Врата Смерти(пер. И.Иванова) - Стивен Эриксон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Геборий поморщился.
— Это не предвещает ничего хорошего.
— Ошибаешься. Мы вольны все строить по собственным замыслам.
— Даже если богиня и не направляла тебя, кто-то же это делал. Иначе у Шаик не появилось бы таких видений.
— Сейчас ты перескочил на судьбу. Оставь эти споры для ученых мужей, Геборий. Не каждая тайна поддается разгадке, хотя ты явно думаешь по-другому. Прости, если мое мнение тебя задевает.
— Не надо извиняться, девочка. Знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Если смертные — пешки на игральной доске богов, то и сами боги — тоже пешки на чьей-то доске.
— Богам противостоят природные стихии, — улыбнулась Шаик.
Геборий наморщил лоб.
— Знакомое высказывание.
— Еще бы! Оно как-никак вырезано на Имперских воротах в Анте. Слова Келланведа. Кажется, император произнес их, чтобы уравнять разрушение с созиданием и оправдать неукротимое стремление империи к завоеванию новых земель.
— Клобук тебя накрой! — прошипел старик.
— Никак я внесла сумятицу в твой разум?
— Да.
— Побереги свой пыл. На эту тему ты напишешь новый трактат. Уверена: кучка старых мозгокрутов пустится в пляс от восторга.
— Старых мозгокрутов?
— Твоих ученых коллег и читателей, Геборий.
Они опять помолчали.
— Что ты намерена делать? — тихо спросил старик.
— Ты о том, что произошло за пределами оазиса?
— Не произошло, а происходит. Прикрываясь твоим именем, Корболо Дэм устраивает бессмысленную и жестокую бойню.
— Именем богини, — поправила Шаик, уловив раздражение в своем голосе.
Ей хватило весьма резкого разговора с Леомом, когда речь шла о том же.
— Думаю, весть о «возрождении» донеслась уже и до него, — сказал Геборий.
— Нет. Я запечатала Рараку. Вокруг нас бушует такая буря, что песок заживо сдирает мясо с костей. Даже тлан-имасам ее не выдержать.
— Но ты же провозгласила вихрь Дриджны, — возразил старик.
— Этот вихрь поднял в Корболо Дэме сомнения и страхи. Ему не терпится завершить порученную миссию. Никто и ничто не сдерживает его. Корболо поступает сообразно своим бредовым замыслам.
— И что ты теперь станешь делать? Конечно, мы можем выступить в поход, но отсюда до Аренской равнины несколько месяцев пути. К тому времени Корболо успеет пролить столько крови, что у Таворы будет полным-полно оснований для жестокого подавления мятежа. Мятеж тоже не отличался милосердием, но после твоей сестрицы он покажется легкой царапиной на заднем месте.
— Ты считаешь, она меня превосходит. Да? В чем же? В тактике?
— Ты уже сама видела, девочка, насколько жестокой умеет быть Тавора, — сердито бросил ей Геборий. — А когда она увидит тебя стоящей здесь…
— В этом-то и кроется мое главное преимущество, старик. Тавора убеждена, что столкнется с пустынной ведьмой. С замарашкой, достойной презрения. Она не знает, кого встретит. Зато я прекрасно знаю свою противницу.
В гуле вихря Дриджны что-то слегка изменилось. Шаик улыбнулась. Вскоре перемену ощутил и Геборий.
— Что случилось?
— Геборий, путь до Арена не займет у нас месяцы. Неужели ты никогда не задумывался о природе этого вихря?
Незрячие глаза Гебория широко раскрылись. Интересно, каким его внутреннему зрению виделся этот столб, рожденный пылью и ветром? Однако, выслушав ответ Гебория, Шаик поняла, что он все увидел так, как надо.
— Боги, я ощущаю внутри вихря… проход.
— Это — магический Путь Дриджны, Геборий. Наша дорога на юг.
— Послушай, Фел… Шаик! Хватит ли нам времени, чтобы прекратить безумства Корболо Дэма?
Она не ответила, поскольку было уже поздно. Слишком поздно.
Едва Дюкр миновал ворота, руки в кольчужных перчатках грубо схватили поводья и недоуздок, заставив его испуганную лошадь остановиться. Другая рука — худенькая девчоночья рука — вцепилась в его запястье. Историк нагнулся и увидел Нетру с белым от ужаса лицом. От этого взгляда у него в жилах заледенела кровь.
— К башне! — умоляюще произнесла Нетра. — Быстро! С городской стены доносился странный шум, похожий на жужжание насекомых. В этом звуке, заполнившем пыльный воздух, было что-то мрачное. У Дюкра заколотилось сердце. Он соскочил с седла. Нетра потащила его сквозь толпу гарнизонных солдат и беженцев. Дюкр чувствовал руки других. Они слегка касались его, словно искали благословения или, наоборот, благословляли историка.
Арочная дверь распахнулась сама собой. Дюкр вошел в сумрачное пространство башни. Наверх вели каменные ступени. Странный звук нарастал, превращаясь в гул, в бессловесный крик гнева, ужаса и страдания. Внутри башенного колодца его повторяло эхо. С каждой ступенькой звук становился все пронзительнее.
На промежуточном этаже Дюкр и Нетра прошли мимо двоих лучников, прильнувших к узким окнам. Каждый держал в руках заряженный лук. На звук шагов воины даже не обернулись.
Чем ближе к крыше, тем светлее становилось на лестнице. Сверху слышался прерывистый голос:
— Слишком много… я ничего не могу сделать… нет… боги, простите меня… Много, слишком много…
Нетра выбралась на широкую площадку. Вскоре туда же поднялся и Дюкр. Возле внешней стены, спиной к нему, стояли трое. Того, кто был слева, историк узнал: Маллик Рель, советник Пормкваля. Последний раз они виделись в Хиссаре. Шелковые одежды советника трепетали на жарком ветру… Средним, вероятно, был сам Пормкваль — высокий, жилистый человек с покатыми плечами. Наряд Железного кулака отличался неимоверной роскошью. С дорогими одеждами не вязались бледные руки, ухватившиеся за зубец башни. Они дрожали, напоминая птиц, попавших в силок… Справа стоял крепко сбитый офицер в доспехах. Мускулистыми руками он крепко обхватил свое туловище, будто намеревался сломать себе ребра. Котел чувств, бурливший у него внутри, грозил в любую секунду взорваться.
На узкой деревянной скамье, разметав руки и раскинув ноги, сидел Нил. Юный колдун поднял землистое, постаревшее лицо и взглянул на историка. Нетра бросилась к брату, крепко обняла его и замерла.
Солдаты на городской стене теперь уже кричали во все горло, и жуткий этот звук прорезал воздух подобно смертоносной косе Клобука.
Историк подошел к стене и встал рядом с командиром. Рукой он оперся о красно-коричневый кирпичный зубец. Он только сейчас обратил внимание, что все трое пристально смотрят вдаль… У Дюкра перехватило дыхание. Ему было не так страшно, когда они двигались по Аренскому пути. Но картина, разворачивающаяся сейчас на склонах ближнего холма, повергла его в настоящую панику.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});