Тайна убитой актрисы - Алексей Макеев

– Прежде всего я подумала о письмах и фотографиях, – отвечала Колесова. – Обо всем, что люди посылают и дарят друг другу. Потом, когда я подумала о подарках, у меня появилась и другая мысль – о драгоценностях. Там могли быть серьги, ожерелья, браслеты, кольца. Если эти вещи были из золота, то понятно, почему сумка оказалась достаточно тяжелой. Ведь одни письма и фотографии много не весят.

– Слушайте, вот тут вы, кажется, попали в самую точку! – воскликнул сыщик. – Это очень похоже на правду. Тогда понятно, почему… – Он не договорил, сам оборвал свою фразу.

«Не стоит раскрывать перед свидетельницей, пусть и лучшей подругой погибшей актрисы, все планы следствия, – подумал Лев Иванович. – Если в той сумке и правда хранились драгоценности, тогда становится понятным, за чем охотился убийца, которого мы со Стасом именуем рецидивистом. Ясно, почему муж убитой актрисы ничего не говорил мне о сумке. Он о ней никогда не слышал».

– Это все, что касается этого странного эпизода? – спросил Гуров. – Или, может быть, имеется еще какая-то деталь, о которой вы мне не сообщили?

– Мне кажется, я рассказала все, – отвечала пианистка. – Имейте в виду, вы первый человек, которому я это все изложила. До сих пор никто об этой сумке не слышал. Знаете, я вам весьма признательна.

– Вот как? За что же? – с удивлением осведомился Гуров.

– Вы сняли с меня большую тяжесть, – ответила Колесова. – Знаете, как непросто жить, имея такую тайну на душе. Теперь я сообщила все вам, и мне сразу стало намного легче. Скажите, сейчас, когда Лены нет в живых и вы все знаете, могу я рассказать об этой сумке кому-то еще? Например, мужу или Насте с Олей?

– Я не могу запретить вам этого делать, – отвечал сыщик. – Но настоятельно советую подождать. Эта тайна была очень опасной, пока Елена была жива. Она остается такой же и сейчас. Так что в интересах вашей собственной безопасности я вас просил бы пока что воздержаться от таких рассказов. Потом, когда мы доведем расследование до конца и арестуем убийцу, тайна перестанет представлять опасность. Но пока лучше молчать.

– Хорошо, я буду молчать, – обещала Льву Ивановичу пианистка.

Глава 15

Гуров расстался с Колесовой, немного погулял по театру, раздумывая над тем, что сейчас услышал.

Потом он достал телефон, позвонил Стасу Крячко и спросил:

– Ты чем сейчас занимаешься?

– Как мы с тобой вчера и наметили, беседую с очередным карточным партнером Иннокентия, – ответил Крячко. – Как раз перед твоим звонком я расспрашивал его о собственности, которую мог бы иметь Прокофьев. К сожалению, ничего нового я не услышал. О такой собственности никто не знает.

– Это не страшно, – заверил старинного друга Гуров. – Тут у меня сейчас наметилось новое направление расследования. Кажется, мы вчера неверно сформулировали задачу. Нам надо искать собственность не мужа, а жены.

– Елены? – с неподдельным удивлением спросил Крячко. – Но почему?

– После объясню, – ответил Гуров. – Сейчас скажу только одно. Несколько минут назад мне стал известен очень интересный факт. Несколько месяцев назад Елена искала место, где могла бы надежно спрятать нечто ценное. Ее муж ничего не должен был знать об этом. Я думаю, что ей для этого была нужна личная собственность. Так что отправляйся в регистрационную палату, узнай там, не оформляла ли Елена Прокофьева приобретение какой-то недвижимости.

– Но она могла и не регистрировать эту сделку, – заметил Крячко.

