На задворках империи - Виктор Иванович Носатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интенданты, принимая заказы Баташова, открыто возмущались:
– Где это видано, чтобы солдат экипировали почти так же, как и господ офицеров?
На это штабс-капитан резонно замечал:
– Я готов, господа интенданты, взять с собой в экспедицию кого-нибудь из вас, обмундированным по-летнему. Желающие есть?
Желающих не было. И процесс подготовки к походу, благодаря заботам и постоянному контролю штабс-капитана, осуществлялся в полном объеме и по плану.
Первый месяц Баташов буквально с ног валился от усталости, стараясь поспеть везде: и на стрельбище, и на кухне, и на складах. Но очень скоро понял, что в одиночку ему просто не справиться. Назначив офицеров ответственными за каждый участок деятельности, он занялся решением только тех вопросов, которые его помощники не в состоянии были решить самостоятельно. В основном это касалось деятельности интендантов, которые стремились всячески насолить уж слишком деятельному и резкому на слова штабс-капитану. То вместо штатных палаток стараются подсунуть какие-то обветшалые брезентовые шалаши, то вместо башлыков из верблюжьей шерсти выдают холщовые. Вместо свиной солонины закладывают в бочки конину. Получив подобный доклад от своих офицеров, Баташов, особо не разбираясь, сразу же направлялся к начальнику интендантской службы, длинному и худому полковнику Хлудову, и с места ставил вопрос ребром: или полная замена всей партии продуктов или вещей, или докладная на стол генерал-губернатора. Конечно, начальник отряда на прямое обращение к губернатору права не имел, но интендант, не желая получать нагоняй от самого правителя Туркестанского края, старался выполнить все требования неугомонного офицера.
Наконец настал долгожданный день выступления в поход. На большой площади, против казарм маргеланского гарнизона, в готовности к построению толпились солдаты и офицеры. Ружья были составлены в козлы, люди разбрелись кучками по площади, прощаясь с родными и товарищами по службе. Везде царило веселое оживление.
Раздалась команда: «В ружье!» – и в один момент все подразделения экспедиционного отряда выстроились фронтом к приближающейся кавалькаде всадников, впереди которой на вороном жеребце, в полевом кителе и фуражке скакал штабс-капитан Баташов.
– Здорово, братцы! – приветствовал он солдат, круто осадив лошадь и грациозно отдавая честь.
– Здравия желаем, ваше благородие! – рявкнули полторы сотни глоток.
– Вольно, оправиться! – сказал удовлетворенно Баташов, и на плацу снова воцарилось оживление.
Один за другим прибывали к отряду начальствующие лица, подошли офицеры и солдаты гарнизона, чтобы отдать честь уходившим. Наконец приехали начальник Маргеланского гарнизона полковник Чмутин и комендант гарнизона майор Филатов.
Началось богослужение. Веселость сразу исчезла с лиц солдат. Они прилежно молились, крестя свои загорелые лбы и кладя поклоны, а затем каждый приложился ко кресту и иконе Святого Георгия Победоносца.
После окончания этой церемонии солдатам была предложена чарка водки.
Начальник гарнизона полковник Чмутин провозгласил тост за здоровье государя императора, и при звуках гимна грянуло дружное «ура». Затем с чаркой в руке выступил перед солдатами комендант майор Филатов:
– Братцы! Поздравляю вас с походом и надеюсь, что вы так же свято и безропотно совершите возложенное на вас тяжелое дело, как совершали его ваши предшественники, славные покорители Памиров! Помните, что Туркестан всегда гордился своими храбрыми воинами, пусть же и на сей раз в летописи его прибудет еще один, покрытый славою поход. Если придется вам столкнуться с худыми людьми и халатниками, то проучите их по-русски, как учили мы и хивинцев, и кокандцев. Помните, что за Богом молитва, а за царем служба не пропадают. Пью за ваше здоровье, ребята. Ура!
После речи коменданта стали подходить к водке нижние чины, каждый благоговейно брал чарку и опрокидывал ее в рот, как бы боясь оставить на ее дне хоть капельку казенного вина.
Под огромным шатром, поставленным посреди плаца, в это время шло прощание офицеров со своими семействами. Многие дамы плакали, отцы с грустью держали на руках детей.
Поодаль, около расположившихся под тенью деревьев солдат, собрались кучки разного народа и туземцев, а также баб-солдаток, провожающих своих мужей. Некоторые из них громко выли и причитали.
Раздался сигнал сбора.
Отряд быстро построился. Впереди поскакал разъезд казаков, за ними, под звуки марша и грохот барабанов, на расстоянии видимости двинулся авангард, а за ним потянулся весь отряд. Раздалась походная песня с залихватским присвистыванием:
Слушай, братцы, мой приказ:
Поведу в поход я вас,
Как скомандую ать-два,
Запевайте «Соловья»!
Соловей-соловей, пташечка,
Канареечка жалобно поет.
Раз поет, два поет, три поет,
Канареечка жалобно поет…
Экспедиционный отряд бодро, с песней, в полном походном порядке зашагал по пыльной дороге, пролегающей то по широко раскинувшейся степи, окаймленной высокими снежными горами, то узкими улицами пыльных туземных кишлаков.
Глава VII
Сандхёрст – Малаканд. 1893–1896 гг
1
В провинциальном британском городке Сандхёрст, где располагалось Королевское военное училище, младший лейтенант Уинстон Джилрой, накануне получивший свой первый офицерский чин, стремясь с завязанными глазами проложить на карте мира свой дальнейший жизненный и служебный путь, попал карандашом в британское Припамирье. Грифель, скользнув по Гиндукушу, остановил свое острие у истоков Инда.
«Что ж, – подумал Джилрой, сняв с глаз повязку, – Британская Индия не самый плохой плацдарм для приобретения жизненного опыта и финансового благополучия. Судьба лишь указала мне направление, а омою ли я свои ботинки в водах Инда или нет, покажет время. Я молод и силен. Все в моих руках», – заключил он, и аккуратно сложив карту, словно самую дорогую свою реликвию, вложил ее в желтую кожаную папку, подаренную отцом за успешное окончание училища.
Но как ни стремился младший лейтенант Джилрой, ему так и не удалось сразу же после окончания училища послужить в далекой и сказочной Индии. По приказу командования он успел повоевать не только в Европе, но и в Африке, прежде чем фортуна повернулась к нему лицом. В далеком индийском Припамирье началось формирование Малакандской армии, основная задача которой была – выставление фортов для охраны пути из Ноушера, где стоял крупный британский гарнизон, до Читрала, крупного селения на севере Индии, граничащего с Россией.
Получив разрешение командования и заручившись письмом отца к его старому полковому товарищу лейтенант-полковнику Брюсу, Джилрой быстро собрал необходимые в походе вещи и, сопровождаемый отцом, отбыл в порт, откуда огромный белый пароход уходил в далекую и неведомую Индию. На прощание отец неожиданно сунул Джилрою сотню фунтов
