Марс, Сириус и Лис - Виктория Лукьянова

– Откуда мне знать?! Заклинание какое-нибудь, ты же демон. Не стой вот так!

– Ты идиот?! Ты думаешь, если бы я знал, что можно сделать, то уже бы не сделал? Как ты вообще разрешил ему такое провернуть?!

– Я? При чем здесь я? Он ничего мне не объяснял! Ты, между прочим, тоже ее держал!

– А ну, прекратили оба немедленно!!!

Мы с Лисом чуть не подпрыгнули от неожиданности. Вся в крови, с растрепанными волосами и с огромным ножом в руке, к нам подошла Люсильда Тарльтон. Через весь лоб тянулась рана. Зияла, словно кровавый овраг.

– Нет-нет-нет! Тетушка, это не Наследница! Это Сириус! Убери нож!

– Ох, ну и идиоты же вы! Конечно, я знаю, что это Сириус.

Она подняла подол, из-под которого выбивалась красная нижняя юбка. Отрезав от нее два больших лоскута, она ловко подкинула нож, поймав за лезвие, и протянула рукояткой к Лису.

– Нужна твоя кровь. Много.

Я сидел на земле, обхватив голову руками. Леди Лана Дэ Норт билась в конвульсиях, Лис стоял рядом с ней на коленях. Его халат был весь драный и обгоревший. Лицо в крови и бледное, как луна. Хотя, может, оно и раньше было бледное, а я просто не замечал? Как я всю жизнь не замечал, что моя тетушка была ведьмой, а брат водил дружбу с демонами. Как же так? Я ведь жил в этом же доме.

Люсильда расписала оба отреза ткани символами из лисьей крови. Одним она аккуратно обернула горло леди Ланы, а вторым, легонько приподняв ее под ребра, обернула, как широким поясом. Судороги прекратились.

– Я не знаю, как долго.

– Что нам делать?

– Этого я тоже не знаю.

Рогатый подошел к ней, прихрамывая, и, положив когтистую руку на голову, что-то прошептал. Огромный порез на лбу начал чуть затягиваться.

– Спасибо.

– Ты еще нужна.

– Нам нужно пойти в поместье. – Я встал и подошел к ним. – Мы пойдем туда и переселим Сириуса в его тело.

– Нет, так не получится. Наследница его не выпустит.

– Ты в этом уверен? Тогда что ты предлагаешь? Или ты можешь только отвергать?

– Я знаю, что в одиночку Сириус с ней не справится. Но ты можешь ему помочь изгнать ее.

От его серьезного взгляда мне стало не по себе. В его голосе не было ни издевки, ни просьбы.

– Хорошо, что мне нужно сделать?

– Пока ничего сложного. Ведьма, отрежь от своей юбки еще красной ткани, а ты вот, держи. – Он протянул мне нож. – Теперь нужна твоя.

Мы молча и медленно шли по ночному лесу. В этот раз не было ни светлячков, ни расступающихся корней деревьев. От каждого шага по телу разбегалась боль. Я нес на руках тело леди Ланы с душой брата внутри, душа же самой леди Ланы тихонько сидела в заколке в моем кармане. На пару шагов впереди шел маленький мальчик с оленьими рожками на лбу, весь в крови и подранной одежде.

Если бы несколько дней назад, когда на пышном и многолюдном столичном вокзале я садился на поезд, мне кто-то описал эту картину, я бы счел его безумцем. Но сейчас я тихо шагал. Думал о том, что Рогатый будет топить нас в этой чертовой реке. В этот раз мне не было страшно. Может, потому, что он решил объяснить мне заранее, а может, потому, что меньше десяти часов назад я уже это пережил.

Но сказать, что я не боялся, – это ничего не сказать. Я боялся еще как! При мысли о том, что не справлюсь и мне придется положить тело Сириуса без души и с бьющимся сердцем в ту чертову пустую могилу, руки начинали неистово трястись. Я даже чуть не выронил леди Лану и перехватил поудобнее. Идти молча не было сил. Я чувствовал, как схожу с ума. Люсильда отправилась будить Мари и Лиззи, чтобы присоединиться к нам на помощь. Но ждать их мы не стали. Из возможных собеседников был только он. Хоть мне этого не очень-то и хотелось.

– Эй, Рогатый! Как… Как ты познакомился с Сириусом?

Глава 7

Сириус сидел на валуне у ручья. Прошлой зимой внезапно умер отец, и боль от утраты все еще накатывала. Отрывая мох и мелкие камушки, он кидал их в воду, наблюдая за крошечными рыбками и за маленьким духом ручья.

Скорее всего, он был неразумен и прыгал в недоумении на каждый булькающий камень, словно маленькая веселая собачка. Сириус с раннего детства видел домовых духов, а иногда, очень редко, – души усопших людей. Ему нравились древние сказки, так как он встречал в них описания того, что видел только он.

Сириус достаточно быстро понял, что это доступно не каждому. Младший брат, например, ничего подобного не замечал, как и матушка, и няни, гувернантки, учителя, дети из соседних коттеджей. Ему иногда казалось, что, может, отец видит их, но спросить не решался: отец был весьма строгим человеком, и Сириус не знал, как он отреагирует на подобный вопрос. Но подмечал иногда, что отец с любопытством смотрит туда же, куда и он.

Сириус завидовал брату и при этом радовался за него. Так как совсем не замечать и притворяться у него никогда не получалось, все вокруг считали его странным. Он бы не хотел такой участи для Марса. Пусть лучше живет спокойной жизнью, а сказки останутся просто сказками.

Вспомнив про брата, он с обидой швырнул камешек побольше, и испугавшийся дух ручья с визгом унесся в заросли кувшинок. Это был первый год, когда Марс предпочел остаться в городе и не поехал на лето в округ Кайсли. Сириус радовался первые пару дней, что комната теперь полностью его, но быстро осознал, что без брата ему скучно по вечерам. Да и тетушка была вся в делах своего шабаша, а отвратительным довеском было его скорое тринадцатилетие. По словам тетушки, возраст первого перехода души. Этим летом Сириусу запрещено было возвращаться в темноте одному и не разрешалось гулять даже недалеко в лесу. Собственно, сидя на валуне у ручья, далеко-далеко в лесной чаще, он нарушал оба этих запрета. Так как вернуться дотемна он уже не успевал. Сириус посмотрел на спрятавшееся за деревьями солнце и уныло зашагал в сторону дома.

Он брел по лесу одной из своих любимых троп. Здешние места он знал хорошо и выбирал всегда именно эту тропу, потому что, отойдя от ручья и поднявшись по совсем небольшому холму, можно было выйти в ту часть леса, в которой преобладали сосны. Пустота и отсутствие подлеска словно добавляли воздуха пространству, а ветерок, гуляющий в кронах, заставлял сосны скрипеть ветвями. Сириус улыбнулся, оказавшись в излюбленном месте, и чуть было