Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон

Луны убьют на Земле все живое, Дюб утратил интерес к ним как к зрелищу. Он мог неделями не поднимать глаз к постепенно расползающейся туче обломков. Иногда, проходя в темноте к запаркованной машине или уже за рулем где-нибудь на шоссе, он случайно ловил взглядом куски Луны в небесах — и намеренно отводил глаза. Они вызывали в нем ужас, да пожалуй, и стыд перед тем, что когда-то казалось ему столь замечательным объектом для научных наблюдений. Дюб не хотел об этом вспоминать. Он предпочитал отслеживать постепенное разрушение кусков Луны по таблицам и графикам, которыми его снабжали коллеги и собственные аспиранты. Он старался свести весь свой интерес к двум числам. Одним была скорость фрагментации болидов, или СФБ, служившая мерой того, с какой частотой большие камни превращаются в маленькие. Вторым — просто количество дней, оставшихся до Белых Небес.

В День 7, всего через несколько минут после знакомства, Дюб и Амелия стали свидетелями того, как Фасолина раскололась на две части, названные впоследствии ФА1 и ФА2 (хотя в то время были и попытки дать им собственные имена посимпатичней). Через три недели Ковш столкнулся с Толстяком и развалился на три куска, КО1, КО2 и КО3. Сам Толстяк к тому моменту уже превратился в ТО1, все еще более или менее узнаваемый, плюс целое фамильное древо осколков, отколовшихся от его меньшего фрагмента, ТО2. Их кодовые имена выглядели примерно как ТО2-1-3, что означало «третий по величине осколок от самого большого обломка от второго по величине куска Толстяка». Отслеживать судьбу их потомков поколением дальше стало уже затруднительно, да, в общем-то, и бессмысленно. Волчок успел много чего натворить, пока наконец не раскололся пополам; его своенравные отпрыски ВО1 и ВО2, разлетевшись в противоположные стороны, обращались по вытянутым орбитам вокруг общего центра масс кучи обломков и время от времени, вернувшись издалека, с силой врезались в куски помедленней. ВО2 расколотил на три части Желудь всего за три дня до достопамятной беседы Дюба с президентом в Овальном кабинете. Когда Дюб летел домой в Лос-Анджелес, обломок Желудя размером с танкер рухнул в Индийский океан и вызвал цунами, жертвой которого стали сорок тысяч человек на западном побережье Индии.

После того как Дюб вернулся домой из Вашингтона, они с Амелией сняли номер в величественном отеле «Лэнгхэм» в Пасадене, чтобы провести вместе несколько дней, прежде чем он отправится в кругосветное путешествие. Во время романтического ужина на террасе отеля оба старались не смотреть на остатки Луны. После ужина они вернулись в номер и занялись любовью. Через двадцать минут посткоитальных ласк Амелия повернулась на бок и уснула, словно приглашая Дюба себя обнять, однако Дюб, который никак не мог расслабиться, нашарил планшет, нацепил очки и принялся убивать время в Интернете. Двери на балкон остались открытыми, через какое-то время ночной бриз заставил Амелию уползти поглубже под одеяло. Дюб слез с кровати, подошел к дверям, чтобы их закрыть, и увидел «лунное облако» прямо перед собой — оно висело над огнями Лос-Анджелеса и уже вчетверо превосходило в диаметре первоначальную Луну. Зрелище оказалось завораживающим, отчасти и потому, что Дюб долго его избегал, так что он простоял некоторое время, наблюдая. Персиковая Косточка пока что в основном сохраняла форму, однако больше никого из Семи сестер было уже не распознать.

Из чистого любопытства Дюб проверил приложение, которое сообщало, когда над ним пройдет «Иззи», — выяснилось, что до этого оставалось всего десять минут. Он стоял и ждал «Иззи». Ожидая, Дюб снова и снова переводил взгляд на обломки Луны. Какое будущее их ждет? Дюб знал, что они рассыплются на несчетное количество фрагментов и превратятся сначала в Белые Небеса, а потом в Каменный Ливень. Но каким будет распределение их размеров, сколько среди них окажется крупных камней, сколько мелких? Модели были основаны на упрощающем предположении, что все камни будут более или менее одинаковыми, но это, очевидно, не соответствовало истине.

Дюб и его аспиранты уже провели определенный анализ первоначальных кусков, пытаясь определить, почему Персиковая Косточка оказалась столь прочной, и пришли к выводу, что она — ядро прежней Луны. Это подтверждалось оценкой ее массы: плотность Косточки была заметно выше, чем у прочих кусков, заставляя предположить, что она состоит большей частью из железа, а не из камня. У Луны тоже было железное ядро, однако, в пропорции к ее диаметру, значительно меньше земного; большей частью Луна представляла собой мертвый холодный камень.

Ядро тем не менее имелось и, как было принято считать, представляло собой твердый железный шар, окруженный более горячей оболочкой из расплавленного железа в смеси с другими элементами. Агент сорвал с шара внешнюю кору, так что он оказался в космическом вакууме. В первые несколько часов Косточка буквально сияла, излучая тепло. По крайней мере так следовало предполагать, поскольку поднятая катаклизмом пыль поначалу скрывала ее от глаз. Часть расплавленной оболочки тоже сорвало с ядра и разбросало по туче обломков в виде больших и малых капель и капелек, которые впоследствии застыли. Доказательством тому служили врезавшиеся в землю богатые железом болиды, которые удалось выкопать и исследовать. К тому времени, как пыль в буквальном смысле осела, так что Персиковая Косточка и ее сестры стали видны ясно, на ней уже образовалась внешняя корка из быстро застывшего, отдав свое тепло в космос, расплава. С тех пор она продолжала охлаждаться. Даже сейчас, чуть ли не год спустя, Персиковая Косточка, или ПК1, была заметно теплее остальных фрагментов Луны. И значительно устойчивей к разрушению. Камни от нее либо отскакивали, либо вдребезги разбивались о тускло сверкающую поверхность. В первые дни, пока Косточка была относительно мягкой, от нее откололось несколько заметных кусков — ПК2, ПК3 и так далее, — но теперь она была закована в железную броню километровой толщины, способную выдержать любое воздействие, за исключением разве что еще одного Агента.

Дюб настолько увлекся своими мыслями, что чуть не пропустил прохождение «Иззи». Станция прошла прямо через лунное облако, будто лавируя между огромными глыбами — хотя это, конечно, была иллюзия. «Иззи» давно уже была самым ярким из рукотворных небесных тел, а после того, как к ней добавили множество пристроек, стала еще ярче. Работа была проведена впечатляющая. И даже в чем-то трогательная. Однако сейчас, видя станцию непосредственно на фоне разразившейся катастрофы, что позволяло сравнить масштабы, Дюб невольно спрашивал себя, чего же они хотят добиться. В чем заключается для Облачного Ковчега долговременный план? Рой — архитектура замечательная и намного более способная к выживанию, чем Большой корабль, но куда