Семейное проклятие - Анна и Сергей Литвиновы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Распишитесь, пожалуйста!
Вторая – возбужденно тянула его за рукав олимпийки:
– А можно мне тоже с вами засняться?
Зоинька немедленно надула губки, и Аля бросилась на выручку. Подхватила дочку на руки, вымученно улыбнулась Кириллу:
– Фотографируйся. Я подожду.
– Девчонки, давайте, только быстро! – строго обратился к пигалицам Кирилл.
Но видно было: счастлив, что к его персоне проявлено такое внимание.
А Аля сразу почувствовала себя усталой и очень старой.
Начала по шажочку отступать – но путь преградил высоченный, с фотоаппаратом на шее, детина. Взглянул внимательно, вопросил строго:
– Это вы – знаменитая Алла Сергеевна?
– Что? – опешила Аля.
Молодец ухмыльнулся:
– Не увильнете, я все знаю. Вы – та самая любимая учительница, кому наш герой посвящает свои победы. Он вчера про вас на пресс-конференции рассказывал.
Зоя – она сидела у мамы на руках – показала на парня пальчиком. Строго сказала:
– Кака!
– Милое дитя! – расхохотался тот.
Решительно обернулся к Кириллу, цыкнул на поклонниц:
– А ну, кыш отсюда!
Энергично затряс спортсмену руку, начал командовать:
– Кирилл, пара снимков для прессы! Не хмурься, надо. Становись вот сюда, здесь хороший фон… и даму тоже с собой бери, и младенца!
Алле Сергеевне скользкий тип не понравился чрезвычайно. Но Кирилл шепнул:
– Аля, придется! Он из «Спортивной газеты», там тираж почти триста тысяч!
– Может, ты лучше сам? – попыталась отбиться она. – Один?
Но детина отрезал:
– Его в одиночку я уже тыщу гигабайт наснимал! Давай, Кирюша, встань рядом с дамой. Ребеночка обними, чтоб все умилительно было!
Молодой теннисист подхватил Зоиньку, обнял свою спутницу, заулыбался в камеру – куда более умело и уверенно, чем Аля.
«Зачем я здесь?» – тоскливо подумала она.
Зоинька тоже нервничала, елозила у нее на руках, у фотокора никак не получалось удачного кадра, да и еще наваждение: Алле вдруг показалось, что в толпе, с любопытством наблюдавшей за фотосессией, мелькнуло знакомое лицо. Знакомое – до боли. Вера Бородулина! Нет. Не может быть. Она ведь никогда не интересовалась теннисом!
– А-атлично, шикарно, вы мои звезды! – наконец, похвалил их фотограф.
Заговорщицки похлопал Кирилла по плечу:
– Фотку пока попридержу. Завтра, когда финал выиграешь, за нее больше дадут!
Аля с облегчением стерла с лица вымученную улыбку, призналась:
– Я себя чувствую совершеннейшей белой вороной.
– А по мне – пусть лучше журналисты достают, чем когда ты ноль полный! – не стал лукавить Кирилл. – Понимаю, конечно, что фальшь. Но все равно сладко.
– Мне показалось, я Веру видела, – сказала Аля.
Увидела растерянность на лице теннисиста, напомнила:
– Ну, такая противная дама. Моя заказчица. Вы еще с ней когда-то в парке в летнем кафе повздорили.
– Та самая? – В лице Кирилла, показалось Але, мелькнуло смятение.
Но тут их снова отвлекли – подкатился шариком коротышка-мужчина, заулыбался, зачастил:
– Что, Кирюшенька, семейный выход сегодня у тебя? Давай, знакомь меня скорее со своей дамой!
– Дядя Митя! То есть Дмитрий Вячеславович. Самый великий тренер и теннисный агент в мире! – засиял в ответной улыбке Кирилл. – Познакомьтесь, пожалуйста! Аленька, она же Алла Сергеевна. Моя любимая… – Он сделал паузу, добавил решительно: – Самая любимая на планете женщина!
Колобок взглянул одобрительно, по-свойски обратился к Алле:
– Рад за Кирилла. Восхищен вашей красотой. Но осмелюсь напомнить: завтра финал. Чтоб никаких сегодня посиделок, нарушений режима!
– Дядь Митя! Что ж, я не понимаю? – возмутился теннисист.
Но наставник на него и не посмотрел, обратился к его спутнице, подмигнул:
– Под вашу ответственность, Алла Сергеевна! Сон – не меньше восьми часов. И проследите, чтобы он обязательно позавтракал. Белковой пищи побольше, кофе не увлекаться.
– Дядь Мить, – усмехнулся Кирилл, – я вроде не юниор уже!
– Но финал на таком серьезном турнире играешь впервые, – отбрил колобок.
Аля же поймала себя на мысли, что с удовольствием – по-матерински! – проследит за молодым человеком. Чтоб выспался, отдохнул, нормально поел. И грустно подумала: «Скорее сын он мне. А вовсе не любимый…»
Однако же, когда в машине Кирилл ее обнял – осторожно, ласково, – голову ему на плечо положила с удовольствием. Зоинька тихонько посапывала в своем креслице, водитель тактично притворялся, что увлечен шансоном.
