Мама для Жеки (СИ) - Кострова Валентина Викторовна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Привет! – Василек радостно кинулась мне на шею, обняв крепко.
- Привет, малыш! – заправил темную прядь за ухо, чмокнул в щечку. – Как дела?
- Все ок!
- Хорошо, - сел прямо на стуле и устремил на сцену взгляд. Жека сегодня выступала со стихотворением. Буквально два дня назад только вернулась с очередных соревнований, откуда привезла бронзу. Нутром чувствовал, что ее что-то гложет, последнее время она отводила взгляд в сторону, словно не хотела встречаться со мною глазами. И замкнулась. Я не лез, старался не давить, ждал момента ее откровения. Мы всегда рано или поздно разговаривали о том, что тревожило. Но до этого разговора так измотаешь себя, что после уже ничего не чувствуешь.
Концерт начался со вступления ведущих. Потом танцевали, пели участники школы, разыгрывали сценки. Местами было смешно. Все шло к завершению, дети стали рассказывать стихи про мам. Нервно сжал руки в кулаки. Стих про маму был сейчас так некстати. Вышла Жека. Строгое выражение лица, отсутствие улыбки. Она нашла меня глазами, слегка приободрилась.
«Без мамы очень тяжело,
И меркнет все вокруг.
Родней на свете нет ее.
Она – твой близкий друг.
В тяжелый, горький день и час
Придешь ты только к ней.
И от родных в морщинках глаз
Становится теплей.
Прижмешься к маминой груди
И слезы пустишь в ход.
А за окном идут дожди,
Рассвет, закат, восход…
Недели, месяцы, года –
Не повернуть их вспять.
Непоправимая беда –
Вдруг маму потерять.
Но знай, что рядом над тобой,
Несет Всевышний весть:
«Она Хранитель Ангел твой.
Так предначертано Судьбой
Она была и есть»
В зале стояла звенящая тишина. Я смотрел только на Жеку, на ее блестящие от непролитых слез глаз. Я не видел, как присутствующие женщины, бабушки, чьи-то мамы, педагоги украдкой утирали слезы. Внезапно дочь перевела взгляд куда-то поверх моей головы. Сердце пропустило удар, страх неизбежности сжал в тиски. Медленно повернулся. В дверях стояла Мила и смотрела на Жеку. Несколько секунд она стояла неподвижно. Увидев, что я на нее смотрю, сорвалась с места. Жека сорвалась за нею.
- Женя! Стой! – крикнул, вскакивая с места, пробираясь через людей к проходу. Дочь вихрем неслась к двери. Она выскочила из нее, следом я. Я видел впереди ее темно-синий сарафан. Я видел еще дальше белый пиджак Милы. Это было похоже на сцену из дешевой мелодрамы, где конец обязательно должен быть счастливым. Но реальность не кино.
- Женя! – я хотел опередить тот момент, когда она нагонит Милу, когда увидит ее вблизи. Я был почти рядом, оставалось сделать несколько прыжков, протянуть руку и схватить дочь.
- Мама! – закричала дочь, заставляя застыть мою кровь в венах, заставляя падать в пропасть, не удержавшись на краю. Мила резко остановилась и повернулась. Жека тоже остановилась. Между мной и Милой было целое расстояние, длинною в жизнь, дней, прожитых не рядом друг с другом. А посередине стояла наша дочь. Такая не нужная ей, такая необходимая мне. И если она сейчас протянет к ней руки, обнимет, я плюну на прошлое, я переступлю через гордость, через презрение своих друзей, непонимание родных, я плюну на себя самого и прощу. Приму. Лишь бы Жека была счастлива. Лишь бы ее любили.
Мила улыбнулась. Натянуто, вымученно. Она не сделала шага в сторону Жеки. Она крепче сжала свой клатч и спиной пятилась к выходу. Она увеличивала расстояние между собой и Жекой, я его сокращал. Когда до дочери оставалось каких-то пару шагов, чтобы заключить ее в объятия, Жека выкрикнула:
- Ненавижу! – с таким надрывом, разочарованием, обидой к происходящему воскликнула, что было невозможно не вздрогнуть от силы этих чувств. Положив ей на плечо руку, хотел повернуть к себе, но она резко дернулась в сторону и побежала к гардеробной.
- Исчезни! И никогда не приближайся к моей дочери! – прошипел Миле в лицо, яростно буравя ее глазами. – Ты сделала свой выбор десять лет назад! Теперь вали к своей благополучной жизни, забудь, чтобы мы у тебя были!
