Узор на снегу - Патриция Хорст

Обескураженная тем, что ее так резко опустили на землю, Лилиан отпрянула от Тима, тщетно пытаясь обрести былое самообладание хотя бы отчасти. Ее коленки согнулись, натолкнувшись тыльной стороной на край дивана, и она рухнула на гору подушек.

При виде этой картины губы Тима тронула едва заметная ехидная усмешка.

— Так кто кого боится, моя милая? — мягко пророкотал он, возвышаясь над ней.

7

На следующий день приехали Мелвиллы с двумя детьми. Поскольку предыдущую ночь она толком не спала, Лилиан провела утро в салоне красоты, поэтому не видела их до ланча, за которым обнаружила, что опять «приписана» к столу Тимоти. Несомненно, причиной тому стала просьба Стефани, вряд ли он сам жаждал ее компании.

Новые постояльцы сидели рядом. Сияющие здоровьем Мелвиллы были приятным семейством, но щеки Стефани раскраснелись от возбуждения вовсе не при виде Джека, отца, или матери, Сони, добродушно улыбывшихся, когда их представляли.

— Разве он не классный? — выдохнула Стефани в ухо Лилиан, имея в виду их сына Фила, шестифутового подростка.

Обрадованная тем, что огорчения вчерашнего дня, похоже, забыты, Лилиан рассмеялась.

— Если хочешь спросить, привлекателен ли он, то да, конечно.

— Вы тоже замечательно выглядите, Лилиан. Э-э-э… вы ведь знаете, что сегодня вечером будет катание на санях?

— Да, я что-то слышала краем уха.

Стефани внимательно изучала веточку петрушки на своей тарелке, словно та была ключом от ее будущего. Стараясь говорить небрежно, она спросила:

— А у вас найдется время, чтобы снова сделать мне прическу?

— Конечно, при условии, что твой отец не будет возражать.

Тим, который, казалось, был погружен в беседу с Джеком Мелвиллом, внезапно повернул голову и поинтересовался:

— Против чего не будет возражать ее отец?

— Да так, пап. Мы просто говорили о сегодняшнем катании и о том, как это будет весело. Вы ведь пойдете, правда, Келли… и вы, конечно, тоже, Фил? — Превращение скованного подростка в искушенную маленькую женщину удивило и позабавило Лилиан: Стефани обратилась сначала к дочери Мелвиллов, а уж потом, как бы невзначай, к их сыну.

Мать семейства тоже заметила это и улыбнулась Лилиан.

— Они кажется поладят, как вы думаете? Это заметно облегчило бы нашу родительскую участь. Кстати, ваша дочь очаровательна.

— Мисс Моро не мать Стефании, — вмешался Тим. — Она здесь только гость!

Смущенная столь резким возражением, Соня послала Лилиа извиняющийся взгляд:

— Простите. Она блондинка, как и вы, и мнё показалось, что вы с ней очень близки, поэтому я и решила…

— Прошу вас, нё извиняйтесь, — Сказалк Лилиан, пригвоздив Тимоти к месту убийственным взглядом. — Мне льстит то, что вы сочли нас родственницами. Будь у меня дочь, я бы хотела, чтобы она была такая же, как Стефани.

— Замечательно сказано! — Соня склонила голову к плечу и с любопытством посмотрела на Лилиан. — Сначала я подумала, что вы из французской части Канады, но это ведь не так? У вас определенно европейский акцент.

— Мисс Моро живет в Швейцарии, — сообщил Тим. — И вернется туда, как только закончатся праздники.

Лилиан покраснела от возмущения.

— Возможно, мой английский и не такой совершенный, как ваш, Тимоти, но я не беспомощна и вполне способна большую часть времени говорить самостоятельно. И так уж случилось, что я пробуду на Аляске дольше, чем вы думаете.

— Только не в Пайн Лодж, — ровным тоном сказал он. — Группа японцев сняла весь курорт на первые две недели января, и у нас нет свободных номеров, тем более соответствующих вашим запросам.

Удовлетворенный тем, что поставил ее на место, он вернулся к разговору с Джеком.

К своему ужасу, Лилиан поняла, что вот-вот расплачется. Почему он так унижает меня? — чувствуя себя глубоко несчастной, думала она. Все, чего я хотела, — это доказать ему, что я не та пустоголовая богатая стерва, какой он поначалу считал меня. Но ни мои слова, ни поступки, похоже, не переубедили его.

Все, чего ты хотела? — переспросил язвительный голосок. Да когда же ты перестанешь лгать себе, Лилиан? Ты хотела убедить не только его разум, но и сердце тоже, чтобы он полюбил тебя так же, как начинаешь любить его ты.

Любить его… О Боже, это правда!

Встревоженная Лилиан копалась в креветках, лежавших перед ней. Влюбиться в человека, который презирает ее? Полное безумие! И все же проклятые слезы подступали к глазам, превращая содержимое тарелки в расплывчатое бело- розовое месиво, и Лилиан поняла, что подавится, если попробует проглотить хотя бы кусочек.

— Извините меня, пожалуйста, — пробормотала она, кладя салфетку на стол и отодвигая стул. — По-моему, я не голодна.

Она вышла в холл как раз тогда, когда в него входил Рили.

— У вас все в порядке, мисс? — придерживая для нее дверь, спросил он. — Похоже, вы немного расстроены.

— Просто болит голова, — выдавила Лилиан, отворачиваясь и спеша пройти мимо.

К счастью, она никого не встретила, пока бежала по дорожке вдоль озера к дому Тимоти. Потому что заботливое участие Рили переполнило чашу, и слезы струились по лицу Лилиан как первый весенний ливень, а она бы не вынесла, если бы кто-нибудь стал свидетелем ее горя.

Пока ее не было, горничные убрали в номере и приготовили дрова в камине. Через пять минут заплясали веселые языки пламени, а Лилиан удобно устроилась на мягком диване, накрывшись мохеровой шалью. Ничто не нарушало покоя, кроме потрескивания поленьев, редкого шуршания снега, падавшего с ветвей за окном, и тихой музыки из проигрывателя.

Так почему же она никак не могла погрузиться в приятную дневную дрему? Почему рождественские песенки, повествующие исключительно о детях и семейном очаге, напоминали Лилиан, что она никогда не знала радости припасть к коленям матери, почувствовать прелесть и волшебство этого праздника? Мамочка целует папочку — о, такого в их доме не бывало, хотя Шанталь и целовала многих других мужчин.

А кем же был отец ее дочери? Режиссером одного из второразрядных фильмов, в которых ей поначалу давали маленькие роли? Таким же полуголодным собратом по актерскому цеху? Женатым мужчиной, принцем, нищим? Закрыв глаза, она пыталась отделаться от этих мыслей, понимая всю их тщетность. Она унаследовала его светлые волосы и серые глаза — это все, что Лилиан знала об отце. А что он собой представлял, было тайной ее матери, которую та унесла с собой в могилу.

Будь благоразумной, убеждала себя Лилиан, стараясь думать об изысканности и комфорте, окружавших ее. Посмотри, сколь многого ты достигла, и перестань желать большего. Бывали времена, когда ты считала, что тебе повезло, если удавалось помыть полы в подобном месте.