Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Куницына Лариса

Наконец, Марк смог отвести взгляд от этой странной картины и, обменявшись тревожными взглядами с Карначом, повернул к стоянке. Обратно шли молча. Даже на гвардейцев эта фантасмагорическая картина произвела впечатление. Только когда они дошли до временного лагеря, где уже был разведён костёр и расстелены походные постели, Игнат высказал то, что мучило их всех:

— Как он это сделал?

— Технически это несложно, — пожал плечами Валуев. — Только техника здесь не работает.

— А вот я почему-то вспомнил, как на небо набегали тучи, когда Сан Саныч Азаров был не в духе, — пробормотал Карнач. — И от этого воспоминания мне как-то не по себе.

Его друзья переглянулись, но обсуждать увиденное им как-то расхотелось. Долгая ночь выдалась беспокойной не столько из-за того, что их кто-то потревожил, — напротив, было тихо, даже ветер стихал, опускаясь в маленькую лощину, давшую им приют, — сама близость Грозовой горы и чего-то страшного и непонятного, затаившегося там, не давала им спокойно спать. И ночью они несколько раз снова в темноте карабкались по узкой крутой скале на перевал, чтоб добраться до той площадки и опять стоять в тишине, глядя на освещённую огнями неприступную крепость и далёкое мерцание молний во тьме, сгустившейся над Грозовой горой.

Наконец утро снова вступило в свои права, и Эолад, поймав своего коня, оседлал его. Вслед за ним и остальные собрались, и отряд двинулся в путь. Проезжая вдоль гребня скалы по узкой звериной тропе, они ещё раз на какой-то момент увидели цитадель, и Эолад, указал им, где проходит дорога, по которой может пройти войско. Она стелилась узкой серой полосой под склоном горы как раз у подножия крепости, отделённая от неё естественной широкой трещиной горного ущелья.

После этого они опять углубились в горы. На сей раз их путь был не таким лёгким, как раньше, он, скорее, напоминал их первую вылазку, когда приходилось пробираться по дну узких каньонов и балансировать на карнизах, проходящих по краю горного хребта. Через несколько часов они увидели впереди клубящуюся чёрную тучу, парящую над вершинами скал, становившихся всё более мрачными и тёмными. Эта туча, в которой постоянно вспыхивали зарницы ярких молний, нависала над головами, и люди тревожно смотрели на неё, невольно ожидая, что одна из огненных белых стрел вдруг вырвется из чёрной массы и вонзится в скалу над их головами, вызывая роковой камнепад. Но ничего такого не происходило, только крепчал ветер, налетающий с разных сторон и рвавший плотные плащи за их плечами, да вскоре с неба посыпалась холодная морось, постепенно переходящая в ледяной дождь.

Промокшие насквозь скалы истекали потоками воды, блестящие камни, покрывавшие тропу, хрустели под копытами, но этот звук заглушали раскаты грома, следовавшие один за другим. Всадники уже промокли насквозь, плащи тяжело обвисли, пропитавшись дождевой влагой, ливень становился всё сильнее, и кони тревожно вздрагивали, переходя через потоки воды, то и дело пересекающие тропу. Через какое-то время им начало казаться, что они попали в самый эпицентр шторма, таким сильным был ветер, круживший вокруг них. Он пронизывал насквозь, заставляя их дрожать от холода в сырой одежде.

Вокруг стало темно, как ночью, над головами клубились тяжёлые тучи, и теперь молнии действительно били вниз, в обломанные вершины окрестных скал. Отряд с трудом пробирался по узкой тропе, огибая тяжёлые валуны, и ноги коней скользили на осыпях мелких камней. Грохот грома и шум нескончаемого дождя заглушал все звуки. Было ясно, что цель их путешествия совсем рядом, и всё же появление впереди, в расщелине между скалами странной каменной громады вызвало в их душах панический ужас. Это было странное сооружение на изрытой потоками дождя и избитой молниями горе, сложенное из огромных кривых валунов, бесформенное и столь непрочное на вид, что казалось ещё немного и вся эта нелепая груда камней обрушится на их головы. Лишь присмотревшись к строению в целом, можно было различить крепостные стены, выступающие из них острые контрфорсы и тяжёлые башни, поднимавшиеся так высоко, что их вершины терялись в мутном вареве грозовых туч.

