Дикий - Джоли Скай

 Дорога казалась ему бесконечной, хотя бежал он всего два дня. Бежал, пока не выбился из сил, а потом уже просто шел до пригорода, ставшего когда-то в другой жизни, когда Этан был еще молодым и оптимистичным, таким родным.

Сгустились сумерки, так что кугуар, незамеченный людьми, с легкостью несся по улицам, которые казались одновременно знакомыми и чужими.

Снег тут уже таял, на подходе была весна – здесь, в городе с множеством зданий, улиц и людей, она ощущалась сильнее.

Этан на мгновение задумался о Даге, зачем тому мог понадобиться кот-оборотень. Он не понимал, как ни старался. Когда его мысли перешли на Брэма, он с трудом заставил себя не думать о черном волке.

Ты меня понимаешь?

В тот момент Этан понял одно – нужно бежать и немедленно, или все усилия Брэма окажутся напрасны. Поэтому он и сбежал, не оглядываясь.

Много лет назад он также сбежал. Но Лила тогда была уже мертва, а Брэм еще жив.

Значит, нужно сделать один звонок. Да, телефонные номера меняются или перестают обслуживаться, а так называемый друг Лилы может оказаться вовсе не столь дружелюбным, но Этан в долгу у Брэма и должен хотя бы попытаться помочь.

Стараясь держаться подальше от людных улиц, он пробирался все глубже в город. Потому что ему надо было позвонить по номеру, который давным-давно дала ему Лила, когда еще думала, что сумеет выбраться живой.

Этану нужно было позвонить волку по имени Трэй.

Глава десять

Этан порылся в кармане, звеня мелочью, молясь, чтобы хватило денег. Круглосуточная прачечная, которую он помнил, все еще работала, хотя здание и заметно обветшало. К счастью, здесь все так же хранили забытые и потерянные вещи и стоял старый автомат – сейчас разбитый и пустой, потому что все его содержимое перекочевало в карманы «новой» слишком большой для Этана куртки.

Он обязательно вернет деньги. Как-нибудь. Правда, надо признать, на это потребуется время. Он никогда не любил воровать, хоть это и легко ему удавалось. Этан был быстрым, наблюдательным и умел прятаться как никто другой. Но он никогда не поступался принципами.

«Не используй свой дар без причины».

Его мать вбила это ему в голову, еще когда Этану исполнилось девять. Хорошо, что успела, потому что вскоре после этого она умерла, а он остался один, ну, если не считать Лилы.

Этан вздохнул, он слишком устал бороться с воспоминаниями о матери, хотя это было очень давно, и он уже почти не помнил ее лица. Сейчас от этого было даже больнее, чем от мысли, что она умерла.

Он вытащил горсть четвертаков и стал по одному кидать их в слот на телефоне-автомате, пальцы начинали неметь от холода. Было раннее утро, солнце еще не встало, а ему так и не удалось толком поесть, учитывая вынужденную гонку последних двух с половиной дней. Его тело не могло сохранять нужную температуру, когда он плохо ел.

Если повезет, то оставшихся денег хватит на какой-нибудь завтрак и горячий кофе.

Он продолжил кидать монетки в автомат. Отыскать рабочий телефон оказалось очень нелегко. Их стало гораздо меньше по сравнению с тем, что было восемь лет назад. Тот, что висел в свое время в прачечной, почему-то убрали.

Скормив автомату сорок четвертаков, Этан остановился. Он абсолютно не разбирался в сегодняшних расценках, но десяти долларов по-любому должно хватить хотя бы на дозвон, если, конечно, есть кому дозваниваться.

Он медленно и аккуратно набрал номер, боясь, что неправильно запомнил, хотя, видит бог, запомнить десять цифр – не такая уж сложная задача. В трубке запищало, а потом раздался гудок. Этан ждал, что механический голос сейчас скажет, что номер не обслуживается или что такого не существует.

Вместо этого телефон продолжал звонить. Пять гудков – Этан почувствовал, что теряет надежду, и тяжело прислонился к стене телефонной будки. Никого нет, и ему придется остаться в городе и попытаться снова, хотя никто может так и не ответить. Может, он никогда не дозвонится до этого загадочного Трэя.

Седьмой гудок вдруг оборвался, и голос – мужской – сказал:

– Да. Трэй Уолтерс слушает.

Этан сглотнул. Он давно не пользовался телефоном, и никогда еще разговор не был для него так важен.

– Здрасьте, – выдавил он с трудом.

– Кто это?

Этан на секунду замешкался, но он ведь уже решил, что, если сказать Трэю свое имя, вреда не будет. Трэй же не мог высунуться из телефонной трубки и схватить его за шкирку. Даже со всеми следящими супер-пупер прибамбасами вероятность того, что Трэй живет поблизости и успеет добраться до Этана, была весьма низкой. К тому же это может помочь Брэму. Наверное.

– Я Этан Марселл.

Он услышал шумный вздох – ответил Трэй не сразу.

– Привет, Этан. – В его голосе звучало удивление. – Тебя долго не было.

Этан до боли стиснул трубку.

– Вы меня знаете?

– Ты друг Лилы. Она о тебе часто упоминала. – Голос стал тише и печальнее. – Много лет назад.

Сердце Этана вдруг бешено припустило. Со дня смерти Лилы он ни с кем о ней не говорил. Ему было трудно говорить о ней. Не хватало практики.

– Да, я был ее другом, – прохрипел он.

– Мне жаль, что она скончалась.

– Скончалась?– повторил Этан. Это прозвучало так, словно Лила умерла от какой-нибудь болезни.

– Ну, после того как ее сбила машина, как мне рассказывали. – В голосе Трэя слышалась равнодушная настороженность, он словно предлагал Этану оспорить сказанное.

Этан прижался лбом к холодному стеклу будки.

– Тот, кто рассказал вам об этом, солгал. Ее убили. Они. Собственная стая. Я все видел. – Он понятия не имел, поверит ли Трэй, волк, знакомый с Зимней стаей, коту.

– Вот как?

У Этана упало сердце. Этот волк ничем не лучше других. Может, он и не из Зимней стаи, но готов купиться на любое, состряпанное ими вранье.

– Она должна была позвонить мне, если почувствует, что ей грозит опасность, – осторожно протянул Трэй. – Тебе должно быть известно, что стаи не любят убивать самок. Они слишком редки и ценны.

– Только не когда связываются с кошками. – Этан не смог скрыть горечи. Лилу, его почти что мать, обвиняли во многом, включая риск родить гибрида.

– Откуда ты звонишь, Этан?

– С телефона-автомата. – Пауза. – Я думал, номер нерабочий, столько лет прошло.

– Я старался его не светить, мало кто о нем знает.

Последовало неловкое молчание. Этан пытался придумать, как перевести разговор на Брэма.

– Я так понимаю, ты звонишь не для того, чтобы рассказать об убийстве Лилы.

– И о нем тоже. Мне просто только сейчас представилась возможность.