В двух шагах от рая - Марша Ловелл

— Что?!

— Кроме того, можешь не искать свой паспорт. Я спрятал его. Вдобавок, я связался с твоим отцом, и сообщил ему о нашей скорой свадьбе. У меня сложилось впечатление, что твое нынешнее положение сильно беспокоило его, и сейчас он обрадовался благополучному разрешению ситуации. Сэр Эггертон давно подозревал, кто является отцом его внука.

Заявление Корте лишило Мейбл дара речи. Он забрал ее паспорт? Добьется судебного решения?

— А сейчас ты должна рассказать мне о своих отношениях с Джоном, — продолжил Виктор как ни в чем не бывало.

— Еще чего! — возмутилась она. — Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь?

Она вскочила на ноги, словно готовясь к схватке, но в этот момент раздался счастливый крик Гэри:

— Мама, посмотри, я плыву!

— Очень хорошо, сынок, — похвалила ребенка Мейбл. — Скоро ты сможешь плавать без спасательного жилета…

— Малыш всему учится сам, — довольно заметил Виктор. Он тоже успел встать и сейчас возвышался над Мейбл почти на голову. — Тебе не жарко? — спросил он, приобняв ее за плечи. — Почему ты не надела купальник?

— Мне и так хорошо. Я не собираюсь купаться. Просто посмотрю на вас с Гэри, и все.

— Как хочешь… — Он отпустил ее и направился к бортику у глубокой части бассейна. Мейбл наблюдала за ним, не в силах оторвать взгляда от стройной фигуры Корте. На нем были одни лишь пестрые плавки. Уже дважды она видела его обнаженным во время их любви, но никогда еще не имела возможности полюбоваться его великолепным телом во всей красе.

Виктор на секунду остановился у самого края бассейна, приготовившись к прыжку, потом с силой оттолкнулся и свечой вошел в воду почти без брызг. Вынырнув у противоположного бортика, он сразу же оглянулся на Мейбл, зная, что она наблюдает за ним. Та моментально отвернулась, не желая выдавать своего интереса к нему.

— Научи меня нырять! — потребовал Гэри, зачарованно глядя на отца. Затем он принялся с воодушевлением колотить по воде руками и ногами, весело крича: — Мама, мама, иди к нам! Пожалуйста!..

— Присоединяйся! — с добродушной улыбкой поддержал сынишку Виктор. — Вода очень освежает.

— Иди сюда, мамочка!..

Досадливо поморщившись, Мейбл направилась в кабинку для переодевания и через несколько минут вышла в красном купальнике. Он казался ей слишком открытым, но другого не было. Смущаясь, она приблизилась к бортику бассейна. При ее появлении Виктор восхищенно присвистнул.

— Превосходно! Гэри, твоя мама просто красавица!

Порозовев от смущения, Мейбл поспешила спуститься в воду. Она окунулась с головой и немного проплыла, а вынырнув, оказалась лицом к лицу с Виктором и усевшимся на его плечи Гэри. Малыш смеялся, держась за густые темные волосы отца. Играя с сыном, отец вдруг подбросил его в воздух. Взмывая вверх малыш издал пронзительный визг, полный неописуемого восторга.

— Я не хочу звать тебя Виктором, как мама, — заявил мальчуган, все трое вылезли из воды и уселись на бортике. — Теперь я буду называть тебя только папой. Мне давно хотелось иметь собственного папу!

Услыхав слова сына, Мейбл замерла. В ее душе шевельнулась и заныла старая боль, унять которую можно было, лишь зажав гордость в кулак и забыв прошлые обиды. Ее ребенок должен расти в полноценной семье, где есть и мать, и отец. Она слишком любила Гэри, чтобы лишить его этой простой человеческой радости. И Виктора тоже любила, несмотря ни на что…

— Теперь папа у тебя есть. — Отец с улыбкой потрепал сына по головке.

— И ты можешь всем говорить об этом, — добавила Мейбл.

Виктор быстро повернулся к ней и удивленно посмотрел в глаза.

— Хм, чего-то я не понимаю. Сегодня утром ты обращалась со мной словно со злейшим врагом, а сейчас… Что бы это значило?

Корте держался так, будто ночью ничего не случилось. Если бы Мейбл не проснулась и не увидела собственными глазами, как в дверь его спальни проскользнула Лорна, ей трудно было бы поверить, что это происходило на самом деле.

— Ты хороший актер, Виктор. Впрочем, твоя профессия имеет много общего с лицедейством, — горько вздохнула она. — Ночью к тебе приходила Лорна. И это случилось после того, как ты сказал, что между вами ничего нет, и заставил меня поверить, что…

— Постой, должен тебе сказать…

— Нет, не нужно больше лгать! С меня достаточно. Я теперь ничего не желаю слышать. Живи, как знаешь…

— Что ты имеешь в виду? — настороженно заерзал на месте Корте.

— Только то, что не собираюсь отвергать твое предложение, — заявила Мейбл с отчаянной решимостью. — Я выйду за тебя замуж!

Оба замолчали, глядя друг на друга: один — оторопело, другая — выжидающе.

— Правда выйдешь? — спросил наконец Виктор со странным спокойствием, будто решив, что ослышался. И вдруг его синие глаза игриво забегали. — Действительно станешь моей женой?

Мейбл продолжала смотреть на него, удивленная собственной решимостью на столь ответственный шаг. Однако она чувствовала, что сердце подсказало ей правильный выбор.

— Стану. Ради Гэри. Ты прав, у меня и впрямь нет иного выхода.

— Только ради сына? — и с радостью, и не без разочарования в голосе спросил Виктор, всматриваясь в глаза Мейбл, словно в надежде разгадать какую-то тайну.

— Да. Сын нуждается в тебе, в нормальной семье. Сейчас я понимаю: то, что мне казалось правильным, на самом деле неверно. Я не имела права лишать Гэри отца, а тебя — сына, и сейчас мне нужно исправить ошибку…

Но самое главное, напомнил ей насмешливый внутренний голос, что ты любишь этого человека и не упустишь шанс стать миссис или мадам Корте.

— Ну вот и умница! — Снисходительный тон восклицания Виктора заставил ее сердце больно сжаться. Если бы он только знал, какие чувства на самом деле она испытывает к нему!

— Я выйду за тебя замуж при одном условии, — сухо проговорила Мейбл. — Ты дашь слово не прикасаться ко мне, когда мы… будем оставаться наедине.

— О, дорогая…

Она гордо подняла голову и повторила дрожащим голосом:

— Я говорю серьезно. Между нами больше не будет интимной близости. Никогда!

7

Церемонии, связанные с бракосочетанием заняли несколько дней. Сначала вступление в брак официально оформили в мэрии Орсе, небольшого городка под Парижем, затем вылетели в Англию, где получили благословение в деревенской церквушке, построенной еще в тринадцатом веке, после чего вновь вернулись во Францию, чтобы обвенчаться в одном из величественных парижских соборов с соблюдением всех церковных традиций. На церемонии присутствовал Патрик Эггертон, всем своим видом выражавший одобрение по поводу союза, скрепившего отношения двух семей.