На какое-то время они остановились, поражённо глядя на чёрный замок, стены которого тоже сочились влагой, вытекавшей из щелей между кое-как сложенными каменными блоками. Эта громада подавляла и наводила ужас своей монолитностью странно сочетающейся с видимой неустойчивостью отдельных элементов, она была черна, и лишь вспышки молний отражались бликами от её неровных влажных стен. Ни огней, ни какого-либо иного признака того, что в этом строении есть что-то живое, они не увидели. И, наконец, Марк, обернувшись к товарищам, махнул рукой назад, показывая, что они могут возвращаться. Его спутники восприняли это с облегчением, даже кони как-то слишком торопливо развернулись и, едва не толкаясь, принялись карабкаться по тропе, которая уводила их назад в горы от этого жуткого места.

Обратный путь был похож на возвращение из ада, когда дождь и ветер постепенно слабели, тьма отступала, а раскаты грома слышались всё дальше позади. И вскоре о пребывании в темноте вечного шторма им напоминали только промокшая насквозь одежда и дрожащие бока испуганных и замёрзших лошадей.

Они снова остановились на привал в той же лощине, где ночевали. Нужно было отдохнуть, обтереть и накормить животных и высушить одежду. Однако на сей раз Марк не позволил разжечь костёр, опасаясь, что днём его дым будет заметен из цитадели. Сняв верхнюю одежду, они отжали то, что было сшито из ткани и встряхнули кожаные куртки, чтоб избавиться от скопившейся в них воды, после чего расселись на земле, глядя туда, где за горным гребнем всё так же клубилась чёрная грозовая туча.

— И как мы будем брать эту крепость? — спросил Герлан, сумрачно взглянув на Марка.

— Пусть решают де Сансер и де Бове, — проворчал Марк и откинулся на спину, глаза прикрыв рукой.

— Может, нужно было обследовать крепость? — спросил Фонтейн и повернулся к Эоладу. — Что она собой представляет?

— Я не знаю, — проворчал тот, разглядывая размокший кусок хлеба, который он извлёк из своей сумки. — Когда я уходил, никакой крепости там не было. Мы ходили иногда к горе, но там и без этого ужаса было страшно. Я не знаю, как можно было так быстро сложить из камней этот замок, да ещё окутать его этой бурей. Это злая магия и там не место живым. Я мало запросил у вашего короля за эту услугу. Если б я знал, что там творится, то потребовал бы в десять раз больше.

— Ладно, дело сделано, — проворчал Ламбер, с презрением взглянув на него. — Ты получишь столько, сколько запросил, и ни единой монетой больше. Лучше скажи нам, почему там было страшно даже тогда, когда там не было этого колдовского замка и вечной грозы?

— Там были тени, — ответил Эолад, отжимая хлеб, как мокрую тряпку, после чего сунул кусок в рот и, прожевав, добавил: — Они были там даже днём, высовывались прямо из щелей этой чёрной горы и обвивались вокруг ног. И когда они это делали, перед глазами возникала всякая чертовщина, какие-то расплывчатые видения, слышались стоны и крики, иногда колени подгибались, и казалось, что они сломаны. И всех охватывал ужас.

— И что это было? — спросил Булатов. — Как вы всё это объясняли?

— Никак, — алкорец хмуро взглянул на него. — Мы просто ходили туда, чтоб убедиться, что на горе нет чужаков, а то, что она пугает пришельцев, было даже хорошо. Это значило, что она будет также пугать и тех, кто проберётся к ней, чтоб забрать Алмазное Сердце.

Валуев задумчиво посмотрел на Карнача.

— Что ты об этом думаешь? Какой-то галлюциногенный газ, который выходит из недр горы или ещё что-то, что вызывает видения?

— Возможно, — пожал плечами тот.

— А может нам привиделся этот замок? — спросил Фарид. — Может, это галлюцинация?

— Ага, массовая, — кивнул Игнат. — Не знаю, как вам, а мне это архитектурное сооружение в дымящихся тучах показалось вполне подходящим для нашего уважаемого старпома. Или только я замечал, что когда он не в духе, у него из волос торчат рога, а из ноздрей идёт дым?