Яртур - Сергей Шведов

– Конечно нет, – обиделся Весень. – Просто у меня особый вкус.

– Ого, – удивился гость. – Неужели…

– Да нет же, – даже крякнул от досады биармец. – Просто обычным женщинам я предпочитаю вампирш или, в крайнем случае, вурдалачек.

– А чем они друг от друга отличаются? – заинтересовался Яртур.

– Вурдалачки страшненькие и телом кривенькие, а среди вампирш такие красавицы попадаются, что глазам больно.

– Так ведь они кровь пьют!

– В любовном деле не без потерь, – пожал плечами Весень. – Но я полнокровный. Вот мне одна знахарка и посоветовала – сочетай, говорит, приятное с полезным. А и правда, чем противных пиявок поить своей кровью, так уж лучше вампирш.

– А если они всю твою кровь высосут? – спросил Яртур.

– По-твоему, они без ума? – рассердился боярин. – Я им и муж, и любовник, и отец родной.

Теперь Яртуру стало понятно, почему Весень ушел с рахманом в Рипейские горы. С такими склонностями ему в родной Биармии долго не протянуть. Туры народ суровый, к распутству не склонный и вампирш, не говоря уж о вурдалачках, там на кострах жгут. Сожгли бы за компанию и Весеня, по наущению мудрых волхвов.

– А с навьями путаться не пробовал? – спросил Яртур.

– Упаси Велес, – всплеснул руками боярин. – За версту их обхожу. А ты по какому случаю к нам прибыл, мечник? Прежде я тебя в замке не встречал.

– Княжич Яртур меня прислал. Есть у него предложение к Слепому Беру.

Весень вздохнул и вновь потянулся к глиняному кувшину, стоящему на столе:

– Меня сомнение берет, мечник, как это тебя через наши заставы пропустили? И имени своего ты не назвал.

– Шемякич сын Кудри, – представился Яртур.

– Так ты друд! – То ли от испуга, то ли от удивления Весень едва вновь не выронил кубок, наполненный до краев.

– И что с того? – усмехнулся гость. – Обернулся лебедем и перепорхнул через стену. А если обычным путем к вам добираться, так, чего доброго, либо ноги отобьешь, либо голову потеряешь.

– Ну, задам я жару грифонам, – прошипел в ярости Весень. – Совсем обленились подлые твари. Это надо же – друда пропустить в замок! А в башню ты как попал?

– Мышонком обернулся и проскочил мимо псиглавцев, – усмехнулся Яртур.

– Шутишь все, – покачал головой биармец. – Твое счастье, друд, что ты прибыл от княжича, а иначе не уйти бы тебе отсюда живым.

– А почему Слепой Бер так к Яртуру благоволит?

– Так ведь сын Лады ему внуком доводится, – поделился с пришельцем Весень.

– Путаешь ты что-то, боярин, – покачал головой лже-друд. – Яртур – сын князя Авсеня.

Биармец хихикнул и покачал головой:

– Другому бы не сказал, но от сына вилы скрывать не стану – от Волоха зачала своего единственного сына княгиня Лада. И случилось это у священного камня по наущению двух ведунов, Баяна и Ерменя. Они обвели вокруг пальца и княгиню Ладу, и князя Авсеня. С тех пор Лада возненавидела и коварных ведунов, и сына Турицы. Это княгиня посоветовала Слепому Беру украсть княжну Олену, чтобы расстроить замыслы Баяна и Ерменя.

– А разве княгиня Лада бывала в этом замке? – нахмурился Яртур.

– Раза два, – подтвердил Весень. – Слепой Бер сумел оценить и красоту своей новой союзницы, и ее колдовскую силу.

Конечно, Весень мог и солгать, мог просто напутать, но его откровения заставили Яртура призадуматься. Княгиня Лада ненавидела князя Волоха, и в этом ничего удивительного не было, если вспомнить гибель ее отца и братьев под мечами беров. Князь Авсень о гибели тестя скорбел, но в ответ на призывы жены отомстить лишь разводил руками. Князь Арий, тоже далеко не во всем правый, не из-за угла был убит, а пал в битве вместе со своими сыновьями. А за павших в битве не мстят. Кроме того, орланы сколотам чужие по крови, и Авсень не вправе спрашивать за их смерть с беров. Княгиня Лада попробовала воздействовать на сына, но Яртур считал себя сколотом и тоже не собирался мстить за гибель чужого рода. В этом была главная причина его бесконечных ссор с матерью, почему-то считавшей, что материнская кровь выше отцовской. Когда-то много сотен лет назад так действительно было, но те времена давно миновали, и вспоминать о них никто не собирался.

– Значит, с твоей стороны возражений не будет? – пристально глянул Яртур на Весеня.

– Это ты о чем, мечник? – не понял боярин.

– О моей встрече с княжной Оленой, – пояснил Яртур. – Должен же я передать ей здравие от княжича и узнать, как она отнесется к его сватовству.

– Ну, раз такое дело, то я перечить не буду, более того, сам тебя к ней проведу, – криво усмехнулся боярин и, обернувшись к приоткрытой двери, ведущей, судя по всему, в ложницу, крикнул: – Велена, одежду мне.

На зов Весеня откликнулись сразу две красавицы. Если судить по их обнаженным телам, то это были вампирши, а уж никак не вурдалачки. Яртур невольно залюбовался и Веленой, и ее подругой, пока они помогали боярину облачаться в подобающий случаю наряд. Вампирши так соблазнительно крутили бедрами и трясли большими грудями, что княжич невольно пожалел о строгих правилах, не позволяющих ему, подобно Весеню, любить порченых женщин.

– Хороши? – подмигнул облизывающемуся мечнику распутный боярин. – Да за такую плоть никакой крови не жалко.

Еще немного, и Яртур согласился бы с Весенем. К счастью, переодевание боярина наконец-то благополучно завершилось, и он кивком отослал женщин. Кафтан на боярине был лазоревого цвета, рубаха – зеленого, штаны – синего, а сапоги – белого. Такое сочетание цветов показалось княжичу вызывающим, но он придержал свое мнение при себе и не стал огорчать биармца насмешкой.

Надо отдать должное Слепому Беру, для своей пленницы он не пожалел ни парчи, ни ковров, ни злата, ни серебра. Такой роскоши Яртуру видеть еще не доводилось. Надо полагать, дочь Родегаста, выросшая в суровом Асгарде, где золото предпочитали хранить в сундуках, каменные полы застилать соломой, а стены украшать щитами, мечами и копьями, тоже не осталась равнодушной к несметному богатству, которое рахман щедрой рукой бросил ей под ноги. Немудрено, что Олена быстро забыла о князе Авсене и согласилась выйти за жениха, предложенного ей мудрым Коломаном. Тем более что этот жених был молод, недурен собой и по своему происхождению вполне годился в мужья высокородной девушке.

– Обрати внимание на фонтан, мечник, – кивнул Весень на необычное сооружение, обставленное кадками с диковинными растениями, – он сделан из милосского мрамора. А золотых рыбок, обитающих здесь, нам привезли из далекой страны Чина.

– Я потрясен, – презрительно хмыкнул Яртур.

– Это еще что, – захлебнулся в восторге Весень. – Ты бы видел ее купальню! Стены парной отделаны ливанским кедром, бассейн выложен голубыми архилакскими плитами, а стены украшены изумрудами и карбункулами, доставленными из самой Индии. О ложнице княжны я, увы, могу судить лишь по рассказам служанок, но это нечто восхитительное, превосходящее все человеческие представления о роскоши.