Вервольф - Джерри Эхерн

Так что выбирай – или умри сейчас же, или поживи еще несколько дней в свое удовольствие, пока я не приду за тобой. Может, тебе даже удастся переспать с этой девчонкой Данни Харди...

Действуя импульсивно, Мактавиш вынул руку из кармана, резко замахнулся, сильно ударил не успевшего среагировать Штейна в челюсть и схватился за пистолет. Его противник упал на землю, как подкошенный.

В ту же секунду к ним с разных сторон одновременно кинулись несколько человек, первым с невероятной скоростью мчался тот, что откидывал снег.

Но Штейн тут же вскочил на ноги и что-то крикнул своим друзьям по-немецки. Те остановились, явно испытывая неудовольствие, что им не дали расправиться с легкой добычей, но не посмели нарушить приказ.

– Не думал, что в жилах старика еще играет кровь, – усмехнулся Штейн, отплевываясь и отряхивая с одежды снег, – Похоже, что ты выбил мне зуб, но ничего, через час вырастет новый. Ладно, можешь идти. Живи пока, но помни, что я за тобой приду и рассчитаюсь за все...

– Помни и ты, фашистский недоносок, кто тебе дал по твоей поганой роже, – бросил Мактавиш и зашагал к стоянке, держа револьвер у бедра, а палец – на спусковом крючке...

Глава 17

Непростые отношения

Данни представила Ричарда, он поздоровался сначала с Мактавишем, затем с Дэвидом и окинул их подозрительным взглядом.

– Может хоть ты объяснишь мне, что за чертовщина здесь происходит? – повернулся он к Данни.

Мак прокашлялся и в свою очередь спросил его:

– Скажите, Ричард, вам по роду своей психиатрической деятельности приходилось когда-нибудь сталкиваться с людьми, которые утверждали бы, что они – оборотни? И не только утверждали бы, но являлись бы ими на самом деле?

Начало беседы было многообещающим...

Разговор длился более двух часов. Ричард слушал, изредка задавал вопросы, но своего мнения пока не высказывал.

Данни решила посвятить его в происходящее и пригласила всех в свою квартиру. К ее радости, ни Мак, ни Мэллори не возражали против еще одного сторонника, тем более, что Ричард был опытным психиатром и мог им помочь в этой области знаний, если они вдруг понадобятся.

Она отлучилась на кухню, чтобы приготовить всем перекусить, и услышала смех Ричарда.

– Неужели вы думаете, что я поверю во всю эту ересь? – донесся до нее его голос и Данни тут же выскочила обратно в комнату.

– Ричард, все это правда, черт побери! – выпалила она. – Мы все действительно находимся в опасности!

– Правда? – повторил он с издевкой. – Правда то, что существует заговор нацистов, что среди нас живут оборотни и что люди девятьсот десятого года рождения выглядят на тридцать пять лет?

Дэвид вздохнул и опустил голову.

– Скажите, генерал, – обратился Ричард к Мактавишу. – Какова была истинная причина вашей отставки из британской армии? Уж не ваше ли психическое состояние?

Данни закусила губу.

Мактавиш ответил слегка дрожащим голосом:

– Молодой человек, я находился на воинской службе ее величества с сорок третьего по восемьдесят пятый год. Сорок два года. За это время я потерял жену. У меня было так мало отпусков, что я не сносил ни одну пару гражданской обуви. Я ушел в отставку, потому что было бы просто смешно оставаться в моем возрасте в спецназе. Вся моя жизнь была связана с армией. И не смейте насмехаться надо мной, если вам дорога жизнь Данни, о себе я уже не говорю. Хотел бы я посмотреть на вас и ваше поведение, если бы вы сами увидели этих монстров. Вы этого хотите, чтобы поверить в то, что мы вас не обманываем? Только запомните, что это будут не киношные страшилища, а настоящие злобные звери, из крови и мяса, с такими клыками, которых вы не видели в вашей ученой жизни... И повторяю, этих тварей так просто не убить, их берут только эти пули.

Он вытащил пистолет, извлек один патрон и продемонстрировал Ричарду пулю с серебряным наконечником.

– Против них есть еще одно средство, но сомневаюсь, что вам хватит смелости, чтобы приблизиться к ним и снести клинком голову или перерубить хребет. Единственное, что я хочу – это попросить вас помочь нам защитить Данни, если вам дорога ее жизнь, и приготовиться к следующему нападению этих существ. Нам нужны сторонники, втроем мы вряд ли отобьем их следующее нападение...

Данни почувствовала, что ее щеки заливает краска. Ну почему Ричард такой неверующий и упрямый?

