240. Примерно двести сорок с чем-то рассказов. Часть 1 - А. Гасанов

… – Та какой самогон?.., – нервно посмеиваются оба, – На кой он нам нужен?.. Не в деревне чай живём!.. Вы что!?.. Аж смешно, ей-богу!..

– Я и говорю: глупость какая-то!.. И с балкона ни каких запахов?.. Ни чё такого? Разрешите?, – не сбавляя темпа, Гезалов мгновенно разувается и проходит в комнату, демонстративно потешно принюхиваясь, старики крутятся рядом. Так же дурашливо посмеиваясь и балагуря, майор «для порядка» заглядывает и в другую комнату, и останавливается возле огромного бежевого ковра, свёрнутого и стоящего в углу, – И с этой комнаты не пахнет, Семён Иваныч?..

Старики замерли в тишине.

Клавдия Николаевна, выйдя из оцепенения, тонко и злобно тычет мужу в щёку сухоньким кулачком, уходя на кухню, плача:

… – У-у-у… Ирод. Я же говорила!.. От чё натворил….

Через минуту Семён Иваныч полушёпотом заливался слезами за столом, горячо размазывая слёзы:

– Яша!.. Сорок четыре года выслуги!.. Сорок четыре!.. Копейки за всю жизнь чужой не взял!.. Копейки!.. Любого спроси!..

И так далее, и про восемьнадцать похвальных грамот с завода, и про медаль «Ветеран труда», и про то, как Василий Василич ему на «Москвич» одалживал, и как внука своего третьего они Семёном назвали…

– За всю жизнь, Яша!.. Ни копейки!..

…А в тот день Семён Иваныч, в который раз пройдя мимо свисающего сверху ковра Карпенко, чего-то задумался.

– Вот прямо сатана под локоть толкнул!.. Ей-богу!.. Прямо сатана!..

Осторожно стянув ковёр вниз, Семён Иваныч скрутил его, как майор и предполагал в своих догадках, и затащил волоком в квартиру.

… – И главное – на кой хрен он мне нужен!?.. Куда я его?..

И вот затащил Иваныч соседский ковёр, и удивился – как легко всё получилось. И не докажет ни кто…

А потом пришла жена, и они молчали пару минут, видимо думая об одном и том же. Мимо двери кто-то прошёл, и они вздрогнули одновременно, и поняли, что натворили…

… – Второй день сижу дома, Яша, и молю бога – не дай бог Карпенки припрутся в гости или ещё за чем… Ведь каждый день почти шастаем друг к другу!.. Уже кто-то постучался сегодня, а мы сидим, как мыши, и шелохнуться боимся… Даже не знаем, кто приходил-то… Только вам и открыли.. Случайно… И что делать мне, дураку старому?..

И не продать ковёр, и не пользоваться сами. И из квартиры его как убрать – тоже задачка…

Успокоившись, Семён Иваныч искренне жалуется:

– Вот ведь чё натворил, дурак, на старости лет… Уже думаю – на кусочки его порезать и выносить по частям?.. В мусорку… Так я ж его неделю буду таскать…

– Ирод!.. Натворил, скот.., – доносится из комнаты.

– Натворил, Клава…, – шепчет несчастный, прижимая ладонь к груди.

……

Поздно ночью, часам к трём, майор Гезалов вместе с Семёном Иванычем Галитенко бесшумно перетащили ковёр на крышу.

– Руки тебе целовать, Яшенька…, – старик спускался в полумраке за участковым, страстно шепча и наступая ему на пятки, – Ангел ты мой…

…Утром уже ковёр принимал Василий Василич под расписку, не веря своим глазам:

– Вот, спасибо!.. Вот спасибо, Яша!..

– … А я так и понял – не иначе наркоманы какие-то!.. А больше некому, Василий Василич… Смотрю – на крыше припрятали, сволочи… Ну, я сразу и к вам…

– … Ой, спасибо, Яша!.. Ой, спасибо!.. Ох и Галя сейчас обрадуется!.. С магазина придёт, а тут такая радость!… Ох, и обрадуется!.. От чё значит наша милиция!.. Ой, спасибо, ангел ты наш!..

****

Гиббоны

…Сынок растёт не по дням, а по часам. Когда гуляем, я невольно ревностно сравниваю его с его сверстниками, и с удовольствием замечаю, что сынок и крепкий, и габаритами эффектно выделяется, и умом Господь не обидел вроди. Тфу-тфу-тфу! Что бы не сглазить!

Каждый день чего-нибудь новенькое притащит со школы. Второклассники мы уже, между прочим! Очень радуюсь, когда он спрашивает меня о том, чего не понял, или не знает. Недавно, например, пришлось объяснить значение слова «гондон» (пардон, мадам). А чего вы смеётесь? Ничего смешного… Ещё и ни такое притащит. И кто ему это правильно объяснит, кроме меня? В первый раз, когда я объяснял ему значение очередного «нехорошего» слова на букву «пэ» (там после «п» идут буквы «и, д, о, р, а» и т. д. по порядку), жена моя, неожиданно услышав это слово из уст восьмилетнего нашего сына, чуть не упала «вомарак», а потом терпеливо прислушивалась с кухни к моим объяснениям, и к моему удовольствию осталась весьма довольна ликбезом. Спешу поделиться опытом. И по-моему этот мой приём очень даже неплох. Так что пользуйтесь. В мировой педиатрии это назовут когда-нибудь «Метод Гасанова». Я сказал сыну:

– Сынок, это слово очень нехорошее. Так только плохие люди ругаются. И если мне так кто-нибудь скажет, я сразу же ему кулаком в нос дам. Понятно? Без предупреждения. Так что и ты его больше не говори никогда.