Теннисист прошептал:
– Простите меня, Алла Сергеевна!
– За что? – удивилась она.
– Что веду себя как щенок! – усмехнулся он. – Думаете, не вижу, как вы подсмеиваетесь надо мной?
– Кирюша, – улыбнулась Аля в ответ, – у тебя, по-моему, комплекс развился. Все боишься, что я тебе двойку поставлю?
– Ну, двоек по английскому я никогда не получал! – приосанился он. И добавил уверенно: – А насчет поклонниц, журналистов, всей этой чепухи – вообще не волнуйтесь. Сейчас я немного наслажусь моментом и буду их всех разгонять! Обещаю.
– Кирилл Игоревич, хватит болтать глупости! – строго сказала она. – Ты все делаешь правильно. И вообще, ты – самый лучший. Самый умный. Самый последовательный. Самый непредсказуемый. В общем, идеальный спортсмен. И завтра ты выиграешь финал. И отвезешь Виктории Арнольдовне огромный серебряный кубок!
– Алла Сергеевна, все сделаю, как вы сказали!
Она внимательно вгляделась в его лицо. М-да, говорить Кирюша может что угодно. Но Аля – еще со школы – всегда улавливала, знает ли парень предмет. И сейчас безошибочно чувствовала: к завтрашней схватке с прославленным, зрелым теннисистом из топ-сто ее мальчишечка (всего-то семьсот пятнадцатый в мировом рейтинге) решительно не готов. Не просто мандражирует, а реально не знает, что своему сопернику противопоставить.
И речь-то не о ее предмете, не об английском – Аля понятия не имела, как Кириллу помочь.
Впрочем… в голове вдруг мелькнула хулиганская мысль.
Она прижалась к нему еще крепче. Улыбнулась лукаво:
– Кирюша, ты мне так нравишься, когда ты успешный, даже наглый! Когда у тебя все получается! И совершенно зря ты себя щенком назвал. Никакой ты не щенок. Наоборот, мужчина. Человечище. Глыба. Самец!
– Что вы сказали? – опешил парень.
– Что слышал! Девочкам – даже взрослым, как я, – очень нравятся победители. От них – от тебя – такая сила исходит, что устоять просто невозможно.
Взъерошила ему волосы, усмехнулась:
– И не хлопай глазами. Это не намек. А очень даже конкретное предложение. Дело за малым – выиграть турнир. Мне неинтересны победители челленджеров. Совсем другое дело – обладатель Кубка Москвы. Такой человек может рассчитывать на куда большее, чем просто дружеский поцелуй.
– Алла Сергеевна, – ахнул Кирилл, – если б я вас не знал уже тысячу лет… я сказал бы, что вы…
– Ага, корыстная и непорядочная, – весело отозвалась она. – Но я такая и есть! Просто очень долго маскировалась!
– Что ж, – Кирилл сразу подобрался, глаза засверкали. – Значит, мне ничего другого не остается. Только побеждать.
* * *Аля проснулась с дурным предчувствием. Еще окончательно глаз не разлепила, а уже поняла: проиграет Кирилл.
Вчера, когда они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись каждый в свой гостиничный номер, Аля еще долго не спала. Пятизвездочный отель, куда поселили участников турнира (и их гостей) предоставлял массу самых разнообразных услуг. Алла Сергеевна решительно проигнорировала тайский массаж, косметолога, бассейн и сауну – хотя Кирюша уговаривал: «Пользуйтесь по максимуму! Организаторы за все платят!»
А вот компьютер с беспроводным доступом в Интернет пригодился. Аля решила узнать побольше про завтрашнего соперника Кирилла, бельгийца Жака Пелье. Понятно, конечно, что дядя Митя даст подопечному куда более компетентную установку на матч. Но ей тоже хотелось быть Кирюше полезной.
Рассмотрела внимательно фотографии, изучила вехи спортивной карьеры бельгийца, прочитала с десяток интервью, статей – и совсем приуныла. Хоть бы одно отыскать у месье Пелье слабое место! Но журналисты вкупе с аналитиками дружно утверждают: когда Жак в форме, травмы залечены, на личном фронте все радужно – равных ему нет. Француз виртуозно сочетает атакующий теннис и оборону. Умело играет на ошибках соперника. Не горячится, с судьей не спорит, на обидные крики с трибун (а как иначе, если играешь в России против нашего?) внимания не обращает.
«Кабы ни травмы, был бы Пелье вторым Федерером. Только с еще более мощной подачей», – полагали теннисные специалисты.
Бельгийцу действительно не везло: из одиннадцати месяцев теннисного сезона «по болезням» до полугода пропускал. Но к Кубку Москвы, будто назло, спортсмен и плечо, свое самое слабое место, залечил, и разыграться успел на паре предыдущих турниров. (В обоих дошел до полуфинала.) И даже сейчас у него сетка оказалась куда проще, чем у Кирилла – во всех матчах по пути к итоговой встрече побеждал легко, максимум в четырех сетах. Значит, к финалу подошел свеженьким, на пике формы.
