Звезды под ногами - Лиз Филдинг

— Алло?

Мгновение никто не отвечал, и, опасаясь, что трогать ничего не следовало, она уже собиралась положить трубку на место, когда голос Захира произнес:

— Диана.

Всего лишь ее имя, похожее на вздох, но ноги у Дианы подкосились, и она обнаружила, что лежит между подушек, точь-в-точь, как некая гурия, ожидающая своего господина.

— Захир…

— Еще рано, — сказал он. — Ты не спишь?

— Солнце говорит мне, что еще рано, но внутренние часы уверяют, что пора на работу.

— Исследуешь местность?

— Это слишком сильно сказано. Просто любуюсь видом. Как тут красиво, Захир. И ни единого журналиста… — Диана прикусила язык. Не самое умное, что можно было бы сказать, но когда она думала прежде, чем говорила?

— Они тоже приносят пользу, — ответил он, и в его голосе ей почудилась улыбка. — Но ручаюсь, ни один журналист не проникнет туда, где ты сейчас возлежишь.

Диана покраснела. Что за неприличное слово «возлежишь»? И откуда он знает?

Она осторожно оглянулась по сторонам. Может, притаился за шелковыми подушками и сейчас протянет руку и положит ей на бедро, а его губы…

Девушка решительно переместилась в сидячее положение. Чувствуя себя чуть более уверенно, произнесла:

— Не хочешь, чтобы я нашла тебе кого-нибудь? Я никого не видела, но двери были открыты. Наверное, кто-то тут есть.

— Не беспокойся. Мне просто хотелось убедиться, что ты благополучно добралась. Что тебе удобно.

— Удобно — не то слово. Я предполагала, что твой курорт поражает роскошью, но не до такой же степени.

— Да? — Похоже, она его развеселила. — А чего ты ожидала?

Определенно не этот дворец из «Тысячи и одной ночи», выглядящий так, словно стоит здесь от сотворения мира.

— Не знаю. Скажем, ряды коттеджей в саду. Возможно, я смотрела слишком много телевизионных передач о путешествиях.

— Курорт на другой стороне залива, Диана. Там еще ведутся работы, и я подумал, что в доме тебе будет спокойнее. Хамид, мой управляющий, может покатать тебя на лодке, показать место. Твой отец любит ловить рыбу?

— Он никогда не пробовал. Но он любит лодки.

— Тогда понятно, кому была книга с морскими узлами.

— Нет, она для… — Диана зажала рот рукой, чтобы не произнести имя. Идиотка!

— Понятно.

Ему понятно? Упоминали ли о Фредди в газетах? Молчание тянулось, пока она просто не могла больше его выносить.

— Захир…

— Диана…

Оба заговорили одновременно.

— Да, Диана? Скажи мне…

Что сказать?

Что ей не хватает его? Что без него в сердце образовалась пустота?

Боже мой, она встретила его всего пару дней назад. Но кто знает, сколько нужно времени, чтобы влюбиться?

— Как твой ужин?

— Ты хочешь узнать, что я ел? Или тезисы речи премьер-министра? Думаю, нет.

— Разве ты не должен быть на пути в Париж?

— Парижу придется подождать, пока уляжется повышенный интерес к моей персоне. Сегодня я объявляю об открытии новой авиалинии.

— Удачи.

— Можно гарантировать, что все места на пресс-конференции будут заняты. Сейчас мне надо идти. Проси у Хамида все, что захочешь, Диана. Не стесняйся.

И в трубке раздались короткие гудки.

— Мам!

Фредди, протирая глаза, спускался по лестнице, таща за собой медвежонка. Верный признак того, что сынишку надо обнять.

— Это море? — выглянул он из-за ее плеча.

— Именно оно.

— И пляж? — Фредди начал извиваться, стараясь освободиться и выяснить все до конца лично. — А замок из песка можно построить? Дедушка знает? — И побежал к дому, бросив медвежонка на произвол судьбы. — Дедушка! Дедушка!

Подобрав игрушку, Диана поднялась и увидела, как замер Фредди при виде управляющего, одетого в белые одежды, который показывал им их комнаты после прибытия.

— Доброе утро, sitti, — сказал он с низким поклоном. — Надеюсь, вы удобно устроились?

— Нам очень удобно, спасибо, Хамид.

— Шейх Захир просил передать вам — его дом к вашим услугам. Он желает, чтобы у вас было все самое лучшее.

Его дом? Захир тут живет!

Неудивительно, что его так развеселило ее предположение, будто это помещение для курортников.

И он уже разговаривал с Хамидом. Не слуга ли переключил его на летний домик? Конечно, он. Иначе почему бы телефон стал звонить?

Диана прижала руку к груди, успокаивая бешеный стук сердца. Это ничего не значит. Ничего.

Хамид меж тем присел перед Фредди.

— Что молодой шейх хочет на завтрак?

Фредди спрятался за ее юбку.

— Мальчика зовут Фредди, и робость его продлится недолго, — заверила она Хамида. — Обычно он ест кашу, а запивает соком.

Хамид улыбнулся мальчику:

— Не хочешь попробовать инжир? Или йогурт с медом? А может, блинчики?

— Блинчики?

— Я был с шейхом Захиром в Америке. Там на завтрак едят блинчики.

Фредди глядел на него, широко раскрыв глаза.

— A sitti? — спросил Хамид, поднимаясь. — Гранатовый сок? Лепешки. Козий сыр.

Sitti? Это она?

— Почему бы вам не удивить нас, Хамид? Может, дадите нам чаю?

— «Дарджилинг»? «Эрл Грей»?

— «Дарджилинг». Благодарю вас, — ответила Диана, позволив себе мысленное «ну и ну», когда Хамид с поклоном удалился. Козий сыр на завтрак. Хорошо живут. И, рассмеявшись — после вчерашнего она думала, что никогда больше не будет смеяться, — Диана сказала: — Ладно, молодой шейх, надо тебя умыть и одеть перед завтраком.

Захир положил сотовый телефон на стол и провел ладонью по небритому липу. В Надире сейчас шесть утра — самое лучшее время. Солнце низко, скалы и песок окрашены розовым. В заливе никого, за исключением, может, нескольких рыбаков, возвращающихся с ночного лова.

Диана сегодня будет гулять в саду, дотрагиваться до дорогих ему вещей. Лежать, как и он лежал, на шелковых подушках в летнем домике, вдыхая запах жасмина. Но не с ним. Он не может туда поехать, пока она там. И звонить ей не должен.

Захир взял тоненькую книгу, которую Диана отдала ему, прощаясь, чтобы он передал Амире. Прижал ее к губам.

Ему так не хотелось оставлять Диану одну, пусть и ненадолго. Хотелось повидаться с ее родителями, извиниться, как положено бы мужчине, за те неприятности, что навлек на их голову. Но это означало бы увидеть, как осветится ее лицо при виде этого Фредди. Пожать руку мужчине, обладающему тем, чего жаждет он сам.

Глупо было просить Хамида соединить его с летним домом. Он и не стал бы просить, если б не был уверен, что она там одна.

Что он может ей сказать, когда все слова, горящие в сердце, для него под запретом? Когда им можно говорить лишь об официальном ужине, на котором он присутствовал? О пресс-конференции…