Закрытый регион - Сергей Зверев

Девушка уселась в седло за мужчиной в охотничьем камуфляже. Старику даже показалось, что она чересчур страстно для данной ситуации обхватила его. Но тот никак на это не отреагировал.

Квадроцикл наконец-то тронулся с места и через некоторое время выехал на трассу. Отаменди не знал, куда направлялась эта странная пара. Вместе с тем он довольно быстро понял, что его спаситель сознательно выискал при помощи навигатора тропы, скрытые от взора автомобилистов, чтобы проехать определенный участок шоссе незаметным.

Интуиция ему подсказывала, что поездка по тайным тропам была предпринята мужчиной отнюдь не случайно. Наркоделец даже предположил, что в таком вот режиме пройдет все их путешествие. Однако вскоре квадроцикл вырулил на трассу.

Это была все та же провинция Хухуй. Но в этих местах сеньор Отаменди уже не являлся негласным хозяином. Мысль о том, что он оказался на чужой территории, в какой-то степени тревожила его. Впрочем, после пережитого штурма собственного дома и погоней, последовавшей за этим, это опасение казалось ему мелочью.

Квадроцикл продолжал путь. Спутники старика останавливались в придорожных деревушках и говорили с их обитателями. Так Габриэль узнал, что странная пара владела испанским. При этом он сразу же заметил, что девушка говорила на этом языке гораздо лучше мужчины.

Старик в который раз пытался получше присмотреться к ней. На аргентинку она не была похожа, как и вообще на латиноамериканку. Пазлы снова не складывались. Зато Габриэль наконец-то сумел выяснить, что вся эта поездка была затеяна ради него.

Всем, кто попадался на пути следования квадроцикла, мужчина задавал один и тот же вопрос: где здесь ближайшая клиника или больница? Внятных ответов он не получал. Люди говорили, что с медицинским обслуживанием дела у них обстоят, мягко говоря, плоховато. Ближайшая клиника располагалась чуть ли не в сотне километров от этих мест. Дороги в тот городишко отродясь не было.

Наркоделец даже подумал, что сейчас спутники его выгрузят прямо на дороге и уедут прочь. Однако этого не произошло. Пара пошепталась между собой, и поездка продолжилась.

Старик ничего не понял. Андрей и Вика решили оставить его в ближайшей церкви или монастыре, посчитали, что там-то ему окажут хоть какую-то помощь.

На окраине очередного поселка они обратились к первому встречному. Вика хотела спросить о церкви, но Андрей опередил ее и на всякий случай поинтересовался насчет клиники или хотя бы медпункта.

Прохожий пожал плечами и сказал:

— Да мы тут сами лечимся как уж можем. Без больницы и медпунктов. Иногда кажется, что даже животным в наших краях повезло больше, чем людям.

Лавров и Машкевич недоуменно переглянулись.

Вика уточнила у местного жителя:

— Что это значит?

— А то и значит. Ветеринары здесь есть, а врача, который лечит людей, днем с огнем не сыщешь.

— И где же эти ветеринары находятся? У вас в поселке?

— Не в поселке, а чуть в стороне, — прохожий объяснил местонахождение ветеринарных врачей и добавил: — Недавно селекционную станцию открыли. Вот там доктора для животных и сидят.

— Даже так? Спасибо в любом случае. Это лучше, чем ничего. Попробуем обратиться к ним, — проговорила Машкевич и вопросительно взглянула на спутника.

— Конечно, едем, — тут же заявил он, забивая данные о селекционной станции в навигатор.

Габриэль продолжал изображать бессознательное состояние. При этом его не оставляло желание выяснить, кто же пытается доставить его к врачам. Он толком не видел квадроцикла и не представлял, как тот выглядит со стороны. Точнее, не пытался этого сделать.

Когда же старик немного поднапрягся, то поймал себя на мысли, что где-то видел подобную машину. Но где? На его территории такого чуда техники ни у кого не было. У приезжих он тоже не видел квадроциклов. Где же тогда они могли попасться ему на глаза? Причем недавно.

В фильме? Нет, Габриэль давно ничего не смотрел. На фотографиях? Он замер, чтобы не вскрикнуть.

«Черт возьми! — подумал старик. — Я ведь видел такие обгоревшие машины на снимках, которые сделали Гомес и Педро! Стоп!.. Да ведь и пистолет у этого мужика такой же, как Гомес мне показывал. Может, эти мои спасители нашли в лесу уцелевшее добро и украли его? Нет, это вряд ли. Они ведь не местные, вообще не аргентинцы. Может быть, эта пара была среди пассажиров того самолета и им, в отличие от остальных, удалось выжить?»

