Русские сказки - Народные сказки

— Теперь пособи мне ноги приставить!

Приставили ноги как надобно быть, спрыснули живой водой — приросли ноги.

— Ну вот, оба мы справились, — говорит Матюша Пепельной. — Пойдем теперь проведаем, что творится в нашем царстве. Царь меня за верную службу щедро наградил — сонному ноги по колени отсек да в море кинул. Надо с ним повидаться и за все его добро отплатить сполна.

Выпили они по глотку питья — и всю усталь как рукой сняло, а сила удвоилась против прежнего.

Вышли они из лесу — и скоро показался впереди город. Перед самым городом на царских лугах большое стадо коров пасется. Подошли поближе — и признал Матюша Пепельной в коровьем пастухе своего прежнего царя. Спрашивает:

— Чье это царство?

Заплакал пастух:

— Ох, добрые люди, не знаете вы моего горя! Было это царство мое, и был я раньше царем, а теперь вот коров пасу. Много времени царил неженатым, потом посватал за тридевять земель в тридесятом царстве, у царя Вахрамея дочь-богатырку, Настасью Вахрамеевну. Вызнала она, что нет во мне силы богатырской, и велела мне коров пасти, а сама на царство заступила. Каждый день, как пригоню коров домой, меня бранит, ругает на чем свет стоит и кормит впроголодь.

— А помнишь, я тебе говорил: «Будет и красная девица, да не тебе ею владеть»? Опять, видно, все по-моему вышло.

Тут царь-пастух узнал Матюшу Пепельного и заплакал пуще прежнего:

— Ох, Матвеюшка Пепельной, пособи мне царство воротить. Я тебя за это министром поставлю, а твоему названому брату воеводство пожалую.

— Ласковый ты, да и на посулы щедрый, когда беда пристигнет, а забыл, как за мою прежнюю службу меня наградил? Надо бы тебя смерти предать, да не хочется рук марать. Уходи из этого царства, чтобы духу твоего здесь не было. Попадешься еще раз мне на глаза — пеняй на себя.

Как услышал царь-пастух такие речи, до смерти перепугался и кинулся наутек. Только того царя и видели.

А Матюша Пепельной со своим названым братом пришли в город и выпросились у бабушки-задворенки переночевать.

Старуха на Матюшу Пепельного поглядывает:

— Где-то я тебя видела, добрый молодец! Не ты ли раньше на царский двор воду возил?

Признался Матюша Пепельной:

— Я, бабушка!

— Ох, ты, дитятко желанное, живой да здоровый воротился! А тут молва прошла, будто нету в живых тебя. Новый водовоз никому ковша не нальет, а ты всем бедным да увечным давал воды сколько надобно. За это тебя все жалеют да вспоминают.

Принялась бабушка-задворенка по хозяйству хлопотать. Добрых молодцев напоила, накормила, баню истопила. Намылись гости с дороги, напарились и повалились спать. А бабушка-задворенка пошла на царский двор и сказала:

— Воротился в город Матюша Пепельной.

Дошла та весть и до царских покоев. Наутро царица девку-чернавку послала:

— Позови скорее Матюшу Пепельного.

Пришел Матюша Пепельной на царский двор. Увидела его Настасья Вахрамеевна — с крутого крылечка скорым-скоро сбегала, за белые руки брала:

— Не тот мой суженый, кто коров пасет, а тот суженый, кто умел меня высватать. Думала, тебя живого нет. Сказывал постылый царь, будто напился ты пьяный на судне да в море упал. Плакала по тебе, тосковала, а постылого прогнала коров пасти.

Рассказал ей Матюша Пепельной всю правду: как царь ему ноги сонному отрубил да в воду кинул и как они с названым братом живую воду достали.

— А о пастухе и говорить не станем. Теперь его и след простыл, никогда он не посмеет и на глаза показаться.

Повела царица Матюшу Пепельного в горницу, наставила на стол разных напитков да кушаньев. Потчует гостя:

— Кушай, мил-сердечный друг!

Попил, поел Матюша Пепельной, стал прощаться:

— Надо мне отлучиться, родителей проведать.

Велела Настасья Вахрамеевна карету заложить.

— Поезжай, привези поскорее отца с матерью — пусть с нами живут.

Привез Матюша Пепельной родителей, и тут свадьбу сыграли, пир отпировали.

Матюша Пепельной на царство заступил, а названого брата министром поставил. И стали жить-поживать, добра наживать, а лихо избывать.

Ненаглядная Красота

Няньки его качают, никак укачать не могут. Зовут они мать:

— Царица-государыня, иди, качай своего сына.

Мать его качала, укачать не может; побежала она к царю:

— Царь, великий государь! Пойди сам, качай своего сына.

Царь начал качать, приговаривать:

— Спи, сынок, спи любимый! Вырастешь большой, сосватаешь за себя Ненаглядную Красоту: трех маток дочку, трех бабок внучку, девяти братьев сестру.

Заснул Иван-царевич крепким сном. Через девять суток пробудился и говорит:

— Прощай, батюшка, поеду я Ненаглядную Красоту искать, себе в жены ее сватать.

— Что ты, дитятко, куда поедешь? Ты всего девятисуточный.

— Отпустишь — поеду и не отпустишь — поеду.

— Ну, поезжай! Что с тобой сделаешь?!

Иван-царевич снарядился и пошел коня доставать. Отошел немало от дому и встретил старого человека.

— Куда, молодец, пошел? Волею или неволею?

— Иду я, дедушка, и волею и неволею. Был я в малых летах, качал меня батюшка в зыбке, сулил за меня высватать Ненаглядную Красоту: трех маток дочку, трех бабок внучку, девяти братьев сестру.

— Хорошо, молодец. Только пешему тебе не дойти: Ненаглядная Красота далеко живет.

— А как далеко?

— В золотом царстве, по конец света белого, где солнышко всходит.

— Как же быть-то мне? Нет мне, молодцу, по плечу коня неезжалого, нет плеточки шелковой недержаной.

— Как нет! У твоего батюшки есть тридцать лошадей — все как одна. Прикажи конюхам напоить их у синя моря; одна забредет в воду по самую шею и, как станет пить, начнут в синем море волны подыматься, в крутые берега ударяться. Эту лошадь себе бери.

— Спасибо на добром слове, дедушка.

Как старик научил, так царевич и сделал: выбрал себе богатырского коня, ночь переночевал, поутру рано встал, растворил ворота, собрался ехать; вдруг проговорил ему конь человеческим голосом:

— Иван-царевич, припади к земле: я тебя трижды ногой толкну.

Раз толкнул и другой толкнул, в третий не стал:

— Ежели в третий раз толкну, нас с тобой земля не снесет.

Иван-царевич вскочил на коня, — только его и