- Вадим… - но ее слова были мне не нужны, я уже озирался в поисках хрупкого силуэта Жеки, с ужасом понимая, что нигде ее не вижу. Выскочил на улицу, сбежал по ступенькам крыльца. Ее нигде не было. Даже за пределами территории школы знакомой фигуры не увидел. Паника овладела всем сознанием, пытался заставить себя успокоиться, но плохо получалось. Набрал номер телефона Жеки, но тут же скинул, потому что понял: ничего она с собой не взяла. И оставалось только ждать и молиться Богу, чтобы ничего не произошло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***
Это был самый обычный день. Перед праздником. За окном кафе люди неслись с букетами тюльпанов, с пакетами подарков. В самом кафе было несколько человек. Но больше всех меня интриговала и притягивала маленькая девочка, которая сидела у окна. Она заказала всего лишь чай. От десерта отказалась. И это было так непривычно. Я любила чай с чем-то вкусненьким. И мне все время казалось, девочки тоже так предпочитают пить чай. Еще она привлекала к себе внимание тем, что сидела одна. Администратор Юлия озабоченно на нее поглядывала. И понять ту можно, сможет ли ребенок оплатить заказанный чай. Но я уже решила для себя, что в случае чего оплачу со своего кошелька. А еще мне хотелось сесть рядом с нею. Просто так. И помолчать. Провести рукой по распущенным темным волосам. Наверное, на ощупь они были шелковистыми. Потом заплести в красивую косу. Всегда любила подружкам заплетать красивые косы. А у этой малышки волосы прям сказка. Длинные, до пояса.
- Тебе еще что-нибудь принести? – ждала, когда на меня посмотрят. У девочки были потрясающие голубые глаза, цвета темного сапфира. Правда, сейчас они почему-то были мокрые от слез. Весь ее вид говорил о том, что она расстроена, огорчена, обижена. Напоминала брошенного котенка, которого хотелось пригреть.
- Сколько сейчас времени?
- Около семи.
- Папа волнуется… – она вновь отвернулась к окну. А я продолжала стоять возле ее столика, не в силах сдвинуться с места. Значит, она ушла без предупреждения. Это плохо. Перепуганные родители, скорей всего, не способны сейчас адекватно реагировать и, найдя дочь, вряд ли молча ее уведут, сразу же устроят разбор полетов.
- Может, стоит позвонить родителям, сказать, где ты? – мой вопрос-предложение девочку заставил отлипнуть от окна. Она подняла на меня глаза, долго смотрела, словно изучала, сканировала. От ребенка такого взгляда не ждешь. Передернула плечами.
- А у меня только папа. Мама меня бросила! – вот так просто выдала эта синеглазка. Я растерялась. Судя по всему, это событие произошло недавно, вон как зло заблестели глаза, упрямо сжались губы.
- Тогда стоит позвонить папе. Он же переживает. Да и поздно уже одной ходить по городу! – заметила, как Юля строго на меня смотрела. Похоже, мое сочувствующее поведение пришлось начальству не по вкусу. Оглядела зал. Новых посетителей не было.
- А можно воспользоваться вашим телефоном? А то я свой забыла в школе.
- Да, конечно! – вытащила из заднего кармана простенький мобильник, почему-то смутилась. Девочка была одета со вкусом и качественно, вряд ли у нее был телефон с кнопочками, скорей всего, айфон последней модели. Но на милом личике никакой брезгливости, презрения не обнаружила. Она быстро потыкала кнопки, приложила трубку к уху и ждала ответа.
- Пап, это я. Со мною все хорошо… - не стала прислушиваться к разговору, девочка назвала кафе, где была, и протянула мне телефон обратно. – Спасибо.
- Да не за что. Папа скоро приедет?
- Да. Минут через двадцать. Если не раньше.
- Хорошо! – улыбнулась девочке и пошла заниматься своими прямыми обязанностями. Юля только прищурилась, я покачала головой. Сердиться нет повода, наоборот, решила ситуацию. Сколько времени прошло, в рабочей суете не заметила. Но когда звякнул дверной колокольчик, обернулась. И замерла. Все мы в подростковом возрасте создавали образ своего принца. Придумывали, какого цвета у него будут глаза, волосы, какой будет рост, телосложение. Мечтали о его улыбке. Грезили о его неземной любви к себе. Я не стала исключением. И мужчина, появившийся на пороге кафе, был принцем. Моим выдуманным принцем. Не удивлюсь, если на левом виске будет шрам. Это позже я добавила своему герою отметину, чтобы знать – он именно мой. Он замер, быстро оглядел присутствующих и уверенно направился в сторону девочки. Аааа. Разочарование от реальности больно кольнуло. Теперь ждала скандала, криков, угроз, слез. Но этого не было. Девочка вскинула на него глаза, его рука ласково прошлась по ее волосам, он сел около дочери. Затем он снял пиджак, повесил на спинку стула, расстегнул рукава, закатал до локтя, стянул галстук. На ватных ногах, держа меню перед собой, двинулась к их столику. При моем появлении мужчина моей мечты поднял глаза. Да, именно такими я их и представляла. Серые, немного холодноватые, обрамленные густыми ресницами. Эти глаза еще были уставшие, в уголках застыла тревога. Тонкие губы, едва тронутые улыбкой, которая не отражалась в этих серых бездонных глазах. На виске был маленький шрам. Значит, и правда мой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
