Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность - С. А. Федченков

(№ 7) «Таким же образом пресвитер, ученик апостольский, говорил относительно двух Заветов, доказывая, что оба они от одного и того же Бога (Hujusmodi quoque de duobus testamentis senior, apostolorum discipulus, disputabat, ab uno quidem et eodem deo utraque ostendens). Ибо нет другого Бога, кроме сотворившего и создавшего нас, и неосновательно учение тех, которые говорят, что этот мир сотворен или ангелами, или другой какой-либо силой, или иным Богом».[485]

(В последующем мы будем обозначать эти цитаты №№ 1,2, 3...).

Весь отдел (IV, 27-32), из которого взяты приведенные места, представляет из себя по содержанию одно целое. Уже это указывает на единство источника, откуда получены Иринеем данные сведения. Точно также и самая форма цитации в №№ 1-3, 5-7 подтверждает, что здесь везде имеется в виду одно и то же лицо, некоторый «пресвитер».

Возбуждает сомнение и споры лишь № 4. Выше и ниже этого места подлежащее и сказуемое в цитатах стоит в единственном числе (senior, Шс senior, presbyter... dixit, inquit, reficiebat et dicebat... и т. п.). А здесь неожиданно множественное: ostendebant presbyteri. Разница трудно объяснимая. На нее обратили внимание уже первые издатели латинского текста творений св. Иринея: Эразм и Фейарденций. Считая ostendebant presbyteri, очевидно, за ошибку переписчика, они заменили в своих изданиях эту форму единственным числом (ostendebat presbyter).[486] Их поправку в новое время поддерживает Гарнак.[487] Однако сделана она была, по-видимому, без соответствия с существовавшими латинскими манускриптами Contra haereses. Поэтому Цан признал ее неосновательной.[488] По нему, чтение ostendebant presbyteri можно считать принадлежащим самому Иринею.

Объяснение же разницу между № 4 и другими немецкий ученый дает такое. Св. отец слушал много раз и нескольких мужей апостольских. Возможно, что те мысли о праведниках Ветхого Завета, какие цитирует он в IV, 27-32, передавали ему, кроме упоминаемого в № 13,5-7 пресвитера, и другие ученики апостолов. Это согласие во взглядах он и отметил в данном месте (№ 4).[489]

В настоящее время, с открытием в 1905 г. (вместе с «Доказательством апостольской проповеди») Карапетом Тер-Мкртчяном в Эривани[490] и обнародованием (в 1910 г.) армянского перевода IV и V книг Contra haereses,[491] вносятся новые данные для решения этого недоуменного вопроса. В армянском тексте № 4 ясно стоит единственное число.[492] Армянский перевод Contra haereses сделан, вероятно, с греческого же подлинника, как и латинский.[493] Поэтому оба они должны быть признаны равноценными. И если латинский текст возбуждает сомнение, то свидетельство армянского перевода можно признать решающим в данном случае. Очевидно, что у Иринея и в IV, 28,1 имеется в виду тот же пресвитер, как и в других местах всего отдела.

Но кто же он такой и в каких отношениях стоял к нему св. отец?

В № 7 Ириней называет его apostolorum discipulus. Такое выражение употребляется у нею обычно в общепринятом смысле. Им он определяет, действительно, учеников св. апостолов. Это видно, например, из Contra haereses, III, 3,4, где, рассказав о встречах апостола Иоанна с еретиком Киринфом и Поликарпа с Маркионом, св. отец заключает: «Такую осторожность имели апостолы и их ученики (tantum apostoli et horum discipuli habuerunt timorem)»;[494] а также отчасти из V, 36, 2, где Ириней тоже ссылается на presbyteros, apostolorum discipulos, когда излагает церковное Предание, дополняющее учение Иоанна Богослова о будущем царстве Славы.[495] Можно думать, поэтому, что и во всем отделе IV, 27-32 он имеет в виду ученика апостольского.

В латинском тексте № 1 однако об этом пресвитере говорится, что цитируемые ниже мысли он слышал от тех, которые видели апостолов и у них учились. По-видамому, это выражение стоит в противоречии с наименованием пресвитера в № 7 и означает уже не ученика св. апостолов, а слушателя мужей апостольских, т. е. лицо третьего поколения христиан. — Так думает Гарнак. Желая до конца провести свою тенденциозную мысль о независимости учёния и взглядов Иринея от второго поколения христиан, непосредственных учеников апостольских и, таким образом, вырвать его из цепи хранителей церковного Предания, он утверждает на основании данного места (№ 1), что термин apostolorum discipulus (№ 7) употреблен св. отцом в широком, несобственном смысле, и что во всем этом отделе Ириней цитирует слова какого-то своего современника,[496] хотя сам же немецкий ученый признается, что латинский текст № 1, «видимо, не в порядке».[497]