Старик склонялся именно к последней версии. Вот только верить в то, что эти мужчина и женщина прилетели по его душу, он не мог. Они наверняка знали бы Габриэля в лицо и давно бы сделали свое черное дело. Боевики, засланные столичными наркобаронами, в любом случае не должны были вытаскивать его из-под обочины и накручивать километры в поисках врачей.

К тому же Габриэль уже знал, что за штурмом виллы стояла не наркомафия из Буэнос-Айреса, а его собственные подручные. Он сумел узнать по голосам Гомеса и Педро, когда те стояли на дереве, подбитом внедорожником, и не видели, что их босс находился чуть ниже и старался не грохнуться в глубокую лощину вслед за джипом.

Отаменди знал, что угроза нападения столичных конкурентов была придумана, но все же понимал неизбежность подобной борьбы. Если эти мужчина и женщина не интересовались им лично, то вполне могли заниматься наркотой.

Старик не сбрасывал эту мысль со счетов и продолжал вслушиваться в диалоги Батяни и его спутницы. Как и прежде, он не понимал в них ровным счетом ничего. Но все же слова с латинскими корнями проскальзывали.

Габриэль решил запомнить их, полагая, что так сумеет определить хотя бы приблизительное содержание их разговоров. Сделать это было нелегко. Тем не менее за время следования до селекционной станции определенное количество таких вот слов накопилось.

В диалогах странной пары упоминались «вирус», «лаборатория», «штамм», «мутация». Набор не самый безопасный, но все-таки не связанный с наркоторговлей.

Габриэль все взвешивал «за» и «против», склоняясь к тому, чтобы вступить в разговор со своим спасителем и красавицей, сопровождавшей его. Он справедливо подозревал, что те представляли какую-то иностранную спецслужбу, у которой в Аргентине есть свои дела.

Ему оставалось понять, в какой степени их и его интересы могут пересечься и чем персонально для Отаменди могла обернуться такая откровенность. Он понимал, что если уж начинать разговор с ними, то очень осторожно, дабы не сболтнуть чего-то лишнего.

Нет, даже не в смысле собственных тайн, а в том, чтобы не задеть секреты этой самой пары. Одно дело, пока ты глухой, немой да в горячке и сотрудники иностранной спецслужбы из непонятных побуждений помогают тебе не сдохнуть после автокатастрофы. Другое — когда ты раскроешь свой рот и начнешь говорить.

Гарантии того, что после этого желание агентов помогать тебе никуда не исчезнет, нет никакой. Получить за неосторожное слово пулю в лоб из того же «глока» наркоделец ой как не хотел.

24

Дела на селекционной станции тем временем шли своим чередом. Эрнан Хуарес работал в новом лабораторном помещении. Он взял кровь у бычка, зараженного ранее, и поместил ее в центрифугу, однако не стал сразу же запускать ее.

Доктор в который уж раз перепроверил, что в лаборатории нет никого, кроме него. Затем из специальной камеры он извлек резервуар с мутной жидкостью. Лишь один Хуарес знал, что это такое. Емкость была помещена туда же, куда и кровь зараженного бычка. Оставалось только запустить центрифугу.

Оборудование здесь было новым, самым совершенным. В любой другой ситуации о таком Эрнану пришлось бы лишь мечтать, читая статьи о достижениях в современной лабораторной технике. Однако здесь мечты парадоксальным образом воплотились в реальность.

Да, ему было непривычно нажимать на все эти кнопки программного управления. Старую технику он все-таки знал куда лучше. Но и с этой освоился настолько быстро, что поспешил на время опытов отказаться от каких бы там ни было помощников.

На их присутствии настаивал мистер Гаври. Ученому пришлось изрядно исхитриться, чтобы отбрыкаться от этой затеи. Он ссылался на свой особый психологический тип, на то, что ему сложно уживаться с другими людьми. Мол, даже с прежним лаборантом у него случались ссоры. В общем, он делал весьма навязчивый акцент на необходимости работы в одиночку.

Хозяин, как ни странно, согласился. Сроки все-таки поджимали, а доктор обещал дать результат в ближайшие дни. При условии, если он будет работать один.

Хуарес думал обо всех этих попытках убедить Шона и ждал, когда центрифуга остановится. Вскоре препараты были готовы. Ученый извлек их и продолжил опыт. Он сел за электронный микроскоп. В чашку Петри, лабораторную посуду, имеющую форму невысокого плоского цилиндра, Эрнан капнул кровяную сыворотку, получившуюся после обработки в центрифуге. Чашку подставил под прицел микроскопа и принялся изучать. В ней кишел смертоносный вирус.