Секретарша для Колдуна - Татьяна Юрьевна Серганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она медленно брела по тропинкам, то и дело поглаживая живот. Нет, беременность была еще не столь заметна, когда она надевала свой пуховик, но небольшой округлый животик уже виднелся. Как же ей нравилось каждый день подходить к зеркалу, задирать майку и любоваться увеличивающимися формами, с трудом веря, что внутри ее уже есть жизнь. Она не понимала Настю, да и остальных, подобных ей, — как можно не любить это состояние, как можно не радоваться этому? А еще малыш начал шевелиться. В первый раз Марина даже не поняла, что это он, — словно маленький червячок чуть зашевелился у нее внутри, а потом еще раз и еще. Теперь это было не просто какое-то гипотетическое существо, малыш стал реальностью.
— Марина.
Девушка замерла и зажмурилась.
Нет, нет, это просто сон… просто показалось, он не может появиться здесь.
Но скрип снега под ногами и тонкий аромат туалетной воды, будоражащий воспоминания, пришли к ней не во сне.
— Здравствуй.
Она распахнула глаза и пристально посмотрела на Разина. Нисколько не изменился за эти три с половиной месяца — все тот же прямой взгляд серых глаз, легкая щетина на подбородке. Все так же свеж, красив и силен.
«А чего ты хотела? Чтобы он мучился без тебя? Чтобы не мог ни спать, ни есть? Чтобы так же страдал одинокими холодными ночами, как и ты? Думал о тебе?»
Не страдал…
— Здравствуй.
Он внимательно осмотрел ее с ног до головы, на мгновение задержался на животе, скрытом под толстым слоем пуховика. Ей захотелось прикрыть ребенка рукой, спрятать, не отдавать…
— Как ты себя чувствуешь?
— Разве Глава клана тебе не докладывает? Она должна присылать еженедельные отчеты о нашем состоянии.
Он нахмурился и, кажется, начал злиться. Но на что? На правду? Жалеет, что выбрал именно ее для контракта? Так она не навязывалась…
— Я хочу это услышать от тебя.
— Все хорошо, анализы в норме, ребенок развивается согласно сроку.
Некромант кивнул и замолчал.
Молчал и смотрел неотрывно, сосредоточенно, жутко… это еще больше злило.
Вот зачем он пришел сюда? Что ему надо? Желает убедиться, все ли в порядке с его возможным сыном? Или просто хочет помучить ее?
— Рада была повидаться, но мне пора. — Она сделала шаг в сторону, собираясь обойти его.
— Подожди. Я довезу тебя.
— Спасибо, сама дойду, тут недалеко.
— Я довезу тебя, — твердо ответил он, взял ее за руку и отвел к машине, припаркованной совсем недалеко.
Девушка пожала плечами и согласилась. Не устраивать же истерику на пустом месте? Это же не страшно — просто проехать с ним в одной машине? Он все равно ничего ей не сделает, в его же интересах, чтобы с ней и ребенком все было нормально, а больнее, чем сейчас, уже не будет…
Машина у него дорогая, премиум-класса. Она особо не разбиралась в автомобилях, но, увидев этого представителя западного автопрома, сразу оценила его ранг. Ну не может стоить дешево машина с кожаным салоном, со звуконепроницаемой перегородкой, мини-баром и телефоном.
Девушка села в угол и отвернулась к окну.
Молчание давалось трудно.
Эта тишина давила со всех сторон, угнетала. И мужчина, что сидел рядом, пусть не близко, но все равно рядом, тоже подавлял. А еще это нестерпимое желание коснуться его, запустить пальцы в его волосы, почувствовать мягкость губ, твердость крепкого тела… окунуться в его запах, стать его частью.
— Погода хорошая, — произнесла она тихо и повернулась к нему.
В следующее мгновение некромант резко схватил ее за руку и притянул к себе, сорвав шапку, зарылся носом в волосы. Марина замерла в его объятиях и не нашла сил вырваться, оттолкнуть его.
— Ведьма, — глухо шепнул он куда-то в макушку, вдыхая аромат ее волос и кожи, — как же я соскучился…
И она оттаяла.
Дело даже не в том, как он прижимал ее к себе, не в словах, таких желанных, ласковых… дело в голосе… словно ему было нестерпимо больно… смертельно тоскливо вдали от нее.
Марина жалобно всхлипнула и прижалась к нему еще сильнее.
А через мгновение их губы встретились в сладком, сводящем с ума поцелуе.
Словно не было этой разлуки. Будто они не расставались ни на минуту, ни на мгновение. Всполохи желания, искры разгорающейся страсти, вспыхивающие вокруг и внутри. И время, остановившееся ради них.
Марина растворилась в чувствах, эмоциях, ощущениях и пришла в себя, только когда машина затормозила и некромант бережно взял ее на руки.
— Толя?
— Тшш, — шепнул он и внес ее в высокое здание с огромными стеклянными окнами.
— Но?..
— Ты мне веришь? — Серые глаза пытливо, серьезно всматривались в ее лицо.
— Да.
Напряжение спало, вырвался предвкушающий рваный вздох, мгновение — и Разин с некромантской невозмутимостью продолжил идти дальше.
Легкое покалывание во всем теле, когда охранка считывала ауру, и они у него в квартире.
Входная дверь еще не успела закрыться, а любовники уже принялись лихорадочно стягивать друг с друга одежду — пальто, куртка, шарф, ее свитер, его пиджак, рубашка, ее футболка…
И все это, не прекращая страстно целоваться, трогать друг друга, гладить, стискивать в объятиях.
Спальня и двое… полностью раздетые, сгорающие от желания, вздрагивающие и предвкушающие.
Некромант бережно уложил ее на кровать и замер, любуясь обнаженным, немного раздавшимся телом. Нежно провел указательным пальцем по лицу, очертил линию скул, коснулся полных губ, провел прямую линию по подбородку, шее, груди, спустился к животу, где внезапно замер. Застыла и Марина, впервые испугавшись, что выглядит некрасиво, что слишком толстая, слишком беременная.
А Толя осторожно положил ладонь на ее живот и посмотрел ей в глаза:
— Я осторожно… и очень нежно, — хрипло шепнул Разин и, приподнимая, обхватил ее ягодицы руками, слегка толкаясь вперед, неглубоко проникая в лоно. Следующее движение бедер и рук — и его плоть уже глубже… Новое плавное скольжение — и мужчина опять отстраняется.
Марина судорожно глотала воздух. Все ее тело словно пронзили сотни тысяч маленьких иголочек. Каждое движение было мучительно медленным. Оно не давало освобождения, а больше и больше распаляло жар внутри.
Девушка уже стонала и слабо вскрикивала, зачарованно глядя в потемневшие глаза мужчины, возвышающегося над ней. Его красивое лицо исказилось от сдерживаемого желания, мускулистое тело покрылось капельками пота, дыхание было тяжелым, а он все не ускорялся, все еще сдерживал себя, боясь навредить.
Разрядка оказалась невыносимо тягучей, яркой, мощной и обоюдоострой.
Толя упал рядом с ней на кровать и притянул к себе, зарывшись лицом в ее волосы и положив большую ладонь на ее округлый живот.
