова Зерна упали на благодатную почву. Это сообщение стало толчком, отправной точкой, соломинкой, сломавшей хребет слона — прочитав его, я понял всю величину замысла Автора мироздания. Из него проросла Последняя Книга.
— Предсказатель оказался неплох, раз точно подгадал момент и человека, которому нужно его прислать, — резонно отметила Надя.
— А как насчёт последователей? — перешёл я к более важному аспекту.
— По последним данным, мы подходим к этому числу. А ваше прибытие лишь подтверждает истинность Обещания, — от смирения и благочестия в словах дельца мне стало не по себе. — В силу сказанного, я верю во встречу с Богом.
— О ней ничего обещать не могу, — наконец решил я. — Но предсказание забираю. Нам нужно его изучить.
— Понимаю, — кивнул настоятель и протянул мне руку. — Да благословит вас Автор Мироздания.
— И вас тоже, — на автомате буркнул я, пожимая руку.
За дверь я вылетел чуть ли не пулей. Надя шла следом, а Брут тихо смеялся у меня за пазухой. Его веселила бредовость ситуации.
— Зря ты так с ним, — неожиданно покачала головой Надя. — Он, конечно, не святой, как их представляют в привычных нам религиях. Но и не плохой человек. Он жертва сложившейся ситуации.
— Он делец, который продаёт свой товар, — поморщился я. Лично мне Напалков был не по душе. Я вообще не люблю людей, которые слишком много размышляют. А этот думает успешно. От таких не знаешь, чего ожидать. Я уже набирал Шефа, чтобы отчитаться: — Шеф, ваше приказание…
— Кугтыматов! — ор Шефа нежным наждаком шлифовал мой череп изнутри. — Ты где?
— В храме. Работаю, Шеф! Как вы и приказали! — радостным дурачком объявил я. — Письмо с новым предсказанием найдено!
— Какое, в пекло, письмо! — децибелы увеличились, и стенки черепа нехорошо задребезжали. — Идиот, ты что свидетелю наговорил?
— Э-э-э… какому?
— Максиму! Брату мертвой девушки-писателя! Наш психик припёрся к нему на завод, снять данные по соавтору, а в результате нашел лишь его окровавленный наруч в раздевалке! Между прочим, аккуратно снятый!
— А я предупреждал, он подозрительный тип! — не сдержался с плеча Брут.
— Он сам сбежал или это похищение? — задал я более актуальный вопрос.
— А кто его знает? Сейчас проверяем камеры с территории завода. Возможно, что-то засняли дроны… но надежды мало, — я так и представил, как Шеф потирает лоб, изборождённый морщинами.
— Это не мог быть Артефактор, мы с ним сражались, — заметила Надя. — Может, он сам…
— Нет, — покачал я головой. — Не по комплекции, не по внешнему виду ни малейшего сходства. Выдвигаемся к нему на квартиру, — решил я.
— Выясни всё! Не хватало мне только очередного трупа!
Глава 8. Или о том, почему опасно ходить в гости незваным?
Автомобиль резко затормозил у подъезда девятиэтажки по улице Веселовского. Несколько бабушек на лавочках с неодобрением смотрели, как мы с Надей выбрались из машины и решительно направились к входу в парадное.
— Спешат оглашенные, — донеслось с лавочек. — Наверняка некроманты или сатанисты!
Все разрешающие бумаги на обыск нам пришли ещё в пути, участковый уже едет, проблем не намечается.
— Может, стоило поехать на завод? — когда мы были уже в лифте, неуверенно уточнила Надя. — Всё-таки Максим исчез недалеко от него. А тут мы уже были…
— Не уподобляйся тем, кто не любит использовать в своих историях дважды одни и те же локации. Лучше подумай логически, что нам делать на заводе? Опрашивать сослуживцев? Но там и так уже есть психик. А я и без того знаю их слова: «Максим был нелюдимым, малообщительным и непонятным типом. Но работящий». Или хочешь обыскать его рабочее место и ящик с вещами? Так если он наруч оставил на работе, то явно зачистил все следы, какие мог. Повезёт, если специалисты сумеют что-нибудь вытащить из наруча, но и то сомнительно.
— А в квартире могли остаться улики. Он вышел буквально через пару минут после нас, когда мы выезжали. Мог не зачистить следы, — поддержал меня Брут. — Если он что-то и замыслил, то продумывал это дома. В спокойствии и уюте.
Девушка не стала спорить, но по задумчивому выражению лица я понял: она не до конца убеждена. Мы добрались до квартиры. Заперто. Если повезло, то Максим не возвращался… по крайней мере, дроны его не видели. С замком я разделался одним выстрелом из револьвера. Даже не представляю, как буду отчитываться за патроны в конце недели.
Дверь недовольно лязгнула осколками замка, пропуская нас внутрь. Мы, не сговариваясь, отважно ринулись внутрь. Ещё один выстрел, и слетел навесной замок на бывшей комнате Маши. Туда сразу же направилась Надя — девушке будет проще разобраться в вещах другой девушки. Брут убежал в жилую комнату Максима. Мне же осталась комната, заваленная электроникой и оборудованием.
Первое, что бросилось в глаза, так это её скромный размер — словно каморка, обшитая металлической сеткой: полное экранирование. Книги по микроэлектронике на полках в несколько рядов. Аккуратные металлические столы, обшитые пластиком для изоляции. Паяльники, вольт- и амперметры и другое оборудование аккуратно разложено и подписано.
Коробочки с различными резисторами. Транзисторы. Конденсаторы. Магниты. Мотки проволоки различных сечений. Переходников без счёта. Чистые платы, подготовленные для сборки. И другие расходники — всё разложено по коробочкам и аккуратно стоит на множестве полочек, только руку протяни.
Несколько ванн для химического травления — в отдельной нише. И даже небольшой 3D-принтер… настоящая мини-лаборатория.
Опасаясь лишний раз прикоснуться ко всему этому инструментарию, я прошёл к столу — рабочему месту, где лежало несколько разрозненных бумажек. Быстро просмотрев, понял: здесь творили дичь на порядок более сложную, нежели ту, что нам некогда преподавали в университете. Однако помимо бумажек с непонятными обозначениями у меня под рукой наруч с интернетом и какое-никакое образование. Кроме того, обнаружился ещё и мусор с нерабочими схемами… среди которых я узнал несколько фрагментов от наручей.
Через десять минут битья головой о стол, я уже примерно представлял, что здесь пытались сотворить: излучатель, способный перехватывать сигнал, вероятно, наручей, и перенаправлять его
