Боди-Арт (ЛП) - Триана Кристофер

Он кивнул и откланялся. Kак только он исчез, Рутгер повернулся к ней, снова взял ее за руку и проговорил:

- Вот это - та самая Кэнди, которую я помню

* * *

В прошлую ночь Джессика не вернулась в хижину.

Тоби прождал ее как дурак и вырубился в кресле. Сейчас, утром, солнце кололо его глаза, как ржавые гвозди. Ощущая на коленях пустую бутылку бурбона, он понимал, почему свет и все движения причиняют такую боль. Пульсирующая голова напоминала ему о мягком сотрясении, которое он получил на поле в прошлом году. Яды виски пинали его мозг, как мешок, и выворачивали его кишки.

Тоби медленно встал, позволяя бутылке скатиться на пол. Сощурившись от света, он посмотрел на другой берег озера, на особняк. Гром отвращения прокатился по всему его нутру.

Он хотел причинить Джессике такую же боль, какую причинила она ему. Он хотел порвать с ней, разбить ей сердце, но она уже бросила его. Она даже не соизволила объясниться, но ей это и не требовалось – ее действия говорили за нее. Большая его часть настаивала на том, чтобы он покинул хижину как можно раньше, и позволил ее новым друзьям привести ее обратно домой. Если она вообще собиралась их покидать. Но гораздо более большая часть его не могла справиться с зудом любопытства и, как ему не сложно было в этом себе признаться, беспокойства.

Он начал гадать, была ли в этом его вина. Может быть то, что он никогда не обсуждал с ней, что они будут делать после того, как уедет в колледж, который находился в пяти часах езды от их дома. Он был убежден, что они должны ехать вместе, но им было всего по восемнадцать. Это был очень крупный шаг. Плюс ко всему, он ее немного побаивался. Она была настолько агрессивна в сексе, и просто источала опасность практически во всех смыслах. Он испытывал к ней как слабость влечения, так и страха. Она была для него важна, может он даже любил ее. Но она была слишком непредсказуема, из-за чего он постоянно отступал от мысли о совместной жизни.

Джессика была права. Они не были до конца серьезны. Но то, как все закончилось, вызывало у него ненависть, но, что было важнее, он не смог бы себя простить, случись с ней что-либо, что было весьма вероятно.

Сонный и подавленный он поплелся в ванную.

Он не особо понимал, в какую сторону теперь двигаться.

* * *

- В следующих съемках надо зайти еще дальше, – заявил Рутгер. - Что у тебя есть для меня?

Хавьер открыл чемоданчик, вытащил пеньковую папку и протянул ее через стол. Рутгер быстро пролистывал ее, лаская при этом свою кошку, та мурчала как мотоцикл на холостой. Ее скоро нужно будет отвести в салон. Ее мех был полностью покрыт красным песком. Он не знал, во что она вляпалась.

В папке было не на что особо посмотреть, за исключением молодой, красивой чернокожей девушки. На фото она выглядела очень несчастной. Ее глаза были наполнены слезами. Тело у нее было приятным и нежным.

- Расскажи про эту, - сказал он.

- Тайнис Портер. Семнадцатилетняя. Дочь Джексона Портера, индустриального магната. Он вышел на рынок Вика и стал уводить у нас клиентов, так он вынудил нас похитить ее, и мы держали ее ради выкупа.

- Портер на выплатил его? – удивленно спросил Рутгер.

- Нет, он заплатил. Но Вик не вернул ее. Она на складе.

- Господи. Ну, и что она может делать?

- Все, что мы ей скажем. Она просто хочет выжить.

- Девственница?

- Если и была, то теперь точно нет. Только не после того, что мы с ней сделали. Надо было сделать пару фото, чтобы замотивировать Портера. Он пытался торговаться с Виком.

- Не думаю, что хочу снимать изнасилование.

- Ну, эти пленки продаются.

- Пас.

- Это толковый кусок мандятины, поверь мне.

- Пас.

Рутгер внимательнее пригляделся к фото других мужчин и женщин в подборке. Он понял, что они избивали и мучали очень много мужчин. Настало время ввести еще одну даму в процесс. Его взгляд пал на одну достойную, которая в гриме выглядела бы еще лучше.