Сынок очень задумался и понял, но на всякий случай уточнил:

– А если мама так скажет?

Я сдержал улыбку, вздыхаю горестно:

– Придётся и ей дать…

Умница жена откликнулась с кухни чуть обиженно:

– Вы что!? Я никогда таких слов не говорю!..

– Конечно, не говорит, – подтверждаю.

На том и порешили.

А вообще, это прекрасная наша родительская повинность – объяснять суть вещей.

Сынок заболтал ногами под столом, дожёвывая бутерброд. Вижу – всё понял. Он всегда так делает.

– А Славик всегда так говорит.

– Получит в нос в конце концов. Поймёт тогда.

– А «вонючка» можно говорить?

Я любуюсь сыном, улыбаюсь:

– «Вонючка» – это неплохое слово. Но всё равно мне было бы очень неприятно, если бы мне кто-нибудь так сказал. А вообще – нормальное слово… Бывает, например, жук-вонючка… Что ж делать, если его так называют?..

Сынок дослушал, кивнул, и опять ноги заёрзали под столом.

– А кто тебе так сказал?, – интересуюсь на всякий случай.

– Эт не мне…, – сынок делает пару больших глотков компота, вытирает губы, – это сегодня мальчик один в школе обкакался, и его все «вонючкой» обзывали!

Я замер, улыбаясь. Жена тоже притихла на кухне. Спрашиваю:

– Как это: «обкакался?»

Сынок допил последний глоток, отодвинул кружку. Отдуваясь, похлопал себя по пузу, запросто отвечает, забираясь на диван, чтобы полежать перед «телеком»:

– Первоклассник какой-то… Его учительница в туалет не пустила. А он обкакался, и сидел возле гардероба, маму ждал… Целый час. Пап, смотри! Смотри!.. Это кто? Пап!..

На экране телевизора большая пузатая обезьяна повисла на ветке одной лапой, и, вытянув огромные розовые губы, что-то прокричала протяжно и длинно:

– Угы-ы! Угы-ы!..

– Это кто, пап?..

Жена подошла и села рядом с сыном:

– Подожди. Как это «обкакался»?

Тот выглядывает из-за мамы, которая закрыла экран, тянет недовольно:

– Ма-а-ам!.. Ну, ты чего?… Не меша-ай!

Мы дали досмотреть обезьяну. Я объяснил, что это гиббоны, и что они просто играют, а не дерутся. Жена вернулась на кухню, выключила воду в раковине, и опять терпеливо спрашивает, присев на краешек:

– Какой мальчик?

Сынок удивляется, глядя на нашу реакцию, и рассказывает снова:

– Откуда я знаю?.. Мальчик какой-то… Первоклашка. Он на уроке, наверное, в туалете захотел, а спросить стеснялся. И обкакался…, – сынок смеётся, приглашая нас присоединиться, – Его учительница посадила потом возле гардероба. А он сидит и воняет… Фу-у-у!…, – корчит рожицу, машет ладонью перед мордашкой, зажимая носик, показывая, как пахло от мальчика. Но мама не улыбается, и он продолжает, чуть удивляясь, – Странный какой-то… Не мог отпроситься, что-ли?.. Взял, и…

Жена допросила сына, и мы узнали, что действительно с одним из первоклассников сегодня произошёл вышеизложенный конфуз, и он находился в таком своём состоянии половину последнего урока и ещё какое-то время, сидя на лавочке возле гардероба, натянув на голову шапочку, сгорая от ужаса и стыда, и каждый проходящий мимо морщился от запаха, потому что рядом были несколько его одноклассников, которые громко и радостно поясняли всем, в чем дело, показывая на того пальцем. Некоторые проходили безразлично мимо. Кто-то смеялся. А несколько детей полчаса резвились вокруг несчастного, поочерёдно подбегая к нему, комично принюхиваясь и морщась, весело выкрикивая «Фу, вонючка!», и передавая эстафету следующему…

После минутного молчания жена спрашивает тихо:

– И ты его дразнил?

Сынок, совершенно уже сбитый с толку, смотрит то на меня, то маму, открыв рот, так же тихо отвечает:

– Да. А что?..

Жена, бледная, бегающими глазами бросает мне быстрые взгляды, не зная, как сдержаться, еле сохраняя спокойствие:

– А учительница где была?

– Она домой ушла. Говорит ему: «Тут жди.» И ушла домой. А что?..

Жена возвращается на кухню, молча и громко моет посуду.

А я вздыхаю и старательно подбираю слова для следующего разговора с сыном…