– Если это всего лишь плод моего старческого маразма, на что вы намекаете, тогда вы ничем не рискуете, – продолжал генерал. – И в этом случае я лишь соглашусь с вами, что я действительно выживший из ума шизофреник. Но представьте на минуту, что все это правда – неужели вы захотите увидеть, как Данни разрывают на куски, извините мне такое допущение?

Мак замолчал, достал сигарету и нервно закурил.

Ричард молчал.

И тут в разговор вступил Дэвид:

– Ричард, если вы любите Данни – а она того заслуживает – боюсь, что у вас нет выбора.

– Это просто сумасшествие, – ответил тот надтреснутым голосом, – и вы все ненормальные. Но у меня действительно нет выхода, я помогу, чем смогу...

Глава 18

В тисках времени

Они провели ночь, прошедшую, к удивлению Мака, спокойно, в квартире Данни. На рассвете в спальню, которую уговорили занять генерала, постучался Дэвид.

– Доброе утро, – поздоровался он.

– Привет, Дэвид, – ответил Мактавиш, выскальзывая из постели и натягивая брюки. Он сразу достал из-под подушки пистолет и опустил его в карман. – Не спится?

– Да. Сегодня с утра я хочу поехать в Саттон якобы для занятий, проникнуть в колледж, как и планировал, и понаблюдать за Штейном.

– Боюсь, что теперь нам придется менять свои планы, – вздохнул генерал, набрасывая рубашку. – У нас совершенно нет времени, а надо торопиться. Ты помнишь, что мне сказал Штейн?

– Что?

– Что даже если мне удастся кого-то из влиятельных лиц убедить в реальности нависшей опасности, то они поторопятся с совершением возмездия и мы все равно не успеем отразить их нападение. Не думаю, что это блеф. Так что тебе лучше остаться здесь, с Данни и Ричардом. Он, конечно, упрямый сукин сын, но не будем делать скоропалительных выводов... А я тем временем слетаю в Вашингтон. Я уже позвонил одному своему старому другу и попросил его организовать для меня встречу с кое-кем из правительства, кто принимает решения. Не знаю, сколько времени пробуду там и удастся ли мне убедить боссов в том, что из себя представляет Штейн на самом деле. Если моя поездка в Вашингтон ничего не даст, нам останется одно – выслеживать приспешников Штейна и уничтожать их в человеческой форме.

– Но мы ведь даже не знаем, сколько их у него, – заметил Мэллори.

– Да, но выбора у нас не останется, – вздохнул Мактавиш. – Ладно, будем надеяться, что у больших шишек в Вашингтоне все-таки хватит ума, чтобы понять всю опасность происходящего.

– Согласен, – ответил Дэвид, – и принимаю ваш план. Я полностью в вашем распоряжении. Решено, я остаюсь здесь и охраняю Данни и Ричарда.

Генерал по-отечески похлопал молодого человека по плечу.

– Вот и хорошо. Думаю, что это была наша последняя спокойная ночь, сегодня после наступления темноты или завтра нужно будет быть готовыми к приему гостей. Попроси Ричарда, пусть он сегодня же найдет для Данни – да и для вас всех – какое-нибудь более безопасное место, чем эта квартира. Он ведь местный, должен кое-что придумать. А я тебе дам на всякий случай номер, по какому меня можно будет вызвонить в Вашингтоне. Постарайтесь продержаться до моего возвращения. Ладно, не буду больше сгущать краски, подожди меня, пока я схожу в ванную и приведу себя в порядок.

Мактавиш вышел из спальни и вернулся минут через пятнадцать, растираясь большим мохнатым полотенцем.

– А наши американцы еще спят, как сурки, – улыбнулся он. – Что значит молодежь, ничем их не испугаешь...

– Скажите, – немного помявшись, спросил Дэвид, – а настолько эти существа похожи на волков? Честно говоря, я и волков-то видел только в зоопарке.

Мактавиш рассмеялся.

– Похожи, только размерами намного больше. Да клыки пострашнее. Но самое опасное не в этом. Дело в том, что, как ты уже знаешь, они могут менять свою форму сознательно, превращаясь по желанию или в зверя, или в человека.

– Вы имеете в виду акустические волны, о которых вам говорил Штейн?

– Да. И еще вот что – насколько я помню ту схватку весной сорок пятого, было похоже, что эти твари действуют организованно и выполняют команды своего вожака. Не знаю, как им это удавалось, но оборотни собирались вокруг огромного белого монстра – Штейна – и ждали его команды. И вой перед нападением был явным сигналом к атаке.

Однако, когда они превращаются в волков, то и дерутся, как звери, в этом состоянии они не могут применить никакого оружия, кроме своих клыков и когтей. В этом случае против них следует и бороться, как против животных, только огромных и злобных.