- Что насчет этой? – спросил он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Она довольно сговорчивая, очередной случай поехавшего фетиша. Она заводится от мучения животных.

- Если только мы не собираемся выстрелить ей в ее сучью морду, мне это неинтересно. Я этого не позволю. Пас.

У последней женщины было кислое лицо, но полные, натуральные груди, которые тянули на третий размер.

- Что насчет этой, с дойками?

- Это Сэнди. Она уже делала для нас кое-какую дешевую халтуру, по большей части извращения с сиськами. Она сидит на болеутоляющих, в принципе, из-за этого она и вписывается. У нее ребенок недавно появился, так что эти сиськи сформировались в период лактации. Caliente. Caliente como el inferno[20].

- Довольно обыденно для фетиша. Она способна на что-нибудь большее? Например, если сиськи ей отрезать?

- Нет. Эти tetas[21] ей деньги делают.

- Мужики все выглядят, как обычные дрочилы. Кучка недоносков, которые готовы быть избитыми ради пизденки.

Он швырнул папку на стол и наклонился к Хавьеру.

- Мне нужно что-то экстремальное, - сказал он.

- Тогда возьми Тайнис. Можешь ее даже убить, если хочешь.

- С этим я жить не смогу.

- Да она все равно умрет.

- Ну, не здесь. Кроме того, девочки еще не готовы зайти так далеко. Я хочу, чтобы их развитие было пошаговым. Они пока двигаются неплохо. Их фильмы тащат.

- Ты режиссер.

- Я хочу что-то, реально имеющее жесткую и шокирующую ценность. Чтоб на грани, чтоб реально смертельное.

Хавьер на минуту замолк, потирая подбородок.

- Прям реально смертельное?

- Ага.

Хавьер откинулся на спинку кресла и сложил руки пальцами в домик. По его лицу пробежала зловещая улыбка с оскалом.

- Я знаю одного парня, - наконец сказал он.

19.

Его коллекция расцветала: лицо и руки Симоны, вульва Кэрри, ступни и ноги Эмми. Пока Гарольд был под действием наркотиков он восхищался своими экспонатами и мечтал о более прекрасной плазме, корпускулах и сухожилиях. Его сознание содрогалось от картин разорванных мышц и разлагающихся мертвых тел.

Его уши наполняло жужжание, подобно жужжанию шершней.

Изображение Лауры Шоу заполнило его сознание.

Воспоминания Гарольда о ее нагом теле подтачивали его, взрывались и расцветали. Он видел ее груди, которые свисали и истекали потом, когда она была у бассейна. Ее живот был чистым шелком, истинный белый нефрит. Ее туловище брало свое начало в ее лонe, оканчивалось же оно лебединой шеей с совершенным черепом на ней, высокие скулы, челюсти формы сердца, и совершенные зубы без зазоров.

Она была одной из последних девушек, с которой он встречался и той, что познакомила его с героином. Она тогда была наркоманкой, в отличии от того, что из нее вышло в итоге. Последнее, что он о ней слышал - это то, что она была на реабилитации во второй раз. Но когда он был с ней, она буквально купалась в жизни, в частности в ночной жизни. Она жила чтобы рассекать на своем "Xарлее", по громким клубам, ради дорожки кокаина в девять утра. Она была прекрасной катастрофой, женщиной без самоконтроля и тормозов, с сильным телом и неустанным сердцем, и Гарольд запал на нее, как наковальня, выброшенная из высотки. Он крепко в нее влюбился и хотел, чтобы у них все было по-особенному, но это желание она с ним не разделяла. Лаура жаждала свободы, которая включала в себя всех тех мужчин и женщин, которых она тащила к себе в койку в те моменты, когда она в принципе добиралась до койки. Гарольд был одним из тех счастливых любовников, но он никогда не мог стать одним и единственным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все указывало на то, что она поступит следующей.

Так и должно быть, - думал он.

Оглядывая свою коллекцию, он увидел переделанное тело Эми, которое там лежало. Он провел неповторимую работу над девушкой. Он заштопал ее сильнее чем Невесту Франкенштейна, но искореженные останки сошлись вместе довольно органично. Он напудрил ее порезы, наложив бледный оттенок на плоть. Сейчас ее нижнюю часть перекрывал гроб. Никто бы не заметил, что у девушки отсутствуют ноги.