Чужой мир - Оксана Гринберга

Свое привнести удалось только после нескольких часов мучений, исколотых пальцев и замученного куска ткани. У меня вышло первое в жизни платье! Правда, подол кривоват, в груди тесновато, зато… Зато я сшила его сама и тут же отправилась демонстрировать Фелисе, на что та долго качала головой, но все же решилась показать его господину Дайрису.

Два дня я ждала ответ с замиранием сердца, но без дела не сидела — я либо вышивала, либо улучшала выкройку, сделав еще пару платьев по образцу первого. Наконец, довольная Фелиса высыпала на стол горстку монет. Ой, здесь значительно больше того, на что я рассчитывала!

— Дайрису понравилось. Конечно, жук он прижимистый, мог и больше заплатить. Я давно собираюсь к Гвендолин Роек уйти, но пока… и так хорошо!

— Конечно, хорошо, — согласилась я. Собрала монеты, отсчитав ей пятнадцать процентов комиссионных. Кажется, честно! Да и женщина была более чем довольна. — А если я еще сделаю несколько?

— Он возьмет, — кивнула Фелиса. — Только просил поаккуратнее, а то швы у тебя больно кривые.

— Ну и что, когда начнем? — тут же деловито спросила она.

— Завтра с самого утра, — счастливо выдохнула я. Кажется, жизнь улыбнулась мне во все тридцать два зуба, щурясь на весеннее солнце Туиренна.

И мы шили, шили и снова шили. Фелиса бегала на рынок за тканью, так как из Квартала выходить я все еще не рисковала. Мы закупили ткани нескольких ходовых цветов, я кроила, на ходу придумывая изменения в выкройках. Вот здесь вырез чуть поглубже, здесь — волан или даже два, здесь — вставка другого цвета. Они ведь хорошо сочетаются! Ничего вызывающего, в меру откровенно, но в каждое из платьев я добавляла что-то из разгулявшегося воображения. Фелиса же, фыркая и вредничая, помогала воплотить задуманное в жизнь. И у нас получалось! Дайрис забирал все, что выходило из-под ножниц, затем сшивалось в Квартале Нищих. Он удвоил сумму за каждое платье и даже просил повторить особо понравившиеся модели. Я обзавелась свитком, в который записывала наши заказы и доходы с расходами. Сначала мучилась, используя местный алфавит, затем приспособила под свои нужды кириллицу. Ну и пусть, у нас в Улайде все так пишут!

Жизнь потекла спокойно и размеренно. Весь день я была занята с Фелисой, которую считала своей напарницей и заработанное делила с ней поровну. Вскоре мы взяли еще трех швей из Квартала, так как вдвоем уже не справлялись. Часть из заработанных денег я отдавала Ниссе, остальное же копила, чтобы отдать долги и откупиться от Гильдии Нищих, которую собиралась променять на Гильдию Портных. Мечтала и Ниссу забрать, да и Фелисе с Мерой здесь делать нечего, но до этого еще работать и работать! А Бэк… Пусть сам со своей жизнью разбирается!

С Бэком вышла отдельная история. Насильники на огонек не заглядывали, наверное, потому, что теперь он жил с нами. Они с Ниссой уверили меня, что это лучший выход в сложившейся ситуации. Мне было жутко неудобно первое время, но затем я смирилась. Правда, спала с ножом в обнимку, предупредив мужчину, что если полезет, то зарежу. Даже разбираться не буду, по какой причине он рядом оказался — воды принести или мою грудь поискать. Но он вел себя прилично, даже помогал — терпеливо таскал ткани с рынка, складывал готовую продукцию, сопровождал Фелису до Квартала Портных и обратно. К тому же пялился на меня только украдкой и рук не распускал. А еще подарил мне красивую заколку — из переплетенной бронзовой проволоки, с двумя острыми концами, на манер наших шпилек. Я попыталась отказаться, но он уговорил, объяснив, что устал слушать, как я ругаюсь, закалывая волосы деревянными палочками.

Заколка мне нравилась — волосы хорошо держала. Я долго ее точила о камень возле реки. И теперь носила на голове своеобразное оружие немассового поражения. Я так и бегала каждый день, обдумывая бизнес-планы и новые модели. Вскоре осмелела настолько, что выходила вечерами встречать Ниссу, Бэка или Фелису, когда они возвращались из города. С каждым днем заходила все дальше в ремесленные кварталы по дороге к центру, забредала и в Квартал Портных, разглядывала здания мастерских и мечтала… Может, когда-нибудь на одном из домов появится наша с Фелисой вывеска! Но пока что до этого ой как далеко — нам бы сначала из Гильдии Нищих вырваться, а потом уже в Гильдию Портных вступать!

Бэк разузнал для меня, сколько стоит снять знак волка с моей руки. Целых тридцать серебряных монет! А если нас двое с Фелисой — значит, шестьдесят. А если еще и Нисса… Тут работать и работать! Хотя, двенадцать серебряных я уже собрала, глядишь, через несколько месяцев смогу откупиться, а потом вступить в Гильдию Портных. Без их разрешения открывать собственную мастерскую мы не имели права, так и работали с Фелисой нелегально, пользуясь милостью господина Дайриса.

Правда, часть заработанного я потратила на себя — обувь московская приказала долго жить, так что пришлось обзавестись парой сандалий и симпатичными сапожками. Да, я теперь красовалась в платье собственного производства — неприлично будущей хозяйке модного дома Туиренна в обносках ходить!

Однажды попалась на глаза общительному парню из гончарной мастерской, который частенько увязывался вслед за мной, веселя рассказами из местной жизни и щедро одаривая комплиментами. Симпатичный и славный молодой человек, жаль только — страдал глухотой. Отказывался услышать, что я замужем и гулять с ним вечером не пойду. Он даже выследил, где я живу, и в одно воскресное утро пришел к дому Ниссы. Я как раз вернулась с утренней пробежки и меняла мокрую сорочку на запасную, когда раздался зычный мужской голос:

— Эиринн, выходи!

— Ну, и кто там? — недовольно пробормотал Бэк. — Спать не дают!

— Сейчас разберусь, — пообещала я, — это Арго, горшечник… Надоел уже, сил нет!

Быстро натянула поверх сорочки платье и решительно вышла из дома. Высокий темноволосый молодой человек с задорной улыбкой протягивал большое, покрытое эмалью блюдо с синей узорной каймой.

— Это тебе! Сам сделал…

Я растерялась. Как-то опять все неправильно получается!

— О, дорогая! — Из дома вышел Бэк, почесывая живот. Подошел ко мне, обнял за бедра и поцеловал в то место, где еще месяц назад красовалась затейливая интимная стрижка, а теперь лишь безобразие из отросших волос. Я, ласково улыбаясь, впилась ногтями в его руку.

— Красивое блюдо, — продолжил Бэк, но руку с моей попы убрал. — Давай возьмем? Славный подарок на нашу свадьбу!

Мне стало стыдно. Избегая смотреть в глаза Арго, пробормотала:

— Вы, мальчики, тут сами разбирайтесь! — и убежала в дом.

Бэк вернулся через несколько минут. С блюдом.