Хроники Дебила. Свиток 4 - Егор Чекрыгин

…Вот кто например, я для них такой? – Великий Шаман Дебил…Но тут ударение надо ставить не на "Великий" и даже не на "Дебил", а на "Шаман".

…Даже в глазах моих соплеменников, – я, несмотря на мои скальпы на воинском поясе, шрамы, и многочисленные участия в битвах и сражениях, – стою как бы в стороне от воинских дел…Думаете кто-то советуется со мной по поводу обучения молодняка?…Посвящает меня в воинские ритуалы и таинства? – Хренушки. – Все это исключительно между воинами, и шаману каким бы он Великим не был, – туда лучше не суваться.

Ну да, – Лга*нхи с Гит*евеком наверняка прислушаются к моим советам. – Ведь через меня говорят Духи Предков, а с этим не шутят. А вот для остальных участников Союза, – и я, и даже Лга*нхи, по-сути своей, чужаки. Уверен, – улотцы продолжают думать что в битве "улотских лыцарей" возле лагеря аиотееков, – я им только мешался со своими рекомендациями и наставлениями. Но тогда хоть, на моей стороне был грозный приказ Леокая мне подчиняться. А теперь…

А теперь, – у нас намечается большой бардак. Поскольку тут соберется сборная солянка, которой эти Горы и Степи не видели наверное со времен динозавров. (хотя я не уверен, что и тогда было нечто подобное). Каждый будет дудеть в свою дуду и считать себя самым лучшим, и самым достойным, чтобы командовать другими. Так что стоит запастись рулетками для измерения длинны пенисов многочисленных кандидатов в Главнокомандующие. Причем уверен, в их числе будет немало и Царей Царей.

А для них – уступить другому, это немалый урон чести. Так что думаю все, даже царек Спаты, выдвинет свою персону в главнокомандующие, а после того как обломятся с этим, – непременно начнут действовать самостоятельно. И естественно, – огребут от аиотееков.

И как нам этого избежать?

Да уж, – мыслишек навалилось множество, и все они, по большей части были какими-то безрадостными.

Ведь вроде уже тыщи раз все обдумывал и придумывал, но как только проблема выходит из области теории, в плоскость практики, – сразу все оказывалось недодуманным и не договоренным.

Вот с тем же Главнокомандующим. – Я ведь пытался тонко поднять этот вопрос, в беседах и с Леокаем, и с Мордуем, и с Мокосаем. Но все от меня только отмахивались, – мол это дело десятое…Они ведь тут привыкли что задача командира, – довести войска до места сражения, (что можно и без единого командования), и громко крикнуть "Начали!", а там уж все дружно бегут на врага, и в водовороте начавшегося мессилова, – каждый вояка будет сам себе генерал.

И пусть даже кое-какое представление о маневрировании на поле боя я им внушил, в основном показывая наши тренировки, – все равно, старый стереотип довлел даже над умницей Леокаем.

А припасы? – Степняки вообще считали, что на войну надо брать только оружие, питаясь по дороге сырым мясом и подножным кормом…Правда и войны у них длились обычно не больше недели, если племена вдруг сталкивались на узенькой дорожке и надо было срочно наказать дерзкого "не люди", посмевшего ходить по той же Степи что и "люди". А уж если специально идти на встречу врагу, то обязательно всем племенем, включая баб и новорожденных младенцев.

…У горцев, в общем-то тоже обычаи отличались не сильно. – у них войны, это вроде как выйти на лестничную клетку подраться с соседом. – Все свое под рукой, и особых проблем с кормом не возникает.

А тут, – я вообще-то планировал выйти врагам на встречу, и выбрав подходящее место дать бой на холмах, где у нас возможно будет некоторое преимущество перед верблюжачьими всадниками…Особенно если это поле боя заранее подготовить. Помнится даже наспех вырытые ямы и сваленное барахло, – по пути из Вал*аклавы, очень существенно помогло нам против внезапно навалившихся верблюжатников. А если, допустим у нас будет целая неделя, для того чтобы подготовить место для боя? – Да я такого наворочу, что… Это при условии, что меня вообще будут слушать.

Спустя три недели мы вышли на Тракт ведущий из Олидики в Степь, где было назначено место для сбора всех войск. – Ибо один хрен, – большая часть должна была идти через Олидику.

Спросите, – "Чего так долго?". – Так ведь надо было дождаться, пока придут наши вояки с побережья. Пока справим все обряды, покамлаем, нажремся наркокомпота и станцуем военный танец. Потом отходняк, и пир по случаю начала военных действий. Ну а после всего этого, уже можно собирать манатки и двигаться на врага.