– Конечно, могло быть и так, – согласился Гуров с мнением лучшего друга. – Но мы с тобой далеко не в первый раз подобными делами занимаемся. Так что ты и сам знаешь, как поступать в таком случае. Придется искать эту собственность, что называется, по оперативным данным. Перебрать всех людей, которые что-либо продавали и знали Елену. В общем, не мне тебя учить. Давай, Стас, действуй.

– Задачу понял, приступаю, – отвечал Крячко и отключился.

Гуров не стал убирать телефон. Он позвонил на вокзал, затем в аэропорт и спросил, когда идут рейсы на Ростов. Полученные ответы Лев Иванович записал в блокнот, подумал, надо ли заказывать билет, но решил, что это пока будет преждевременно.

После этого сыщик снова отправился в театр и начал очередную серию бесед с актерами и другими работниками театра. Однако теперь он не только задавал какие-то общие вопросы о Елене Прокофьевой, но и спрашивал, не приобретала ли она в этом году какую-то собственность. Однако никто из его собеседников не мог вспомнить ни о какой недвижимости, купленной актрисой.

Закончив беседы в театре, Гуров переключился на другие места, где бывала Елена, в том числе радио, филармонию, художественный музей, телестудию. За этот день он встретился с рекордным количеством людей. Его собеседниками были почти пятьдесят человек. Однако результат оставался все тем же, то есть практически нулевым.

От огорчения сыщик, вопреки своему обыкновению, в этот день даже вспомнил о такой вещи, как обед, и сходил в кафе.

После этого он еще раз позвонил Стасу Крячко и спросил, как продвигаются поиски.

– Пока никак, – прозвучал ответ. – Результат только один. Я выяснил, что официальным образом Елена Прокофьева не приобретала никакую недвижимость, ничего нигде не регистрировала. Это я узнал еще утром. С тех пор веду опрос людей, которые продавали в этом году кусок земли или метр забора. А у тебя какие успехи?

– Точно такие же, как у тебя, – отвечал Гуров. – Ладно, нам с тобой к этому не привыкать. Бывают пустые дни, когда не удается продвинуться ни на шаг, вечером нечего анализировать. Похоже, сегодня нам выпал именно такой день.

Он прекратил разговор с другом и продолжил свои расспросы.

Время близилось к семи вечера, когда телефон сыщика зазвонил. Он взглянул на экран. Это была его утренняя собеседница Наталья Колесова.

Гуров немного удивился, включил прием и произнес:

– Да, я слушаю, Наташа. Что-то случилось?

– Я не могу сказать, что произошло что-то серьезное, – отвечала пианистка. – Но нечто странное, это безусловно. Дело в том, что буквально минуту назад я рассталась с неким молодым человеком, который расспрашивал меня о том, не давала ли Лена мне на хранение какие-либо вещи. То есть его фактически интересовала именно та самая сумка. Я хотела…

– Где вы сейчас находитесь? – прервал ее Гуров.

– Я сейчас в нашем музыкальном училище, – отвечала пианистка. – Я тут преподаю, это еще одно мое место работы. Но я уже закончила и теперь собираюсь идти домой. Так что…

– Не выходите из здания! – категорически потребовал Гуров. – Оставайтесь там, где вы находитесь сейчас! Я за вами заеду. Повторяю, не выходите на улицу! Это может быть опасно. При встрече я вам все объясню.

Лев Иванович прекратил разговор и вывел на экран телефона карту Заозерска. Оказалось, что сыщик сейчас находился совсем недалеко от музыкального училища. Поэтому до пианистки он мог добраться пешком. Гуров бросился к нужной точке почти бегом, так что уже спустя десять минут был на месте.

Наталья Колесова встретила его в коридоре училища. Она выглядела не столько испуганной, сколько удивленной.

– Интересно, почему вы решили, что мне может угрожать какая-то опасность? – спросила женщина. – И от кого, от этого молодого человека? Но мне он не показался опасным. Несколько развязным, назойливым, это да, но не опасным.

– Ваше впечатление