Ему своевременно возражал Цан. Слышать от кого-либо чтонибудь, получать сведения, рассуждает он, не значит еще быть учеником. Сообщения № 7 и № 1 вполне совместимы друг с другом. И мы имеем в истории ясные примеры такого совмещения. Так, Папий, епископ Иерапольский, бывший, по словам Иринея, учеником Иоанна,[498] несмотря на это, собирает сведения об апостолах и их речах у других «пресвитеров» — своих товарищей и современников, слушателей мужей апостольских.[499] Аналогичный пример видим мы и у самого Иринея. В Contra haereses, III, 3, 4 он рассказывает о двух встречах: ап. Иоанна с еретиком Киринфом и св. Поликарпа с Маркионом. Последний случай ему лично, очевидно, был известен, что видно из формы речи. А по поводу первого он замечает: «И есть слышавшие от него (Поликарпа — καί είσιν άκηκοότες αύτοϋ)»[500] и т. д. Он, ближайший ученик Поликарпа, ссылается на других, слышавших последнего. То же самое, очевидно, по мнению Цана, было и в настоящем случае. Пресвитер действительно был учеником апостольским; но данные мысли (№ 1) усвоил, как апостольские, от своих современников, также мужей апостольских. И в этом нет ничего неестественного, а в то же время и унизительного для «пресвитера».

В настоящее время, с открытием армянского перевода IV и V книг Contra haereses, представляется возможность привлечения новых данных к разрешению и этого спора. В армянском тексте IV, 27,1 (№ 1) стоит (по русскому буквальному переводу) следующее: «Как я слышал от некоторого пресвитера, который слышал от апостолов, который также и видел их, и от бывших их учениками».[501]

Правда, армянский текст и сам представляет некоторые трудности,[502] и нелегко, кажется, объяснить, как могла произойти здесь такая разница между двумя переводами одного и того же греческого текста. Однако, нет оснований не доверять армянской передаче в том, что пресвитер оказывается сам слышавшим и видевшим апостолов, что вполне согласно с наименованием его apostolorum discipulus в № 7. Можно, поэтому, думать, что и во всем этом отделе св. отец цитирует, действительно, ученика апостольского.

Цан относит его к более узкому классу слушателей только евангелиста Иоанна (ср.: Contra haereses. II, 22, 5).[503] Однако в тексте всех цитат никаких данных к такому утверждению нет. Согласно буквальному значению слова apostolorum, пресвитер был, вероятно, учеником нескольких апостолов.

Термины, какими определяется он (senior, presbyter), и связь его с личными учениками Господа грворят за то, что во время знакомства с ним Иринея он был уже стариком.

Однако это не мешало ему иметь своих учеников и наставлять, повидимому, целую группу. Указание на это дает выражение № 6: reficiebat nos. Может быть, пресвитер был наставником той же школы Поликарпа, о которой мы упоминали выше.

Судя по форме глаголов, употребленных св. Иринеем [imperfectum — ostendebat (№ 4), reficiebat et dicebat (№ 5), dicebat (№ 6), disputabat (№ 7)], можно думать, что св. отец слушал пресвитера много раз и учился у него довольно продолжительное время.[504] На ученичество указывает и термин reficiebat (№ 6). Форма наставлений была, очевидно, устной, о чем говорят глаголы audivi (№ 1), dixit (№ 2), reficiebat (№ 6), disputabat (№ 7).[505]

Предметом же являлось опять апостольское предание. Много мыслей, в частности, сообщал Иринею тот пресвитер о Ветхом Завете, праведниках, подвизавшихся до Рождества Христова. Разбирался им, вероятно, и взгляд еретиков на этих святых мужей и на самый Ветхий Завет.

Как видим, эти данные подходят к Поликарпу Смирнскому. Однако едва ли его цитирует здесь св. отец. О. том учителе своем Ириней выражается несколько иначе. «Блаженный Поликарп (ό μακάριος Πολύκαρπος)»,[506] «блаженный и апостольский старец (о μακάριος και άποστολικός πρεσβύτερος)»[507]—называет он его в письмах к Флорину и Виктору. А здесь стоит просто: presbyter (№ 2,4,6), senior (№ 7) и даже ille senior («тот старец») (№ 3) или: a quodam presbytero («от некоторого пресвитера» — № 1). — Во втором (большом) издании Patrum apostolicorum opera Гебгардта—Гарнака—Цана[508] пресвитер этот отождествляется с автором поэтического сочинения против маркиан, которого цитирует Ириней в первой книге Contra haereses в форме «όκρείσσων εφη = лучший меня сказал». Однако это едва ли соответствует действительности, так как там имеется в виду, вероятно, представитель уже третьего поколения христиан.[509] Имя пресвитера IV, 27-32 Contra haereses при настоящем положении источников не может быть раскрыто.