Двигались мы естественно согласно обычаю, то есть с бабами и детьми. Потому как на мое предложение оставить их на берегу моря, – все только недоуменно пожали плечами. – Все равно, – коли мужики проиграют, то и бабам не выжить. Так чего зря порознь ходить? Потому-то двигались мы изрядным табором, вместе со стадами быков, овец и верблюдов…Зато везя кучу барахла, аж на целых трех повозках…Все-таки Дрис*тун, оказался дельным малым…, а "подгорные" были отличными исполнителями и быстро учились…, всему что касалось работы с деревом. Если бы им так еще и в воинском деле совершенствоваться. (Гит*евек чуть не заработал обезвоживание, плюясь во время тренировок подгорных).

Скрипели эти повозки нещадно, зато каждая взяла на себя наверное хорошо так за полтонны груза, – в основном зерна нового урожая и запасов мяса коровок. – Хватить этого добра должно было надолго. А если что, – на берегах Озера Дебила, дозревал второй урожай, причем по прогнозам, раза в полтора-два больший чем первый, поскольку мы успели подготовить больше земли, да и проблем с посевным материалом не было…Осталось только выжить, и собрать его.

Кстати, – среди олидиканского войска, которое встретило нас на месте, – тоже было полно воинов пришедших с бабами, то ли для того чтобы было кому погреть ночью бочек, то ли, – чтобы было на кого навьючить походное имущество и свалить кучу работы по обустройству в пути лагерей, и готовке пищи.

А еще свои стада овцекоз, и даже несколько запряженных овцебыков… Запряженных кстати, – в две повозки с "новыми" колесами. Из-за всей этой живности, нам пришлось селиться в нескольких километрах от олидикианского лагеря.

Пришедшие, спустя еще дней девять иратугские и улотские части, – были вынуждены отселиться от нас еще дальше. – На соседнюю реку. Оно и к лучшему, – ближайшие окрестности, мы правду сказать, уже изрядно засрали, хотя к тому времени уже четырежды перемещали наш лагерь в пространстве. Если так будет продолжаться, – мы преградим путь врагам грудами говнища.

…Но зато, – просто праздник какой-то. – С передовыми улотскими отрядами, пришел и добрый дедушка Леокай, и на душе как-то резко полегчало!

– Здравствуй оуоо Эуотоосик. Давненько мы что-то с тобой по душам не говорили… – Предпринял я хитрый заход к расположению противника…, к себе. Потому как идти на войну с аиотееками, не переговорив с единственным, доступным для разговора аиотееком, было бы не правильно.

…Надо сказать, что в последнее время я и впрямь как-то забросил наше общение. – Вечная эта беготня между берегами Моря и Озера, возня с дипломатией, и необходимость время от времени вмешиваться в дела аж целых трех, живущих бок о бок племен, – все это признаться, тянет на себя довольно много времени…Конечно это еще не повод не выбрать момент, и не пообщаться с человеком в голове которого хранится так много полезных знаний…Но вот тут еще и мастерская… – Да, признаю. – Ради того чтобы сбежать в мастерскую, и повкалывать там от души, я частенько откладывал в сторону дела кажущиеся мне тогда менее значительными.

…А вот теперь приперлись аиотееки, и надо срочно налаживать контакт с нашим единственным достоверным источником информации об этом народе, и о его методах войны.

– Какой я теперь оуоо? – Горестно вздохнул пленник. – Ни верблюда, ни оружия, ни чести!

– Напрасно ты так говоришь… – Горячо опроверг я такое вопиющее, в своей несправедливости, утверждение. – Оуоо, всегда оуоо! Бывших оуоо не бывает!

– …Потому что они находят мужество умереть в бою, или покончить с ничтожной жизнью. – Подтвердил правильность моей последней сентенции Эуотоосик. – А я оказался жалким кроликом, а не величественным оуоо.

…Да уж. – Выглядел пленник, прямо скажем не круто. Всего-то год в плену, а с виду, – будто на десять лет постарел. И я уверен, – виной тому не последствия от ранения, (хотя от них он похоже так и не отошел), а унизительное положение пленника.

Вроде начнешь присматриваться к отдельным деталям, и ничего такого особенного не заметишь. – Волосы не поседели, лицо морщинами не пошло, даже мышцы, с виду особо не уменьшились и не обрюзгли. А вот общее впечатление, – пятидесятилетний дед! Хотя вон, – Леокаю наверное тоже под…, или может быть даже за…, пятьдесят. – А выглядит бодрячком и живчиком. А этот…, весь какой-то потухший и сдувшийся.

…Может зря я на него эту колодку надел? Но ведь я хотел как лучше! Думал так, с колодкой на ноге из расщепленного ствола дерева, он хотя бы ходить-бродить по лагерю сможет. – А то тюрьмы-то у нас нет, так что альтернативой колодке, тут в открытой степи, – будет только держать его вечно связанным. А это уж точно, – настоящая и весьма болезненная пытка. Так что колодка представлялось мне тогда идеальным вариантом. – С ней далеко не убежишь, зато ходить по лагерю и его окрестностям можно без особых проблем, особенно если так по-хитрому тряпочку подмотать, чтобы деревяшка ногу не натирала. Я впрочем, – регулярно ее снимал, проверяя наличие потертостей и язв.